Навязанная жена (СИ)

Заодно досталось и Кнуту. Проехались и по их величеству, что курятник развел.
Кнут только глаза закатывал. В принципе, как мужчина он понимал короля... Но не как дядька Мариг! А как личный советник королевы просто обязан был с этим бороться.
В общем, в покоях королевы царил дикий шум. Зато Мариг было удивительно тепло на сердце, оттого что рядом близкие люди.
Однако приближался обед, на котором ей опять предстояло присутствовать. Вспоминая вчерашнее неприятное поведение мужа, Мариг поежилась. Хорошо хоть не заявился к ней супружеский долг требовать. Впрочем, у него есть, где что требовать, а ей после брачной ночи даже думать о постели было противно.
Кнут снова помог с выбором платья. Правда она была против того, чтобы румянить щеки, но, взглянув на себя в зеркало, не могла не признать, так действительно лучше. А потом внимательно присмотрелась к отражению еще раз, и замерла, так словно никогда раньше себя не видела.
Няня с кормилицей переглянулись, уставившись на Мариг, но Кнут, нахмурил брови и дал знак молчать. Они с князем предполагали, что теперь девочка начнет меняться. Только неизвестно, как быстро это должно произойти, и что их ждет после. Но наблюдать за тем, как ведет себя древняя кровь, было очень волнительно.
Тоненькая девушка действительно неуловимо изменилась, это трудно было бы заметить глазом, но...
- К красному платью пойдет вот этот комплект, - сказал Кнут, протягивая ей шкатулочку, в которой лежало ожерелье из черных камней и такие же серьги.
Эти черные камни считались большой редкостью, их еще называли кровью дракона. Вероятно, потому что в их маслянистой глубине горели яркие кровавые искры. Стоило украшение огромных денег, и подобных украшений у Мариг было много. Старый Джефрэйс на приданное своей дочери не поскупился.
Последний штрих - тонкие духи, от которых по комнате разлилась свежесть и аромат райского сада, очередной подарок отца. Мариг была готова.
***
После вчерашнего случая на пиру, Дитерикс направлялся в малую гостиную с некоторой опаской. Причин было несколько. Во-первых, он так и не перебрался в свои покои, и ванну принимал, и переодевался в малых северных. Подозревал, что его личные покои может захотеть переехать Иса, у нее вполне могли возникнуть такие претензии. Честно говоря, когда узнал, что та все утро не выходила из своих комнат, вздохнул с облегчением. И наконец...
Вот самое главное и было это наконец. Он в последнее время слишком плохо себя контролировал. Дитерикс не мог припомнить, чтобы со времен своей молодости мог совершать столько глупостей за один день.
В конце концов, что такого особенного случилось в его жизни?
Что такого, чего не случается в жизни других королей?!
Всего лишь брак по расчету.
Вот и надо успокоиться. Тогда сразу перестанет казаться, что навязанная жена светится. Принять, что это обычные галлюцинации от недосыпания. И жизнь сразу наладится.
Однако то, что-то в таких разумных рассуждениях не давало ему покоя. Но времени на размышление не оставалось. Скоро начнется обед, вот за обедом, в естественной обстановке да на дневном свету и следует рассматривать жену. И кстати, не забыть помириться с Исой.
Дитерикс криво усмехнулся, не успел он войти в малую гостиную, как из коридора послышался рокочущий бас Рагнера:
- Умираю с голоду! Готов съесть все сырым!
В залу вошел кузен, а следом за ним лорд Вульфрик. Вульфрик на жалобы своего короля только посмеивался:
-  Может быть, все-таки стоит дать оленю как следует прожариться?
Однако стол ломился от всяческой еды, так, что у Рагнера даже глаза разбежались. Он уже готов был вцепиться зубами в окорок, но опомнился и чинно уселся, задав Дитериксу вопрос:
-  А где же дамы?
А вопрос был опять-таки с подвохом, потому за столом должны были присутствовать и королева Мариг, и первая дама королевства леди Исельнир. Это само по себе создавало щекотливую ситуацию, а уж то, что дамы между собой не разговаривали, только добавляло пикантности.
Дитерикс уже собирался ответить, скрывая за учтивостью раздражение: как в покоях из разных дверей, но почти одновременно появились обе. И любовница и жена.
И обе были в красном.
Но какие же они были разные.
Роскошь форм леди Исельнир и смуглый золотистый оттенок кожи подчеркивало пышное платье из кроваво красного бархата. Низко отрытое декольте дамы украшало рубиновое колье (Дитерикс дарил за рождение первенца). Иса была чудо как хороша.
Леди Мариг, оставив дядьку Кнута ждать снаружи, появилась чуть позже. Меньше минуты разницы было между их появлением. Платье королевы из тяжелого карминно красного атласа походило на лепестки тюльпанов. Оно плотно облегало тонкую стройную фигуру, заканчиваясь небольшим шлейфом. Узкий, но довольно глубокий вырез платья открывал высокую шею и вертикальную полоску кожи на ее груди. Высоко поднятые волнистые черные волосы спускаясь на затылок локонами, а шею обнимало ожерелье их черной крови дракона, и такие же серьги в ушах. Камни горели кровавыми огнями изнутри, создавая странную иллюзию, будто они живые.
Дитериксу опять показалось, что кожа светится. И не было у него слов, чтобы описать свои впечатления. Он и сам не понимал, что чувствует. Инстинктивно взглянул на Рагнера, тот не сводил с королевы глаз, а в лице читалось немое восхищение.
Неизвестно, чем бы это закончилось, но ситуацию спас лорд Вульфрик, с ловкостью успевший рассыпаться в комплиментах обеим. Честно говоря, ни Дитерикс, ни Рагнер в данный момент на такое красноречие оказались неспособны. Разве что выдавить из себя несколько слов. Первое замешательство как-то прошло, а потом все благополучно уселись за стол, и беседа с подачи Вульфрика завертелась вокруг охоты.
Однако общая неловкость оставалась. Потому что дамы с каменными лицами сидели на разных концах стола, и, судя по всему, принимать участие в общем разговоре не собирались. Тогда Рагнер, желая как-то разрядить обстановку попросил Вульфрика спеть. Тот не стал отказываться. Обвел взглядом всех, синие глаза скользнули по королеве, смотревшей в окно, надолго задержавшись на леди Исельнир:
- Почту за честь, - произнес он. - Я спою одну балладу... Ее когда-то пел странствующий бард в таверне, а я запомнил. Прошу вас леди, не судите строго.
Красавец лорд проверил лады, а потом запел, склонив чуть набок свою золотоволосую голову. Его богатый бархатный баритон разился по зале, донося до слушателей печальные слова легенды:
В высоком замке, граф жил один,
При нем была молодая жена.
Сына родить хотела она,
Но боги давали ей лишь дочерей.
Граф был печален - наследника нет.
Кому оставит он замок отца?
Мечтал воспитать сына бойца,
Что предков наследие может принять.
Время пришло, жена понесла.
Сжалились боги, услышали зов.
Счастье отца не передать,
Будет наследник - древняя кровь.
Граф на охоте, среди серых скал.
Небо затмила черная тень.
Страшною вестью кончился день.
Замок в руинах, погибших не счесть.
Плачет в руинах седой старый граф.
Где ты, моя молодая любовь?
Выживший конюх ему рассказал:
Огромный дракон, древняя кровь.
(Евгений Перов-Межин)
Странное предчувствие вызвали слова песни у Дитерикса, напоминая одновременно о гибели родителей, и о том, что может случиться. Он вслушивался очень внимательно, пытаясь понять, что же его так задело.
Последние аккорды смолкли, королева по-прежнему смотрела в окно. Все это время леди Исельнир пыталась поймать взгляд своего короля, но подавленному Дитериксу было не до нее.
Рагнер передернул плечами:
-    Однако, Вульф, ты не мог спеть для наших дам что-то повеселее?
Тот только собрался спеть что-то еще, как Иса сказала:
-    А я знаю эту легенду, на самом деле она звучит немного иначе.