Бэтмен

Это было слишком. Слишком долго Вики стояла здесь как беспомощный наблюдатель. Но кое-что она могла сделать, тем более, что Джокер даже просил её об этом.
Она подняла свой фотоаппарат.
— Я сниму это, ладно, Джокер?
Продолжая удерживать мэра, Джокер развернулся, чтобы принять позу для исторического снимка. Вики сделала самую большую выдержку, какую могла.
Бэтмэн щёлкнул пальцами.
— Джокер!
Он обернулся. Бэтмэн находился от него меньше чем в трёх футах. За то мгновение, пока Вики делала снимок, Бэтмэн успел пересечь трибуну. Он помахал перед его носом рукой в перчатке с зажатой в ней игральной картой.
Это был джокер.
Джокер уставился на карту. В следующее мгновение Бэтмэн нанёс маньяку сильный удар в лицо. Джокер отшатнулся назад, и, воспользовавшись этим, мэр убежал. Через минуту Джокер оправился и пошёл прочь, изображая, будто не шатается, а танцует. Его подручные рассеялись в толпе. Наконец, отойдя на безопасное расстояние, он остановился и крикнул Бэтмэну:
— Теперь мы квиты! Я ухожу! У тебя свои игрушки, у меня — свои!
Он взобрался на пьедестал статуи и мгновенно оказался окутанным разноцветными клубами дыма, который многочисленными свечами поднялся вверх, к небу. Бэтмэн бросился было к нему, но остановился на полпути. Как догадалась Вики, он понял, что, прежде чем дойдёт до Джокера, тот успеет исчезнуть.
Вместо этого Бэтмэн направился в угол площади, где Джокер оставил свой фургон. Но, прежде чем он спустился с трибуны, бандиты погрузились и тронулись с места.
Вики снова подняла свою камеру, чтобы снять Бэтмэна крупным планом.
— Спасибо, — сказал он ей.
— Мы с вами просто в расчёте, — ответила Вики. — И я вам ничем не обязана.
— Пусть будет так, — произнёс Бэтмэн безразличным тоном.
Она не могла догадаться, что он хотел этим сказать. Невозможно прочитать чувства человека, лицо которого скрыто маской.
И всё же, наверное, не стоило ей говорить, что они «в расчёте». Она чувствовала себя виновной в том, что сделала, когда он спас её в первый раз. Но она думала не только об этом. Кто же всё-таки был Бэтмэн на самом деле?
Она задумалась лишь на какую-то долю секунды, но в этом момент Бэтмэн, схватившись за трос, исчез наверху. Вики быстро сфотографировала его удаляющуюся фигуру.
В конце концов, это была её работа.
— И вы не обнаружили плёнки в фотокамере?
Ох, ей и без Нокса было плохо, а тут ещё он сыпал ей соль на рану. В конце концов, она была без сознания. Наверное, это были необыкновенные снимки — никому раньше не удавалось снять Бэтмэна крупным планом — ведь никто и не видел его так близко. Подумать только, так дать себя провести мог только начинающий репортёр! Как она могла ему это объяснить?
— Этот тип передал её мне, — начала было она. — А я не проверила.
Могла ли она рассказать Элли о том, как была потрясена вначале наглыми приставаниями Джокера, а потом холодным поведением Бэтмэна? Она решила, что не стоит.
— Ох, Элли, наверное, я её потеряла, — сказала она, чтобы ничего не объяснять, тяжело уселась на край стола и уставилась на свои туфли.
Элли стало её жалко, он прекратил расспросы и ободряюще похлопал Вики по плечу.
— Я разузнал кое-что о переулке, который тебя интересует, — сказал он мягко.
Она вопросительно посмотрела на него.
— Твой друг, этот Брюс, показал себя довольно смелым человеком, — добавил он, словно извиняясь.
Просто замечательно. Это было всё, что ей нужно.
— Есть ещё что-нибудь? — спросила она без особого энтузиазма.
Он подвёл её к аппарату для просмотра микрофильмов. Вики встала за его спиной, глядя, как он вращал рукоятку, отыскивая нужную страницу.
— О’кей, — сказал он наконец. — Вот отсюда.
Он отошёл в сторону.
— Наведи фокус.
Вики уставилась на экран. На этот раз Нокс действительно нашёл нечто важное. На экране была первая полоса номера «Готэм Глоб», вышедшего более двадцати лет тому назад.
Через всю страницу крупными буквами проходила шапка: УБИТ ТОМАС УЭЙН!
Известный доктор и его жена ограблены и убиты.
 
Бандит не тронул ребёнка.
Под заголовком была фотография: двое полицейских склонились над распростёртыми телами. Позади них — санитары с носилками. С краю — маленький мальчик дет десяти, обвивший руками ещё одного полицейского. Вики догадалась: мальчик — Брюс Уэйн. Её поразило выражение его лица, полное горя и отчаяния, будто он заглянул в преисподнюю. Такое же лицо было у Брюса тогда, на площади.
Она узнала и полицейского, на котором повис мальчик. Конечно, сейчас у него седые волосы, он прибавил в весе несколько фунтов, но нет никаких сомнений в том, что это комиссар Гордон в молодости.
— Ничего себе снимочек, да? — голос Нокса вывел её из задумчивости.
— Ах, боже мой. — Она была очень взволнована. — Его родители погибли в том переулке. Вот почему он ходил туда.
Она взглянула на Нокса и вновь обратилась к снимку, не в силах оторваться от испуганного лица ребёнка.
— Это был день, когда их убили.
— Д-да, — согласился Нокс, глядя на экран из-за её спины. — Бедный мальчик, всё произошло у него на глазах.
— Элли, — заговорила она снова, — такое же выражение я видела на его лице и в тот день, когда на городской площади появился Джокер.
Но почему, спрашивала она себя. Вспомнил ли он тогда случайно тот страшный день? Или за этим стояло нечто большее?
— Можно представить, как это повлияло на мальчика, — сказал Нокс. В его голосе слышалось искреннее сочувствие.
Конечно же, она могла себе это представить, но не собиралась пока говорить обо всём Ноксу. То, что она узнала о Брюсе, многое объясняло в его поведении. Она вспомнила этот странный пояс на кухонном столе. И то, как, вернувшись домой с площади, обрадовалась, не увидев там его тела.
Но с тех пор она ничего о нём не знала — ни записки, ни телефонного звонка, ни сведений, что с ним всё в порядке, ни вопросов о том, как она поживает. Чем это можно было объяснить?
Она поняла, что та фотография могла рассказать о Брюсе больше, чем он сам. Она вспомнила, как они беседовали тогда в Узин Манор о том, что у каждого должна быть настоящая цель в жизни.
— Элли, — медленно проговорила она, стараясь выглядеть равнодушной, — не сказано ли в той заметке, сколько лет было его отцу, когда… его убили?
Нокс утвердительно кивнул.
— Да, я записал и это тох<е. Он был молод — только что исполнилось тридцать пять лет.
Тридцать пять? И Брюсу тридцать пять. Она больше не сомневалась. Это должно было случиться.
Она схватила плащ и фотокамеру.
— Мне необходимо уйти.
— О’кей! — приветливо улыбнулся ей Нокс и помахал рукой. — Только не путай свои чувства с работой!
Бедный Элли. Он всё ещё ведёт себя, как отвергнутый поклонник. Но он уже опоздал.
А Вики очень надеялась, что для Брюса ещё не было слишком поздно.
Брюс внезапно проснулся.
Он уснул прямо на карте Готэм-Сити. Он разглядывал её, надеясь, что как-то сможет отыскать Джокера в лабиринте улиц и домов. Он оторвал глаза от карты. Тридцать видеомониторов смотрели на него, показывая тридцать пустых комнат. За спиной послышался шорох. Оглянувшись, он увидел, как Альфред тихо складывает его накидку. Это означало, что дворецкий принёс то, что он просил.
— Документы о моих родителях? — спросил Брюс.
Альфред торжественно кивнул на лежавшую на углу стола папку. Хотя Брюс ещё не до конца проснулся, он заметил, что дворецкий был особенно встревожен.
— Вы что-то хотите мне сказать, Альфред?
— Я уже стар, — ответил дворецкий. — И не хочу провести остаток моих дней, оплакивая своих друзей. Или их сыновей.
Брюс знал, что слова Альфреда были справедливы. Но сейчас уже поздно менять направление действий, определённое, вероятно, ещё в день гибели его родителей. Оно составляло единственное оправдание существования Бэтмэна, и Бэтмэн должен выполнить своё предназначение.