Герой. Бонни и Клайд: [Романы]

— Вы хотите сказать — моей наградой! — поправила ее соседка.
Гейл расправила плечи, глубоко вдохнула, открыла дверь в студию и пошла вдоль очереди претендентов. Она сняла повязки с лица и ноги и заменила простой эластичный бинт цветным, сделав его из своего лучшего шарфа. Он лучше выйдет на цветной пленке.
Гейл ускорила шаг. Один парень из очереди, весь перемазанный грязью, чтобы походить на героя, закричал ей: «Эй, мисс Гейли, Гейл! Вы помните меня? Я тот самый парень! Я спас вашу жизнь! Помните меня?»
Из другого конца очереди высокий и очень худой мужчина подхватил этот крик.
— Размер моей ноги восемь с половиной, но я ношу 10В ради удобства, клянусь вам! — Когда она проходила мимо него, даже не взглянув в его сторону, он орал, что было мочи. — Эй, мисс Гейли, я спас Вашу жизнь!
Это было похоже на цирк; Гейл не знала, смеяться ей или плакать. Она ускорила шаг, но позади снова услышала: «Эй, мисс Гейл!» Этот голос был по крайней мере ей знаком, и она, обернувшись, увидела Паркера, который пытался догнать ее. Гейл остановилась и подождала его.
— Мисс Гейли, вас разыскивает какой-то полицейский, — обеспокоенно сказал Паркер. — По поводу подробностей ограбления. Его зовут инспектор Дрейтон. Он просит, чтобы вы ему позвонили.
— Насчет чего? — спросила Гейл.
— Я не уточнил, — признался Паркер. — Какой-то репортер передал его поручение.
— Верните этого репортера и узнайте у него, — приказала Гейл. Жестом здоровой руки она показала на хвост шумной очереди. — Я сейчас очень занята.
Нужно дождаться Дикинса, — подумала она. Найти таинственного незнакомца в такой толпе? Да это займет по крайней мере целый день, а может быть, даже неделю.
Донна О’Дей не поверила своим ушам. Пару дней тому назад мистер ла Плант твердо обещал ей, что будет хорошо себя вести до вынесения приговора. И вот результат: находясь под следствием, он арестован тремя переодетыми полицейскими во время спекуляции кредитными карточками. С упавшим сердцем Донна увидела, как судебный пристав ввел Берни ла Планта в зал суда и посадил рядом с другими заключенными, чьи дела тоже должны были слушаться сегодня.
Берни выглядел неважно, в глазах его застыл безумный блеск, одежда на нем была помята и грязна. Вряд ли он мог произвести благоприятное впечатление на судью.
Берни начал лихорадочно искать глазами своего адвоката. Но прежде, чем он заметил ее, на глаза ему попались Эспиноза, Варгас и Мендоза в дальнем конце большого зала. Они беседовали с высоким симпатичным брюнетом, у которого на лице было написано, что это окружной прокурор. Вне сомнения, они здесь для того, чтобы дать показания против него, позаботиться о том, чтобы Берни ла Плант на долгий срок оказался за решеткой.
Ну, они будут неприятно удивлены. Что такое долгий срок за решеткой для миллионера? Сущая ерунда.
А вот и Донна О’Дей. Подойдя к ней, Берни начал быстро и с жаром шептать ей что-то на ухо. Долгое время Донна не могла понять, в чем дело, но, наконец, что-то начало до нее доходить. Авиакатастрофа. Пожар, взрыв. Он возвратился в самолет, спасал человеческие жизни; большая награда, миллион долларов.
— Ангел, спасший рейс 104! — воскликнула она. Вы хотите сказать, что Вы и есть тот самый...
— Ш:.. — шепотом запротестовал Берни. — «Ангел» — это, быть может, и слишком громко сказано. Послушайте, мне нужно сейчас ехать на телестудию и получить свой миллион долларов.
Донна О’Дей нахмурилась и покачала головой, сделав испуганный жест, как полуторамесячный котенок, отдернувший от страха свою крошечную лапку.
— Мистер ла Плант, — начала она крайне неодобрительным тоном. — Я действительно хочу помочь Вам, но Ваши сумасшедшие россказни еще больше запутают дело. Окружной прокурор требует, чтобы залог Вам назначили в размере двадцати пяти тысяч долларов, поскольку Вас снова арестовали, пока Вы были выпущены под залог.
— Двадцать пять тысяч долларов — это ерунда! — значительным голосом произнес Берни. — Вам нужно всего лишь предоставить мне возможность получить мой миллион.
 
Донна уже собралась открыть рот, чтобы выразить свое недовольство, но тут судебный секретарь объявил: «Обвиняемый судом присяжных Бернард ла Плант».
Судья Гойнз нахмурился: кажется, он уже видел этого человека в своем кабинете пару дней тому назад. И, кажется, он уменьшил ему срок заключения из чувства симпатии к просьбам молодого адвоката и уверениям, что ее подзащитный является порядочным семьянином. Судья Гойнз терпеть не мог рецидивистов, у него не было сочувствия к людям, которые и несколько дней не могут прожить без преступлений.
Судья рассердился еще больше, увидев, что Берни ла Плант идет к нему и на ходу разговаривает, нарушая тем самым принятый в суде порядок.
— Ваша Честь, мой адвокат говорит, что прокурор требует двадцать пять тысяч, чтобы выпустить меня под залог, — сказал Берни очень громко и важно.
Лицо Донны О’Дей исказилось от страха, она протянула руку, чтобы задержать его, но Берни был быстрее.
В глазах судьи засветились опасные огоньки.
— Мистер ла Плант, вы должны замолчать, в противном случае суд признает вас...
Но Берни ла Плант не мог больше молчать в своих же собственных интересах. Он продолжал выступать, как будто и не слышал слов судьи.
— Это очень хорошо. Никаких проблем. Ваша Честь, я с удовольствием удвою эту сумму! Пятьдесят тысяч долларов! Ну как? Это на чай судейской коллегии, Ваша честь, только позвольте мне отлучиться на час или около того...
— К порядку! — громовым голосом заорал судья, стуча молоточком по скамье.
— К порядку! Господин ла Плант, если вы немедленно не закроете рот, я потребую, чтобы вас... — судья прервал фразу, не в силах продолжать от гнева. Внезапно его драгоценный зал суда был поражен бациллами какого-то шума, возбуждения и любопытства. По непонятным причинам все начали шептаться. Судебный пристав шептался с секретарем, стенографистка — с женщиной-полицейским, которая обернулась и начала шептаться со вторым судебным приставом.
— Проклятие! — заорал судья, используя свой молоточек в качестве настоящего молотка. — Я требую порядка!
— Извините, Ваша Честь! — сказал судебный пристав. — Мы немного отвлеклись, — извинился второй судебный пристав.
— Его нашли! — закричал секретарь, не в силах сдержать себя.
— Кого нашли? — зарычал судья.
— Ангела, спасшего рейс 104! Только что передавали по телевизору! Он будет выступать по Четвертому каналу в полдень!
По залу прокатился ропот. Судья Гойнз посмотрел на часы.
— Итак, суд назначает вам залог в размере двадцати пяти тысяч долларов. Надеюсь, что эта сумма должна удержать мистера ла Планта на несколько минут от преступлений.
Донна О’Дей попробовала протестовать.
— Но, Ваша Честь, мой подзащитный семьянин с ограниченными средствами, и он...
— Ваш подзащитный — маньяк, — заявил судья и повернулся к судебному приставу. — Вы сказали — в полдень? По Четвертому каналу?
Подзащитный Донны О’Дей стоял, словно громом пораженный; он не двигался и был не в состоянии думать. Одна лишь мысль снова и снова тревожила его: что они там передали? Что нашли таинственного незнакомца? Но разве это возможно? Ведь это я, я, Берни ла Плант. Только я спас всех этих людей, я герой. Почему никто не хочет меня выслушать?
Судебный пристав взял его за плечо и отвел обратно в тюрьму. Берни шел спокойно, он не протестовал, но на его безмолвном лице было выражение душевной муки и неверия.
Гейл Гейли была по-настоящему счастлива. Она нашла «Ангела рейса 104», и это давало ей чувство удовлетворения. Кроме того, он спас и ее лично, и теперь она могла наградить его. Сидя в студии перед камерой Чаки, она обдумывала случившееся уже в который раз. Гейл пришлось признать, что с первого взгляда этот человек не показался ей героем. Весь в лохмотьях, он был одет в нечто, вытащенное, казалось, из мусорной кучи. Он показался ей выше ростом, чем тот человек, спасший ее. Но в том ужасном дыму она легко могла и ошибиться в его росте. Телосложение у обоих было одинаково стройное, хотя у этого плечи были пошире. Но когда он молча протянул ей единственную улику, которую невозможно было опровергнуть, Гейл тут же признала его.