Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию. Междукнижие (СИ)

— Думал, не дурак. Потому и не публиковался нигде. А не писать... это как чесотка. Зуд в пальцах с чирьем на заднице. Тяжело усидеть ровно, практически невозможно.
— Тогда фантастику придумывай. Понимаю, детективы ближе и понятнее, только доведут они тебя до цугундера.
Суровая правда жизни давила на Шабалкина своей объективностью, вынуждая принимать неприятное решение. Отказываться от любимого хобби ему не хотелось, но убедительно обоснованные доводы гостей разбивали вдребезги все невысказанные аргументы.
— Мужики! — попытался он зайти с другого боку. — Те сценки — они же не по моему желанию появляются. Захотел — эротика, захотел — комедия... Они, как бы, отдельно. Сами по себе.
— С котом договаривайся, — шутливо, и в то же время без намёка на юмор, предложил Серёга. — Я серьёзно. Куклачёву напиши, тот подскажет, как... И ещё. Если всплывут новые реалистичные глюки — звони, разберёмся. Номерок я оставлю.
Снаружи прозвучал автомобильный гудок.
— За нами приехали, — констатировал Швец, выглядывая в окно. — Пора.
Во двор вышли втроём — Андрей воспитанно вызвался проводить гостей, торопливо переодевшись из домашнего в уличный вариант. Все чувствовали неловкость недосказанностей и облегчение от расставания. Отношений вроде не испортили, но недомолвки, сопровождающие каждую из сторон, чётко обозначили грань, разделяющую охранника и инспекторов.
Почему-то настойчиво вертелась ассоциация с визитом в банк. Пришёл, под дежурные улыбки сотрудников оформил что положено, и ушёл без сожалений, в принципе, помня о результатах визита и не имея ни малейшего желания возвращаться.
— Бывайте, — протянул раскрытую ладонь хозяин дома. — Номер я записал. Будет что — позвоню. А писульки свои сотру к чёртовой матери. Сдаётся мне, что про людей в погонах вы не шутили.
Молча одобряя рассудительность творческой личности, Антон первым ответил на рукопожатие, собираясь сказать на прощанье что-то позитивное и уверенное...
— А можно мотоцикл посмотреть? — вдруг донеслось из-за забора. — Я в щёлочку вижу. Красивый...
— Это Машка, — чувствуя некоторый стыд, представил любопытную проныру Иванов. — Она за забором.
Заинтригованный охранник распахнул в калитку, впуская новую гостью.
— Пожалуйста.
Приблизившись к прикрытой от непогоды технике, домохранительница заинтересованно цокнула языком, ожидая продолжения.
Владелец взялся за край накидки. Она не слетела, как на гламурных автопрезентациях, а бережно покинула хромированные обводы крупного, красивого байка с удобным сиденьем и надписью «YAMAHA» на корпусе.
— Ваш? — зачем-то уточнила Маша, восхищённо таращась на японское чудо техники.
— Моя Кувалда (**), да.
— А...
— Прокатиться? — знающе расшифровал Шабалкин. Крохотная девушка ему нравилась. Машка вообще, всем нравилась, имела такое свойство. — Можно. Сезон ещё не закрыт. Но вас такси ожидает.
На Иванова уставились выразительные, увлажнившиеся от невысказанной просьбы глаза кицунэ, связанные обещанием не создавать проблем и, одновременно, такие несчастные...
Вместо товарища ответил Антон, возвращая моральный долг за вкусные борщи с пельменями.
— Только не задерживайся... Серый, пусть девчонка порадуется. Она же никогда на таком байке не каталась. Тем более, Маша же не за рулём будет, а сзади, — очертил призрак круг доступных возможностей. — Водитель, по всему, опытный, не уронит. А тачку новую вызовем. Под мою ответственность.
Инспектору словно тряпкой по морде заехали за чёрствость души и концентрированный эгоизм, чего за ним, в принципе, не водилось. Той самой, половой.
— Зачем вы из меня фашиста делаете? Я и так не против. Катайтесь, мне не жалко. Подожду на улице, без проблем, — Сергей чувствовал, что скатывается в оправдания и злился на своё говорливое косноязычие, мешающее просто высказать пожелание хорошей прогулки. — За такси рассчитаюсь, вещи заберу. Успеем на автобус. Что он, последний на этом свете, что ли?
Влага, собравшаяся было в Машкиных глазах, испарилась как стакан воды в доменной печи.
 
— А где у вас можно переодеться? — мигом озадачилась она, критично осматривая свою длинную юбку, скрывавшую хвост.
— В доме. Пойдёмте, — Андрей без просьб взял чемодан у Иванова, безошибочно угадав, кому он принадлежит. — Я покажу.
Вернулась домовая нахалка в сногсшибательнейшем наряде: узенькие кожаные шортики, на груди — тоненькая тряпичная полоска, частично прикрытая стильной курточкой, голова с ушками в вязаной шапочке, разумеется, в тон остальным вещам, а на ногах — совершенно невообразимые туфли на высоченной платформе с тонкими шпильками, длиной в два кровельных гвоздя и с вызывающим макияжем на личике.
— Она всё это с собой брала? — шёпотом спросил Антон у напарника.
— Похоже... У неё крыша съехала.
Выражая сомнения в Машкиной адекватности, Иванов имел ввиду не её одежду, а то, что она открывала на всеобщее обозрение. Пониже спины, из прорези в шортах, торчал здоровенный лисий хвост. Не скрываемый, как обычно, а вызывающе выставленный напоказ.
— Бляха-муха! — искренне восхитился Шабалкин, указывая на обязательный атрибут любой уважающий себя кицунэ. — Это же...
— Да! — снисходительно отозвалась домовая, до дрожи в коленях довольная произведенным эффектом. — Это хвост... И да! Держится, как ты и подумал! — далее последовал шаловливый, насмешливый взгляд из-под чёлки. — Я же девушка раскрепощённая, гуляю, как хочу! Кататься будем?
***
Через два с небольшим часа, сидя за столом и поглаживая вернувшегося Ваську за ухом, Андрей вспоминал прошедшее утро. Встреча с инспекторами многое изменила в мировосприятии, а их нежелание говорить о себе определённо радовало тем, что не завязались более тёплые отношения.
Для чего? У каждого свои тайны.
Сергей, к счастью, не обратил внимания на то, что в видении с големом он правильно написал его имя. Мог бы написать и многое другое... не всё ведь ложилось в компьютерную память, не всё доверяется буквам. Те же черти — а как ещё назвать людей с чёрными глазами, которых иначе, чем особым свечением из ладони и не вырубить? В кино таких часто показывают, выставляя то демонами, то одержимыми...
Невыспавшийся мужчина помнил, как однажды озарение принесло почти физическую боль от того, что сегодняшнего гостя избивали какие-то мордовороты под присмотром очень грустного человека с ангельской внешностью. В другом видении — ствол пистолета, приставленный к виску толстой цыганкой, едва не довёл до сердечного приступа. В третьем...
Почему именно этот парень чаще всего мелькал в посылаемых котом картинках — Шабалкин не знал, но чувствовал — это связано с пропавшим немым. Имелась между ними необъяснимая связь. Незримая, но прочная. Исчезнувший чудик словно присматривал за Сергеем, стараясь оберегать.
Пока болтал с гостями, несколько раз, до тошноты тянуло вывалить хранимое адресату, предупредить неплохого человека об опасностях, и, вместе с тем, что-то держало, не давая вмешиваться своими правками в чужую судьбу. Тем более, будущее ему являлось, или прошлое — Андрей даже не гадал. Вот с големом выяснилось — прошлое, но иные вещи точно относились к делам грядущим. По новостям отслеживалось многое.
Как, что, почему — ответы не находились, оставляя лишь общее ощущение правильности поступка и вечно повторяемое бабушкой: «От судьбы не уйдёшь» ...
Урчание довольного Васьки напомнило о том, зачем он, собственно, уселся за клавиатуру.
— Ну что, дружище, — новая порция поглаживания ввела питомца почти в экстаз. — будем учиться писать фантастику?
Снизу сверкнули два зеленоватых глаза с вертикальными зрачками.
— Помогай.
Пожелав себе удачи, Андрей натужно отбил:
«Однажды, в далёкой галактике»
Стёр.
— Это уже было. Попробуем по-другому...
И его понесло. Пальцы запрыгали по буквам-клавишам, не поспевая за нахлынувшими из подсознания образами, пугающими своей масштабностью и размахом.