РОКОШ (СИ)

Впереди всех бежали наши тяжи, они, согласно схеме десантирования, шли первыми, их индивидуальные десантные капсулы были спроектированы так, что в них мог спокойно поместиться тяжелый десантник в сверхтяжёлых доспехах, стартовав первыми из нутра десантных кораблей, они буквально втыкались в поверхность планеты, и потом модуль раскрывался в виде цветка, после чего шагающий танк мог вести бой, прикрывать остальной десант и прорывать оборону противника. В случае если десантирование происходило в гуще врага, часть лепестков десантного модуля по команде десантника могло не открываться и тогда из модуля получалось своеобразное временное укрытие, нечто вроде ДОТа. Под прикрытием этих танков и должна была происходить вторая волна десанта, в которой уже должны были быть мы. Сейчас на тяжах не было их брони, и они на общих основаниях спешили к точке сбора. Пробежать нам предстояло всего пять километров, что не представляло для нас особой проблемы, тем более в скафандрах, но вот тут видимо у организаторов этого учения что-то переклинило, и они решили усложнить нам его. То тут, то там начали раздаваться взрывы противопехотных мин, плазменный заряд в которых был заменен на шоковый, как только тот курсант, которому не посчастливилось, оказывался в поле действия такой мины, она самостоятельно активировалась и поражала бедолагу разрядом высокочастотного тока. Сбой энергосистемы скафандра и временный паралич мышц был обеспечен гарантированно. Визуально это выглядело как купол из молний радиусом в два метра.
Как только первые счастливчики получили свои подарки я сразу же поменял тактику передвижения, теперь стремиться вырваться вперед было просто глупо, поставив задачу тактической системе отслеживать энергетические выбросы от мин и строить мне наиболее безопасный маршрут дальнейшего движения, я снизил скорость бега и начал петлять словно заяц. Судя по общей схеме, к подобному решению, впитанному нами из баз знаний по тактике боя малыми подразделениями, пришел не только я, потому что траектории движения большей части десантников изменились. Однако, самые туповатые все равно продолжили свой забег, оно и не мудрено, впереди бежали тяжи. Пробежав мимо одного из них, я бросил мимолетный взгляд на лицо бедолаги, сведенное судорогой. Хорошо хоть долго это состояние не продлиться, всего минуты три, не больше, но учебный эффект это принесет огромный.
Постепенно все бегущие впереди выбыли из строя, а те, кто остался позади в лежачем положении и успели прийти в себя, теперь, наученные горьким опытом, не спешили форсировать события. Постепенно я оказался на переднем крае бегущих и молил всех богов чтобы меня пронесло, одновременно с этим я пытался визуально определить наличие мин, но мне не повезло, молитвы мои услышаны не были, и меня накрыло шоковой миной. Хитрое устройство моим учебным скафандром определить оказалось невозможно, во-первых, оно было слишком миниатюрным, а во-вторых, разработано оно было как раз для того, чтобы минимизировать возможность его обнаружения. Удар высокочастотным током был объединён с еще какой-то составляющей, и, попав под разрыв, я испытал широкую гамму малоприятных ощущений. Как будто меня голым задом посадили на оголенные провода, как будто из меня пытаются вытащить спинной мозг, да еще масса всего пронеслось у меня в голове, пока я содрогался в энергичных конвульсиях. Но больше всего мне это напомнило о первой встрече с аграфом, тогда, сидя привязанным в кресле, я испытал нечто подобное. Теперь я переживал не о том, что получу обидный позывной, а о том, как бы не ослабли мои многострадальные сфинктеры, как в тот раз. Вот тогда можно будет удавиться, такого позора мне не пережить и прозвище можно получить просто гадское.
Секунд через тридцать первый шоковый эффект прекратился, и я остался лежать, постепенно приходя в себя. Системы скафандра, так же, как и я в данный момент, перезагружались и пытались самовосстановиться. В себя я пришел через две с половиной минуты, но пришлось подождать еще полторы, пока мой скаф не придет в норму, заодно и проверил свои тактильные ощущения. Пронесло, вроде сухой и дерьмом внутри скафандра не тянет. Только после этого я смог встать, подобрать оброненное оружие и двинуться следом за волной курсантов. Плохо, что тактическая схема слетела, и мне пришлось заново составлять ее на основании получаемых данных. За время, которое я был вне игры, толпа курсантов успела пробежать почти километр, и я оказался в очереди за стремным позывным. Нет уж, так дело не пойдет. Наплевав на всё, я бросился догонять, отмечая про себя лежащих в отключке бойцов, как только счет им перевалил за десяток я смог более-менее расслабиться, но, как оказалось, делать это было рано. Чем ближе мы добегали к точке сбора, тем гуще пошло минирование, то тут, то там происходили разрывы, а до конца оставалось чуть больше пятисот метров. Пришлось остановиться и пораскинуть мозгами, просто так мы если и прорвемся, то только чудом. Нет, тут надо применить что-нибудь хитрое.
 
Я переключил систему связи только на канал, в котором находились мои сокурсники и попытался докричаться до них: — «Это Сол, рота Керна, все на запасной канал».
Переключившись на него, я принялся ждать откликнувшихся бойцов, всего мой призыв услышало тридцать два человека из нашей роты, и они тут же начали заваливать меня паническими вопросами.
«Всем тихо! — рявкнул я в эфир, — так просто нам не пройти, предлагаю схему коллективного прохода минного кластера, только так мы сможем его преодолеть», — и я начал торопливо объяснять тонкости своего гениального и в то же время простого плана, всплывшего у меня в голове.
Группа, которая уже сбилась вокруг меня не стала спорить и согласилась со всем, что я предложил, а мое решение было до смешного простым, и назвал я свой план «Скованные одной цепью». Всего в группе у нас оказалось восемь тяжей, и их я предложил располагать в цепочке курсантов таким образом: по бокам тяжа стоят середняки, между середняками легкие десантники, все идем одной цепью, активировав эвакуационные захваты, приспособления для вытаскивания с поля боя раненных бойцов. Если кто-то из цепи попадает под удар шоковой мины, то его тащат двое соседей, если попадает двое, то происходит то же самое, только их тащат за собой, пока они не придут в себя. Всего пройти надо метров пятьсот-шестьсот, не так и далеко, должно получиться. Отбежав на один из флангов в наиболее удобное для прорыва место, мы растянулись в цепь, активировали захваты и побежали вперед. Я прекрасно понимал, что как только мы рванем к цели, остальная масса потянется за нами, поэтому мы должны были успеть добежать как можно быстрее. Сам я находился в центре строя и по какой-то несчастливой случайности словил первый разрыв именно я, повезло еще что словил его только я, и пока я повторно проверял свои сфинктеры на устойчивость, меня тащили вперед два середняка нашей группы, причем одной из них была курсант Лесли. Разрывы последовали один за другим и скорость передвижения нашей группы упала, но она не остановилась, мы упорно продолжали идти вперед, тут нам очень помогли наши тяжи. Бугай словно тяжеловоз тащил на себе троих бесчувственных бойцов, настоящий мастодонт, нет, мамонт. Точно, теперь он будет Мамонт, о чем я и сообщил всем в эфире. Мы прошли уже четыреста метров и, оглянувшись назад, я увидел, что часть самых ушлых курсантов идет за нами по пятам на удалении метров пятидесяти, хитрые твари. Но вот справа от нас другая группа курсантов шла точно таким-же способом, что и мы, молодцы, сами пошли, а не стали трусливо плестись за нами. Тут меня озарило, я понял, что мой план был не самым идеальным, надо действовать немного по-другому.
«Всем сюда! — прокричал я в эфир, — смена построения, уменьшаем цепь, но теперь идем в две шеренги, на расстоянии двух метров одна за другой, когда в первой кто-то попадает под разряд, его место занимает человек из второй шеренги, а вторая тянет пострадавшего. Всем всё ясно?».
Моментально перестроившись и сузив фронт нашего прорыва, мы побежали вперед, количество разрывов сократилось и мой план начал давать свои плоды, мы преодолели последние оставшиеся метры и первыми ворвались на точку сбора. Вслед за нами забежали те, кто шел за нами по пятам, а потом уже те, кто шел во второй цепи, и уже потом начали постепенно подбегать те, кто по каким-либо причинам отстал от наших групп.