Город праха
На ночное небо будто набросили сияющую золотую сеть, и звезды мерцали сквозь ее ячейки, как шляпки блестящих гвоздей, забитых в темный небесный купол. Джейс на мгновение застыл, пораженный красотой. А потом небесный купол раскололся, как стекло, и вместе с осколками из дыры посыпались уродливые темные фигуры — кривые, горбатые, клыкастые и вообще безлицые. Целый легион, и все они испускали чудовищный беззвучный вой, выжигающий сознание. Под ледяным ветром скакали шестиногие лошади, выбивая копытами кровавые искры из железной палубы, а на их спинах восседали совершенно неописуемые твари. В небе парили безглазые существа с кожистыми крыльями, вереща и плюясь ядовитой зеленой слизью.
Не в силах справиться с тошнотой, Джейс перегнулся через перила, все еще сжимая Меч в руке. Внизу вода кишела демонами, как адское варево. Какие-то твари с налитыми кровью глазищами и острыми плавниками отчаянно отбивались от скользких черных щупалец; десятиногий водяной паук вонзал челюсти в бьющийся хвост русалки, и та жалобно вопила. Глаза паука хищно мерцали кроваво-красными бусинами.
Меч выпал из руки и со звоном упал на палубу. Ужасающее видение тут же исчезло. Ночь снова была тиха и спокойна. Вцепившись в перила, Джейс смотрел вниз, на морские волны, и не видел там ничего, кроме белых барашков от ветра…
— Что это? — прошептал он. — Это все демоны, которых ты призвал?
— Нет, — ответил Валентин, убирая Мэллертах в ножны. — Это демоны, которых Меч собрал на границе этого мира. Я привел корабль именно сюда потому, что здесь тонка грань между мирами. Ты видел мою армию, которая ждет, когда я поведу ее в бой. — Он посмотрел на Джейса с мрачной решимостью и спросил: — По-прежнему думаешь, что Конклав откажется капитулировать?
Джейс закрыл глаза:
— Найдутся те, кто откажется. Например, Лайтвуды.
— Так убеди их. Если примешь мою сторону, я обещаю тебе, что Лайтвуды не пострадают.
Тьма под веками Джейса окрасилась красным. Он видел пепелище дома, в котором вырос, обугленные кости бабушки и дедушки, которых он так и не встретил, и лица дорогих ему людей — Алека, Изабель, Макса, Клэри…
— Я уже причинил им так много зла… С ними больше ничего не должно случиться. Ничего!
— Конечно, — сказал Валентин. — Я понимаю.
И Джейс вдруг с удивлением осознал, что отец действительно понимает сейчас его чувства, как никто другой не мог бы понять.
— Ты думаешь, что виноват во всех бедах, постигших твою семью и друзей, — продолжал Валентин.
— Я действительно в них виноват.
— Ты прав.
Этих слов Джейс никак не ожидал. Удивление смешалось в нем с ужасом и облегчением от того, что отец с ним согласен.
— Да?
— Разумеется, ты причинил им вред ненамеренно. Но мы с тобой одинаковы — мы отравляем и губим все, к чему испытываем любовь. И тому есть причина.
— Какая же?
Валентин посмотрел на небо:
— Наше предназначение — служить высшей цели, не отвлекаясь ни на какие соблазны. Забыв о служении цели, мы несем справедливую кару.
— Кару, которая обрушивается на тех, кого мы любим? Не слишком ли жестоко по отношению к близким?
— Судьба никогда не бывает справедлива. Нет смысла пытаться плыть против течения, которое явно сильнее тебя, — так точно утонешь и потопишь всех, кто рядом. Но если будешь плыть по течению, ты выживешь.
— А Клэри?
— С твоей сестрой ничего не случится, если ты будешь на моей стороне. Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы защитить ее. Я увезу ее в Идрис, где ей ничто не угрожает. Обещаю.
— Алек? Изабель? Макс?
— Я обещаю защиту и детям Лайтвудов.
— А Люк? — спросил Джейс тихо.
Валентин помедлил:
— Я обещаю защиту всем твоим друзьям. Почему ты не веришь мне, Джонатан?
Джейс не мог произнести ни слова. В его душе осенний холод боролся с воспоминаниями о лете.
— Ты принял решение?
Джейс не видел лица Валентина, но понял, что этот вопрос будет последним. Тогда он открыл глаза. Свет звезд вспыхнул так ярко, что все вокруг попросту исчезло.
— Да, отец. Я принял решение.
Часть третья
День гнева
День гнева, тот день,
повергнет мир во прах,
тому свидетель Давид с Сивиллой.
14
Бесстрашие
Когда Клэри проснулась, в окна лился яркий дневной свет. Очень болела левая щека. Девушка подняла голову: она уснула на своем блокноте, и в щеку впился его острый угол. Да еще незакрытый фломастер упал на диван, и по обивке теперь расплывалось черное пятно. Застонав, Клэри села, яростно потерла щеку и направилась в душ.
Ванная хранила следы всех событий вчерашней ночи: из мусорной корзины торчали окровавленные тряпки, на раковине засохли ржаво-красные потеки. Клэри поежилась, схватила флакон грейпфрутового геля и юркнула в душ, надеясь смыть с себя неприятные воспоминания.
После душа, закутавшись в банный халат Люка и обернув влажные волосы полотенцем, она вышла из ванной и столкнулась нос к носу с верховным магом Бруклина. В одной руке Магнус держал полотенце, а другую запустил в свою сверкающую, но довольно помятую шевелюру.
— И почему девчонки вечно зависают в душе? — вопросил он. — Неважно, кто эта девчонка по жизни — Сумеречный охотник, оборотень, вампирша или примитивная: если она пошла в душ «на минуточку», смело рассчитывай на два часа. Между прочим, я не молодею, стоя тут под дверью!
— А кстати, сколько тебе лет? — поинтересовалась Клэри.
Маг лукаво подмигнул и ушел от ответа:
— Я помню времена, когда Мертвое море еще было озером! Давай, копуша, двигай попой, мне надо принять душ. С такой головой нельзя показываться в приличном обществе.
— Смотри не вылей на себя весь мой гель — он дорогой, — сказала ему Клэри и пошла на кухню делать кофе.
От восхитительного аромата, разлившегося по кухне, настроение тут же наладилось. Этот мир не так уж плох, покуда в нем есть кофе. Клэри направилась в комнату одеваться — и вернулась через десять минут в джинсах и свитере в сине-зеленую полоску. Она потрясла Люка за плечо, и тот со стоном сел, потирая заспанное лицо.
— Как себя чувствуешь? — спросила Клэри, вручая ему щербатую чашку, над которой курился ароматный пар.
— Уже лучше. — Люк рассматривал разорванный и запятнанный кровью рукав рубашки. — Где Майя?
— Спит в твоей комнате, — сказала Клэри, усаживаясь на подлокотник. — Ты ее сам туда отправил, забыл?
Люк протер глаза.
— Я вообще плохо помню прошлую ночь, — признался он. — Помню, что выходил отогнать машину, а дальше все как в тумане.
— Возле дома были еще демоны. Они на тебя напали, но мы с Джейсом с ними разобрались.
— Древаки?
— Нет, — неохотно сказала Клэри. — Раумы.
— Раумы?! — Люк выпрямился. — Это очень серьезно! Они даже опаснее древаков.
— Мы справились.
— Кто «мы»? Ты или Джейс? Клэри, я не хочу, чтобы ты подвергала себя опасности! А Магнус что делал? Почему он не пошел с вами?
— Я был занят. — Источая аромат грейпфрута, в кухню важно вплыл Магнус в синем атласном спортивном костюме с серебряными лампасами; его голову украшала чалма из полотенца. — Лечил сначала девчонку, потом тебя. И где благодарность?
— Я тебе благодарен. Просто если бы что-то случилось с Клэри…
— Они с Джейсом прекрасно справились, — отмахнулся Магнус, садясь в кресло. — А я не мог бросить пациента.
— На самом деле все произошло не так… — начала объяснять Клэри, но тут в комнату вошла Майя во фланелефой рубашке Люка, наброшенной поверх вчерашней футболки.
— Тут пахнет кофе? — спросила она с надеждой, потягивая носом воздух.
Клэри смотрела, как Майя с трудом ковыляет через комнату и осторожно садится, — и думала о том, что вообще-то оборотню не положено иметь такую женственную фигуру. Лучше бы Майя была большой, косматой и желательно с мохнатыми ушами… Тут Клэри одернула себя: именно из-за такого отношения к девушкам у нее совсем нет подруг. Пора уже исправляться.