Покоривший СТЕНУ 9: Далахан (СИ)

— Значит, нужно поговорить с Белой.
— Обязательно. Знать бы только ещё, где она сейчас.
— Обычно она помогает обороняться от Гона самой крупной группе проходчиков, — ответила механистка.
— А кто сейчас самый многочисленный? Свора?
— Нет, конечно. Свора, пожалуй, самая активная часть Стены. Но по части прикрытого от нечисти мирного населения на первом месте Альянс. На обороне они действуют сообща, и большинство населения города у них. Так что Белая должна быть с ними.
— Спасибо. Нужно будет наведаться… возможно.
— Арк, скажи. Если серьёзно, как мы будем выпутываться из всего этого дерьма? Знаешь, я не очень суеверная, но тут сами собой напрашиваются аналогии с Принцем, который так же нёсся сломя голову вместе со своей группой в петлю. Если что, шутки шутками, но становиться Всадником я не намерена. У меня может, только жизнь налаживаться начала.
— Пока что я сам не знаю. Поэтому пытаюсь понять, чего пытался добиться мой предшественник на этом пути, и что у него пошло не так.
— У Принца не было собственной цепи, — предположила механистка. — Это главная его ошибка.
— Думаешь, личная сила помогла бы ему избежать судьбы Далахан?
— Дело не в силе, а в возможностях, которых у него не было. Твой потенциал намного выше, чем у него. Судя по всему, он был кем-то вроде Дины. Сильным псиоником. Возможно даже, тем же суггестором.
— Почему ты так думаешь?
— Не нравится мне, с каким придыханием они говорят об этом Принце. Ты не заметил, как о нём говорил артефактор? Будто о любимом брате, за которого не задумываясь отдадут жизнь.
— Говоря об этом, возникает ещё один вопрос. Почему среди личностей Сокола нет самого Принца?
— Теперь, когда ты об этом сказал… а ведь ты прав. Это странно.
— В этой истории вообще слишком много странного. Именно это я и пытаюсь понять, что на самом деле здесь происходит. Должна быть веская причина, почему из проходчиков, прошедших Ивент, делают сам Ивент. Это нелогично. Понятно, что очень скоро желающих его пройти не найдётся. Прямо вспоминаются безумные теории Мерлина о том, что Стена может быть каким-нибудь развлечением пришельцев, и где-то там сверхразумы ржут над нашими потугами выжить.
— Получается некая бесконечная война сильнейших, — задумалась Сайна.
— Погоди, я это не серьёзно, — я чуть усмехнулся. — Будь здесь замешана некая высшая сила наблюдателей, они бы, чёрт возьми, починили эту грёбаную Стену, а то сейчас она трещит по швам.
 4. Мысли, идущие сквозь снег 
— Очень жаль это слышать. Перспективных проходчиков стало меньше, — такими были слова Серой в Обсерватории.
Сегодня здесь было непривычно пусто. Обычно всё помещение кишело проходчиками и изучавшими матчасть хранителями. Сейчас же мы были абсолютно одни на всё продуваемое ветрами помещение.
Серая замерла у пролома в стене, за которым начинался обрыв. Её серая мантия трепетала на ветру, но саму девушку это мало заботило.
— Что касается твоего вопроса. Смотрителям доступен расширенный функционал системной справки. Теперь при определении артефактов на терминалах вы будете получать расширенное описание предметов. Ещё система будет охотнее отвечать на вопросы и выставлять ваш приоритет выше. С другой стороны, смотрителям не положены награды за большинство стандартных заданий. В любом случае, обращайтесь к системе, и если она может выдать нужные вам данные — так и будет.
— Погоди, как это — нет наград⁈
— Они выдаются лишь за те миссии, от которых напрямую будет зависеть выживание города, — пояснила Серая. — Например, глобальные прорывы. Один мудрый проходчик, ставший смотрителем, говорил, что мы стоим чуть выше «песочницы» с остальными.
— Его звали, случаем, не Змей?
— Змей… ну конечно же, Змей… — как-то странно усмехнулась Серая. Редкая вспышка проявления её эмоций.
— Вы были знакомы с ним?
— В каком-то смысле, — уклончиво ответила девушка. — Лично мы никогда не виделись. Он пропал раньше, чем я стала смотрителем. Но в то же время он был моим учителем.
 
— Это как?
— Я училась управлять Обсерваторией и разбираться в механике Стены по его записям, а также кристаллам воспоминаний и снов.
— И каким он был?
— Самовлюблённый гениальный маг, который творил что ему вздумается. Так говорила Белая.
— А твоё мнение?
— Змей был осторожен до параноидальности, — удивила девушка. — Ещё он был крайне педантичен и скрупулезен. Склонен к идеальному порядку… это он придумал всю систематизацию сектора.
— А насколько много вообще можно менять смотрителям?
— Это зависит от его функций. Каждому Стена открывает свою часть великой Истины. То, в чём сойдутся желания твоей души и воля системы, появится твой личный путь.
— Можно конкретней? Ничего не понятно, если честно.
— Можно. Мне Система дала право менять общий системный лог. Я собираю информацию о прохождении Стены и вношу обнаруженные виды монстров в терминал.
— То есть то, что выдаёт справка?
— Да, для проходчиков это так. Смотрители могут видеть и то, что было изучено другими смотрителями, поэтому список описаний шире.
— А зачем нужно это ограничение? Почему не внести полное описание для всех, включая расходников и мирных?
— Его придумала не я и не Змей, — ответила Серая. — Но мы оба работаем над тем, чтобы делать его полнее. Прости, что этот процесс идёт медленно, смотритель Арктур. На текущий момент разнообразие монстров, известных в этом секторе и занесённых в реестр — сто шестнадцать тысяч триста восемьдесят четыре. Каждый день без Ивента приносит сведения о новых видах и подтипах существ даже на первых трёх этажах.
— Скорее всего, Система так предусматривала появление новых видов и их занесение в реестры, — задумалась Сайна вслух.
— Змей тоже так думал, — чуть кивнула Серая.
— А правила на Стене тоже ты регулируешь? Как в случае с нашим изгнанием или обвинениями в адрес Гильдии?
— Да. Это право, дарованное Чёрной. Система дала его ей, но сама она передала эту возможность мне.
— Так тоже можно?
— Если заявить об этом перед терминалом, и система одобрит. Она может просто забрать это право. Но Чёрной оно не нужно. Её путь — быть хранителем кладбища.
— Это что-то вроде твоего хранителя Обсерватории?
— И да и нет, — ответила Серая. — Это хороший пример. У хранителей нет должностей. Мы все равны. Чёрная сама начала вести учёт погибших и стала хранителем. За это она получила право видеть прошлое воплотившихся новых душ и влиять на них. Это власть юстициара, как хранителя закона. Но не каждый юстициар-смотритель получит её.
— Всё ещё не понимаю, — нахмурился я. — То есть если я решу сам себя назначить, скажем, владыкой генератора, то система мне даст расширенный функционал?
— Это хороший пример, — повторила хранитель Обсерватории. — Если такой функционал предусмотрен системой, то такое возможно. Однако если по мнению системы в этом нет нужды, то ничего не выйдет.
— Ага, теперь понял, — кивнул я. — Полезное свойство, но слишком рандомное.
Но это уже хоть что-то. А то пока что статус смотрителя казался почти бесполезным и больше ограничивающим, чем полезным.
— А какую функцию от системы получила Белая?
— Система экстренного оповещения о прорывах.
— Звучит не очень полезно.
— Ей известны все зафиксированные системой прорывы, включая те, что происходят в дальних участках сектора.
На этом короткая аудиенция была окончена. Мы выпили чаю без сахара и закуски и снова отправились в ледяной ад.
Если не думать о том, сколько Серая налажала из-за своей низкой осознанности и склонности идти на поводу у сомнительных личностей, то общение вышло даже милым.
И снова холодный ветер. Снова колючий снег в лицо. Переменчивая погода вновь стала бьющим снегопадом. Вдали от выступавшей площадки перед Обсерваторией уходило зажатое между двух слоёв облаков пространство.