Пока светит солнце

Жданович только покосился на капитана. Алексей пожал плечами – возразить ему было явно нечего. Странно, что зенитчик ничего не пояснил ему раньше. Или это так подействовали документы особиста?
Впрочем, времени на размышление не осталось – Ерихов, высунувшись из двери, окликнул уходящих.
– Наверх гляньте!
А там – на приличной высоте неторопливо полз маленький крестик.
– Разведчик это! Так что, товарищи, прав я был – ждем самолетов!
Ох и мать же твою…
Не дожидаясь особиста, Ракутин рванул к зданию импровизированного штаба – там постоянно находилось несколько человек – связные.
– Бегом на позиции! Приказ – огонь по самолетам не открывать! Ты и ты – к путям! Пусть народ весь столбом не стоит! В степь отбегают, да на землю ложатся… Можно даже на пути, их немцы бомбить не станут – самим нужны!
Связных словно ветром сдуло!
Неслышным шагом подошел старший политрук.
– Сколько у вас бойцов?
– Сейчас? Когда батальон сформируют – человек пятьсот будет… или больше.
– А почему они не должны стрелять?
Хороший вопрос! Знает мужик, чего и когда спрашивать!
– Самолеты приходят сюда уже не в первый раз, так?
– Возможно.
– Зенитчик, именно так и говорил. И все это время по немцам ведут огонь только зенитки, я прав?
– Ну да…
– А сейчас ударят ещё и пулеметы с винтовками… И что доложат своему командованию немцы? Что станция обороняется ещё и пехотой? Причём, в немалом количестве! Вот тогда, они и усилят группировку…
– А как же… – кивнул в сторону людского скопления Жданович. – Ведь их могут…
– Могут, товарищ старший политрук. И что я ещё должен сделать? Закрыть их всех своей грудью? Сбивать самолеты из пистолета? Если немцы повторят авиаудар, напуганные обстрелом с земли – погибнет ещё большее количество людей… Да и к станции тогда пошлют уже не десяток танков.
Особист ничего не ответил, только сжал губы.
А у путей… там такое началось! Более-менее притихший к утру табор внезапно пришел в движение – брызнули в разные стороны фигурки разбегающихся людей. Задвигались машины и повозки, разъезжаясь в разные стороны. Судя по всему, увидев самолет-разведчик, люди и без всяких подсказок уже успели сообразить, чего следует от него ожидать.
Старший политрук только крякнул, наблюдая за этим зрелищем. Но ничего поправить уже было нельзя. Паника – штука страшная и заразительная. И порою приводит к совсем непредсказуемым поступкам. В воротах, ведущих к въезду на станцию, столкнулись сразу два грузовика. Застряли, намертво закупорив проход. А все остальные вместо того, чтобы попросту проломить хилый заборчик, сгрудились за ними, оглашая воздух сигналами и не делая никаких попыток объезда.
Рев движков, ржание лошадей, крики…
И над всем этим – неторопливо проплывающий в небе самолет.
Впрочем, он недолго оставался в одиночестве.
Звонкие удары по металлу – кто-то бил по железяке – сигнализировали о том, что на помощь разведчику подоспели и другие самолеты.
Паника, казавшаяся абсолютной, стала и вовсе всеобъемлющей. Даже у Ракутина пробежал по спине холодок – вспомнилась атака немецкой авиации у моста.
– Летят! – многоголосый крик подстегнул толпу.
И точно – вынырнув откуда-то из-за холмов, заходили на станцию верткие бипланы.
Дах-дах-дах!
Строчка трассеров перечеркнула небо, заставив передний самолет отвернуть в сторону. Вступили в дело зенитчики.
Дах-дах-дах!
Второй автомат заговорил. А где же ещё два?
– Капитан! – толчок в плечо. – Слева!
Это Жданович. Но что ему нужно?
Алексей повернул голову.
Ракета!
Низко над землей протянулась дымная полоса – вражеский сигнальщик указывал место, где стояли зенитчики.
Т-твою ж мать!
Перепрыгнув через забор, Ракутин большими прыжками понесся в то место, откуда взлетел зеленый светляк.
Быстрее!
Пока он не успел перезарядить ракетницу!
Успел!
Вторая ракета рассыпалась огненными брызгами прямо над крышей того дома, во дворе которого расположились зенитчики.
К-р-р-р…
Брызнули огнем пулеметы штурмовиков.
Рванула где-то во дворах первая сброшенная бомба.
Вот и дом, со двора которого стрелял ракетчик. Оббегать его некогда – через забор!
Хрустнули жерди плетня, ударила по ногам утоптанная земля…
Пах!
Тиу-у…
Эта пуля – мимо!
Перекат!
В падении Алексей успел выдернуть из кобуры браунинг. И ещё не затормозив своего движения, выстрелил навскидку.
Пах!
И эта – мимо! Дрожат ручонки-то… Непривычно, когда мимо морды свинец летит!
Усатый пожилой дядька в запыленном плаще метнулся в сторону, вскидывая пистолет. На месте осталась стоять растерянная молодая женщина в сером платке. Её лицо было искажено – от страха, что ли? И впрямь – не каждый день через забор, да ещё и со стрельбой, перескакивают такие гости.
Мужик метнулся влево – мимо его уха свистнула пуля. Нельзя туда! И направо – тоже незачем. Выбившая щепу из бревенчатой стены вторая свинцовая гостья недвусмысленно намекнула на нежелательность подобных маневров. Где уж тебе… Ракутин совершенно уже освоился с ситуацией и не сомневался в том, что любые агрессивные поползновения своего оппонента сможет пресечь в любой момент. Стрелок тот неважный, да ещё и испуган… куда ему против хорошо тренированного противника! Ещё пара прыжков – тут тебя и сделают!
Капитан прыгнул вперед, отталкивая женщину с линии огня и сокращая расстояние между собой и ракетчиком.
Следующая пуля свистнула прямо у виска усатого, заставив его отшатнуться и потерять равновесие. Ещё пара шагов…
Выстрел, громыхнувший прямо над ухом, взъерошил капитану волосы и слегка оглушил. Совершенно автоматически, подчиняясь вбитым в память рефлексам, он кувыркнулся вперед-влево, уходя от стрелка за спиной.
«Неужто – баба?!» – вспыхнула в голове мысль. – «Больше же и нет тут никого!»
Выстрелы захлопали совсем часто.
Выход из кувырка – и снова прыжок!
А вот и усатый… Поворачивается к капитану лицом, поднимая пистолет. На лице – оскал довольной улыбки.
Это ты, дядя, рано обрадовался! Не твой, пока, верх!
И не будет твоим…
Браунинг глухо кашлянул.
Дядька согнулся, выронив свое оружие – на его животе проступило темное пятно.
Но есть ещё и женщина за спиной!
Ракутин откатился в сторону, вскидывая пистолет и прикрываясь стоящей во дворе телегой.
Нет женщины…
Тонкая фигурка скорчилась на земле, рядом валяется небольшой «дамский» пистолетик. А из-за забора выглядывает напряжённое лицо старшего политрука. В руке зажат «ТТ».
– Цел, капитан?
– Вроде того… – Алексей поднялся с земли, не теряя, однако, из виду усатого. – Глушануло малость…
– Она в тебя почти в упор стреляла – еле успел!
– Так она что же – с сигнальщиком вместе?
Жданович, убедившись, что капитан уже вполне пришел в себя и обстановку вполне контролирует, убрал пистолет, перелез через плетень и присел на корточки рядом с женщиной.
– Нет… это он её прикрывал…
Из холщовой сумки особист вытащил ещё дымящуюся ракетницу и высыпал десятка полтора ракет.
– Это она стреляла? – удивился Алексей.
– И не такие ещё ракетчики попадаются… – продолжил осматривать сумку старший политрук. – Бывали, знаете ли, случаи…
Захрипел и задергался усатый.
– С-с-волочи… всех вас… на столбах развесим!
– Ты, что ль, развешивать собрался? – не поворачивая головы, поинтересовался особист. – Обойдешься… не пришло ещё твое время.
– И без меня… желающих хватит…
– Это точно – без тебя! – Жданович вскинул руку.
Бах! Бах!
А неплохо стреляет старший политрук! Пули, выпущенные почти навскидку, легли кучно – спичечным коробком накрыть можно.
– Какое уж тут дознание проводить – некогда! – Старший политрук вернулся к прерванному обыску.
Топот ног – бежало сразу несколько человек!