Навязанная жена (СИ)
Рагнер помог довезти Дитерикса да замка Ворстхолл и сразу уехал домой в Дандорф. Беспокоился, что там в его отсутствие натворили мальчишки, а в том, что натворили, медведь не сомневался. Но обещал приезжать каждую неделю. И приезжал, каждый раз доводя кузена до бешенства своими подколами и шутками.
Не в силах смотреть на них, смеющихся и таких беззаботных, князь запирался в своей спальне и молился. Кнут в такие моменты молча уходил на болото, заняться медитацией, потому что в присутствии отца Мариг десять шагов возросли до тысячи. Ему-то как раз трехнедельный отдых был очень кстати, очистить голову, резерв восстановить и вообще, отвлечься...
А тем временем наступил сентябрь.
Стало значительно прохладнее, но погода стояла солнечная. Лес почти облетел, готовясь к зиме, золотые и багряные листья ковром устилали землю вокруг замка, соперничая по цвету с красновато-бурыми камнями, из которых были сложены древние стены Ворстхолла.
День ничем от других не отличался, утром приехал Рагнер, как всегда, принес суматоху и шум. Дитерикс за это время уже настолько хорошо себя чувствовал, что начал тренироваться с мечами. Рагнер тут же начал подтрунивать, разглядывая мускулистый торс Дитерикса:
- Кузен, ты что-то совсем похудел. Зачах от безделья? Этак скоро уже и меч поднять не сможешь.
- А тебя от безделья так разнесло в последнее время, дорогой кузен, что скоро от моего меча увернуться не сможешь, - не остался в долгу тот.
- Я?
Рагнер тут же разделся по пояс, демонстрируя стройное и крепкое мужское тело, разве что слишком волосатое. И только они собрались скрестить мечи, как мимо них к дому бегом пронесся Кнут. У мужчин мгновенно прошел запал шутить, и вытянулись лица.
Началось. Они без слов оделись и бросились следом.
Однако к Мариг кроме князя и мага никого не пустили. Бледный Дитерикс нервно мерил шагами соседнюю комнату, Рагнер сидел в кресле, поигрывая небольшим серебряным кубком, сминая и выпрямляя его.
Помня о том, как умерла родами Тильдир, Джефрэйс настоял, что роды у Мариг принимал маг. Пришлось Кнуту вспомнить все навыки, приобретенные когда-то. Собственно, все шло без проблем. Пока не начался адский выброс силы.
Из щели под дверью в спальню стали пробиваться голубоватые лучи, а потом и вовсе полился яркий свет. Чувствуя неладное, Дитерикс снес дверь плечом и влетел в спальню. Нестерпимый, режущий по глазам свет, клубящееся воронкой облако силы, дрожащий на коленях рядом с постелью Джефрэйс и сосредоточенный маг, склонившийся над Мариг.
Его тоненькая, маленькая, любимая Мариг... Глаза закрыты, покрытое испариной лицо искажено страданием. Ноги сами понесли его к жене:
- Чем помочь тебе?! Мариг!? Не молчи, умоляю, скажи! Открой глаза! - схватил ее за руку, ему вдруг стало очень страшно, что она сейчас умрет.
И в этот же миг раздался крик младенца. Маг принял девочку, наскоро обмыл и завернул в кусок простыни. Князь бросился к Мариг, целуя ей руки, обтирая влажный лоб, бормоча:
- Жива... жива... молодец девочка!
- Быстро держи малышку! - рявкнул Кнут, передавая Дитериксу новорожденную дочку.
А сам напрягся, удерживая бушующую силу. Кровь Мариг, оставшаяся на его руках, засветилась ярко, смешиваясь со светом, растворяясь в нем.
Но что-то шло не так. Вихрь силы разделился не на две части, чтобы отойти к дочери и матери, а на три. Творилось странное. Один поток света вливался в Мариг, другой в новорожденную девочку, которую прижимал к груди Дитерикс. А третий поток метался, то распадаясь мелкими искрами, то собираясь вновь.
- Не удержишь... - исступленно шептал Джефрэйс.
- Удержу, - сквозь зубы процедил Кнут, подтягивая ладонями блуждающий поток.
На шум в комнату влетел Рагнер, мгновенно оценив ситуацию. Дитерикс одной рукой прижимал к себе ребенка, другой обнимал Мариг. С ними все в порядке.
Но вот остальное казалось невероятным сном. Под руками мага третий поток силы стал формироваться в светящееся нечто. А потом из этого энергетического сгустка возникла полупрозрачная женская фигура. Женщина зависла в воздухе, неуверенно озираясь по сторонам, увидела князя и протянула к нему призрачные руки.
Тот сначала замер, как громом пораженный, а потом бросился к ней:
- Тильдир! Ты вернулась! Вернулась...
- Я же обещала, - прошелестела легкая тень, приходя в его объятия.
Странно, удивительно до изумления, невероятно...
Все умолкли, затаив дыхание. Сильфида вскинула руку, произнося какие-то слова на непонятном древнем языке. А потом, теряя прозрачность прямо на глазах, воздушный дух превратился в обычную человеческую женщину.
На ней не было ничего, кроме рассыпавшихся плащом длинных черных волос. Они с Джефрэйсом сидели на полу, обняв друг друга, и плакали. Но через несколько секунд он пришел в себя. Стащил верхнюю одежду, укрыл Тильдир от взглядов, прижимая к себе, бормоча что-то нежное, бессвязное, захлебываясь радостью.
Глядя на них, хотелось плакать.
Тильдир пришла в этот мир прекрасной юной девой, а князь, ждавший ее столько лет, седой старик. Обманчивое, эфемерное, горькое счастье.
Но в воздухе еще кружились остатки того вихря силы. Кнут, задумчиво смотревший на князя, словно очнулся. Покачал головой, а потом резким жестом собрал остатки силы в плотный светящийся шар и запустил им в Джефрэйса.
Светящийся сполохами шар ударился в него, рассыпался, покрывая голубыми искрами с головы до ног. И вслед за гаснущими искрами силы происходило чудо. Седые волосы князя стали черными, морщины разгладились, он снова превратился в того мужчину, каким был двадцать лет назад.
Джефрэйс замер, не веря, все разглядывал свои молодые руки, силясь осмыслить.
- Тильдир... - пробормотал, наконец, обнимая вновь обретенную любимую.
Так они и стояли, эти двое, замерев в объятиях. А повернувшее вспять время начало отсчитывать для них минуты новой жизни. Но вот бывшая сильфида вздохнула, погладила Джефрэйса по щеке и отстранилась.
А потом вдруг размахнулась и отвесила ему звонкую пощечину.
- За что? - обалдело пролепетал он, хватаясь за щеку.
- За то! Как ты посмел подумать, что я тебе изменила?! - возмущенная Тильдир отвесила ему еще одну пощечину, отвернулась, задрав нос, и пошла к Мариг и ребенку.
Ничего так и не понявший Джефрэйс остался стоять посреди комнаты, разводя руками. Пока Тильдир щебетала, знакомясь с дочерью и внучкой, Кнут, Рагнер и Дитерикс давясь от смеха, отводили глаза.
- Тиль... - выговорил наконец князь.
Но та даже не взглянула на него, поцеловала Мариг и малышку и вышла из комнаты. Джефрэйс бросился за ней:
- Тиль... Подожди... Тиль! А что я, по-твоему, должен был подумать? А?!
Из-за двери послышалось:
- Что угодно! Только не это!
- Тиль...!!!
Дверь захлопнулась. Дитерикс подумал, что тестя теперь уже не и назовешь старым пауком. А теща та еще мегера.
Но им, слава Богу, не придется жить вместе!
Прекрасные в своей великой любви, способной преодолеть все, даже смерть, они были эгоистичны и жестоки как дети. Перевернуть мир, поставить на карту все, и даже жизни близких. Но верить, ждать, любить... И вернуться.
На память невольно пришли слова одного странного философа иного мира, умершего молодым:
«Смерть стоит того, чтобы жить,
А любовь стоит того, чтобы ждать»
(Виктор Цой)
А потом Дитерикс перевел взгляд на жену, и ему стало ужасно обидно за нее. Добрую, смелую, самоотверженную девочку, способную любить и прощать обиды, мудрую не по годам и наивную. Сердце защемило в груди от переполнявшего его чувства, и он понял, что всегда будет любить и оберегать Мариг от всего мира, даже от самого себя.
Но в этот момент захныкала малышка, напомнив всем, кто здесь главный. И мир завертелся уже вокруг нее.
- Как вы назовете дочь? - спросил Рагнер.
- Я назову ее Фрихед - Свобода, - сказала Мариг, улыбаясь малышке.