Измена. Второй шанс для виконта (СИ)

Сердце Элоди наполнилось холодным страхом. Неужели теперь так будет всегда? Сестра для нее потеряна?
Еще больше ей стало не по себе, когда Оливия обратилась к Джеймсу.
— Я буду бесконечно рада приветствовать вас… как брата, милорд Рочфорд.
Джеймс ответил ей со всей любезностью, которой требовали приличия, и поцеловал ее руку. И только Элоди могла заметить молнии, которые собирались у него в глазах, когда он смотрел на Оливию. Очевидно, последнее, чего он хотел — это называть ее сестрой.
Встреча прошла гораздо лучше, чем ожидала Элоди, но это всё равно не прибавило покоя в ее душе. Но в итоге она лишь расправила юбки и решила, что всё еще образуется. Впереди ее ждала подготовка к свадьбе.
  
Глава 20
 
Глава 20
Послеобеденную прогулку пришлось отменить из-за дождя, и поэтому джентльмены искали другие способы развлечься. Кто-то играл в карты, кто-то тихо беседовал у огня за бокалом бренди, а кто-то оттачивал свое остроумие на дамах в гостиной.
Джеймс сидел в углу в самом дальнем конце комнаты. Он наслаждался чашкой кофе и мечтами о будущем. И хотя Элоди была не с ним, — она работала над рукоделием вместе с Изабель и двумя другими дамами, — виконт чувствовал, что между ним и его невестой натянута прочная нить, которую сам Господь не в силах разорвать.
Элоди будет его женой. А он станет самым счастливым мужчиной в мире. И он не позволит ничему разрушить этого счастья.
Он бы хотел сидеть и думать об этом вечность, но в его сознание ворвался голос:
— Как продвигается погоня за леди Элоди, а, Рочфорд?
Это был Логншор. Рядом с ним стояли Мерфи и Бренч. И они смотрели на Джеймса с неприкрытым интересом, ожидая его ответа, как стервятники ищут добычи.
Идиоты.
О, как же Джеймсу хотелось фыркнуть и сказать им, что пора ехать по домам прямо сейчас. Элоди принадлежала ему, и этому сборищу больше нечего ловить в поместье графа Дорсета.
Но она просила его подождать еще немного, и он должен был уважать это. Слово его будущей жены свято, и поэтому Джеймс просто пожал плечами.
— Всё идет своим чередом, — ответил он как можно безразличнее.
Лонгшор поморщился.
— Не скромничайте, Рочфорд. Леди Элоди явно выделяет вас среди остальных…
— Возможно, она просто демонстрирует хороший вкус.
Эта шутка была самодовольной, но достаточно невинной, чтобы разрядить обстановку. Однако этого не произошло. Вместо этого Логншор скривился так сильно, будто увидел перед собой нечто мерзкое.
— Хороший вкус? — усмехнулся он. — Дайте мне пять минут с ней наедине, и она узнает, что такое «хороший вкус»…
Ярость пришла мгновенно. Джеймс вскочил и шагнул к Лонгшору, нависая, и вцепился бы ему в горло, если бы не Бренч, который так не вовремя возник между ними.
Джеймс смотрел на пижона, и ему хотелось убивать.
— Прикоснись к ней, и никто никогда не найдет твоих останков, — прошипел он.
Лонгшор таращился на него, испуганный. А Джеймс впервые благословил все те слухи, что ходили о нем по Лондону. Потому что его угроза — это действительно то, что имел в виду.
Представлять Логншора и Элоди наедине было подобно пытке. И если этот недоумок решит таким изощренным способом расстаться с жизнью, Джеймс поможет ему с великой радостью.
Страх расцветал на лице Лонгшора, а виконт тяжело дышал. Только руки Бренча удерживали Джеймса от кровопролития.
— Всё в порядке, Рочфорд, — пробормотал Бренч. — Энтони просто ведет себя, как осел. Он не собирается вредить репутации леди Элоди, верно?
Лонгшор медленно кивнул. Не то чтобы Джеймс был этим доволен.
— Совершенно верно, — прохрипел Лонгшор. — Это была лишь шутка, не более.
Джеймс вдохнул и выдохнул. Он сбросил с себя руки Бренча, чувствуя, как внутри него всё еще вскипает гнев. Но Элоди огорчится, если он устроит потасовку в ее доме, а это значит, ему нужно держать себя в руках.
— Проше прощения, — выплюнул он и стремительно направился прочь из гостиной.
Сейчас ему лучше оказаться подальше от Лонгшора, потому что он не был уверен, что не причинит ему вреда, если тот останется в поле его зрения.
 
Джеймса проводили самыми разными взглядами — от неприкрытого отвращения до глубокого уважения. Но теперь он не сомневался, что всем этим людям стало понятно — его чувства к Элоди куда глубже, чем их собственные. Может, хоть кто-то окажется достаточно умен, чтобы прекратить этот фарс и уехать, наконец, домой?
Он вылетел из гостиной и направился в библиотеку. Сейчас она казалось Джеймсу самым безопасным помещением в поместье. Книга — вот что ему нужно, чтобы отвлечься и скоротать время. Если он останется с другими холостяками, то либо выболтает правду, либо убьет одного из них.
Джеймс схватил с полки первый попавшийся том, и это оказалось «Путешествие Гулливера». Не самое желанное чтение, но что поделать!
Примерно через четверть часа дверь в библиотеку открылась с тихим скрипом, и Джеймс вздрогнул. Он повернулся, всем сердцем желая увидеть Элоди, но это была не она.
Оливия.
О Боже, это не сулит ничего хорошего.
Джеймс был совершенно один в библиотеке, а Оливия блокировала собой единственный выход. Что ж, на крайний случай, всегда есть окна…
— Надеюсь, я не помешала вам, милорд? — спросила Оливия бархатным голосом.
Его первым порывом было выпалить, что вообще-то она помешала. Что она мешала ему сегодня и всегда. Но он лишь безразлично пожал плечами, сдерживая панику.
— Я всего лишь перечитываю Свифта. Ничего важного. Я могу что-то для вас сделать, леди Коттон?
Ее лицо преобразилось враждебностью, и она подалась вперед. Отбросив всякие приличия, Оливия процедила сквозь зубы:
— Полагаю, ты сейчас очень горд собой, да?
Джеймс приподнял бровь.
— По поводу?
Как будто он не знал, что она имела в виду.
Оливия закатила глаза.
— По поводу того, что снова получил руку Элоди…
— О да, признаться, я очень доволен.
Оливия приблизилась, источая опасность. Джеймс отпрянул, выставив перед собой книгу Свифта, как щит.
— Ты можешь одурачить мою сестру, Джеймс Клифтон, — продолжила Оливия, — но тебе облапошить меня. Как только ты устанешь от Элоди и захочешь чего-то нового, то прибежишь к моим юбкам, но уверяю, тебе будут не рады.
На секунду виконт позабыл и свой гнев, и свой страх — осталось место только удивлению. Что эта женщина несет? Она явно о себе очень высокого мнения.
Он не удержался от короткого смешка, а потом покачал головой.
— Не переживайте, леди Коттон. Не думаю, что я когда-нибудь устану от Элоди, но даже если это случится, ваши юбки будут последним местом, где я стану искать утешения.
Оливия напряглась и покраснела.
— Кажется, тебе очень нравились мои юбки три года назад. Точнее, тебе нравилось видеть меня без них.
Господи, какой же дурой она была. Цеплялась за одну случайную ночь, которая ничего не значила для него, но явно что-то значила для нее.
— Оливия, — вздохнул Джеймс. — Ты будешь рада узнать, что из того, что между нами было, я почти ничего не помню…
— Но зато я помню! — повысила она голос. — Я помню всё!
Она сделала неуверенный шаг к нему.
— Я прекрасно помню, как ты говорил, что любишь меня…
Джеймс удивленно моргнул. Потом еще раз, и еще. Оливия продолжала наступать, но он больше не пятился, потому что впервые рядом с ней он не чувствовал угрозы. После того, что она только что сказала, ему даже стало её… жаль?
Да. Чего бы Оливия себе не навоображала, как бы не была уверена в своих женских чарах, теперь она выглядела в его глазах довольно жалко. Трудно злиться на женщину, которая искала любви в постели пьяного в хлам виконта.
— Мне жаль, что я ввел тебя в заблуждения, — ответил Джеймс. — Но я никогда не питал к тебе таких чувств, Оливия. Я любил Элоди тогда, и люблю ее сейчас. Я просто… принял тебя за нее в ту ночь.
Она замерла. Просто смотрела на него во все глаза и выглядела растерянной, даже напуганной. Не то чтобы он ей сочувствовал, но… Кажется, Джеймс только что разрушил ее маленький мир.