Арвендейл. Трилогия

С герцогом Эгмонтером Беневьер повстречался почти пятнадцать лет назад. И, как ему показалось сначала, день этой встречи должен был оказаться самым страшным днем в его жизни. Дело в том, что Беневьер был вором. И не просто вором, а вором талантливым, умелым и находящим вкус и интерес в своей опасной, но такой захватывающей жизни. Кроме того, он обладал некоторыми способностями к магии. О, совсем небольшими, но ведь он был простолюдином, а способностями к магии обладали ТОЛЬКО дворяне. Во всяком случае, так считалось официально. Поэтому эта способность не только не облегчала существование простолюдина, а, наоборот, еще больше затрудняла. Вернее, так было бы, если бы Беневьер, которого тогда звали несколько по-иному, решил вести жизнь добропорядочного простолюдина. Но поскольку ему даже и мысли такой в голову не приходило, то открывшимися у него способностями он пользовался полной мерой. К двадцати трем годам Беневьер, у которого ко всем его талантам добавлялась еще и тяга к перемене мест, успел объехать почти все графства и герцогства империи. И вот, наконец, он добрался до герцогства Эгмонтер. Герцогство не было одним из наиболее богатых доменов империи, но, насколько сумел разузнать Беневьер, в этом герцогстве практически отсутствовала преступность, А это значило, что люди там должны были совершенно потерять нюх. Что обещало богатую добычу. Он давно уже точил зубы на Парвус, столицу герцогства, но до сих пор превратности воровской жизни и слепой случай мешали Беневьеру прибыть сюда. В первый раз его планы нарушил разъезд стражи барона Грондига, так некстати попавшийся ему на дороге. Этот разъезд имел его описание, и Беневьеру пришлось тогда улепетывать во все лопатки, чтобы не попасть в известную по всему западу империи пыточную камеру барона. Во второй раз ему по некоторым причинам пришлось спешно покинуть Эстогон, столицу графства Леконсур, причем при выборе маршрута все дело решало расстояние до ближайшей границы. А от Эстогона до границы с герцогством Эгмонтер гораздо дальше, чем до любой другой. Но сейчас все изменилось.
Беневьер въехал в ворота Парвуса за час до полудня. Он специально заночевал в придорожной корчме, расположенной в полулиге от ворот Парвуса, чтобы с утра иметь возможность, не торопясь, подготовиться к появлению на новой авансцене. Это очень важно — ПОЯВИТЬСЯ ВОВРЕМЯ. Немного раньше — затеряешься среди крестьянских повозок, немного позже — не успеешь оглядеться. Так что он встал не особо рано, дав возможность хозяину трактира посудачить с крестьянами, везшими товар на городской рынок (пока волы, не торопясь, тащат крестьянские телеги мимо забора, можно успеть обсудить очень много интересного), придирчиво осмотрел вычищенный трактирным слугой костюм, с аппетитом позавтракал и двинулся в путь.
Стражники у ворот выглядели миролюбиво. И Беневьера это слегка насторожило. Нет, конечно, злобный и голодный стражник — это тоже не слишком приятно, но, чтобы отвести глаза такому стражнику, обычно бывает достаточно пары мелких монет. А коль стража настроена миролюбиво даже к крестьянам, значит, она накормлена и в случае чего не станет бросаться за «тощей» добычей в виде той же пары монет, а способна рискнуть и засадить задержанного в кутузку, дабы позже выяснить, — не попался ли им в руки жирный «гусь», за которого назначена солидная награда в каком-нибудь герцогстве или графстве. Впрочем, за последние пять лет Беневьеру ни разу не доводилось попадать в руки стражников, так с чего на этот раз должно быть иначе?
Парвус произвел на него довольно приятное впечатление. Он был заметно меньше столицы и даже Эстогона и намного чище их обоих. Одежда простолюдинов была опрятной и даже носила следы зажиточности, но вот дворян на улицах отчего-то попадалось явно меньше, чем в других городах, в которых он побывал. Даже в забытой богами Палангее, где дворян раз два и обчелся, а среди простолюдинов, считай, каждый пятый владел начатками магии не хуже иного дворянина (пограничье во все времена привлекало людей, не вписывавшихся в рамки традиций и законов), и то нет-нет да попадется на глаза пара-тройка скучающих фигур с пряжкой родового герба на шляпе или ремне. А здесь…
Ну что ж, нет — значит, нет. Этот факт Беневьера совершенно не насторожил, а, наоборот, порадовал — он не очень-то любил работать с дворянами. Если купец или ростовщик из простых, дабы защитить свое имущество, ставит стандартные покупные заклинания, каковые Беневьер за столько лет успел изучить как свои пять пальцев, то в дворянском доме всегда есть риск нарваться на что-то неизвестное. И еще не факт, что сие неизвестное создал сам хозяин. Это тоже могут быть покупные заклинания, которые хозяин выдает за свои собственные (и даже чаще всего), потому как талантливые маги среди современного дворянства встречаются едва ли не реже, чем среди простолюдинов, а похвастаться редким умением и немалой одаренностью (и, соответственно, негласно подтвердить чистоту крови) хочется каждому. А что может быть лучше, как несложное охранное заклинание. И особо доверенным гостям можно продемонстрировать, и применять на деле необходимости никакой нет, так что, как говорится, и волки и овцы вполне довольны друг другом. И потому очень часто охранные заклятья в дворянских домах по мощи и сложности совершенно не соответствовали содержимому ларцов и сундуков, которые они охраняли. Оттого Беневьер не слишком любил работать с дворянскими домами, тем более что здесь, судя по всему, можно было хорошо поживиться и в домах простолюдинов. И потому настроение у него заметно улучшилось. Однако сначала надо было где-то остановиться.
Таверну «Корона и грифон» он заприметил издалека. Все, что встречалось до сих пор, его не больно устраивало. Нет, судя по вывескам и коновязям, таверны были неплохие, но для его целей больше подходила такая, окна которой выходили бы не только на главную улицу, но и на рыночную площадь. В отличие от большинства собратьев по ремеслу, Беневьер предпочитал не прятаться, а, наоборот, выставляться напоказ, справедливо полагая, что подчеркнутая публичность не только не помеха, а, напротив, лучший способ избежать подозрений. И, если учесть, что большинство его коллег по ремеслу из числа ровесников, слухи о которых до него доходили, уже давно познакомились кто с колодками каторжника, а кто и с петлей палача, а он по-прежнему жил и здравствовал, выходило, что действует он верно. Поэтому ему нужна была таверна, где, во-первых, не зазорно было бы остановиться дворянину, а, во-вторых, заметную часть посетителей этой таверны составляли бы люди со стороны, а не местные, то есть купцы или иные люди, приехавшие в Парвус всего на один день, чтобы купить что-то на рынке или в лавках. «Корона и грифон» подошла почти идеально. Единственное, что его слегка расстроило, хотя и немного позабавило, так это то, что таверна оказалась, так сказать, разделена на общедоступную и «дворянскую» часть. В других герцогствах и графствах такого не было. Причем на дворянской половине, куда его и поселили, все комнаты пустовали, кроме той, которую занял он.
Впрочем, его комната оказалась вполне приличной — чистая, относительно просторная (в некоторых других городах рачительные хозяева из такой комнаты могли бы сделать две, а то и три), с удобной мебелью, состоявшей из большого платяного шкафа, сундука, бюро и кресла. Беневьер разложил вещи и спустился вниз.
Хозяин скучал у стойки. Время обеда еще не наступило, на рынке напротив таверны еще вовсю шел торг, так что посетителей было не слишком много и с их обслуживанием вполне справлялась одна служанка. Беневьер окинул зал традиционным лениво-презрительным взглядом истинного дворянина и, небрежно бросив на стойку серебряный, указал мизинцем на кувшин с зеленым эльфийским элем. Напиток был куда как специфический и обыкновенным випивохам не по карману, так что хозяин тут же сделал стойку. Беневьер благосклонно кивнул и, зевнув, поинтересовался:
— Э-э, милейший, где тут можно хорошо поразвлечься?
Трактирщик склонился в подобострастном поклоне.