Сборник коротких эротических рассказов

Часть 20 из 389 Информация о книге
  Фелиста
   Спиридон Мартыныч Кторов
 Был директором конторы
 Главзаготснабсбытзерно
 Стал он им не так давно.
 Не высокий, средних лет,
 Крупный лоб, красив брюнет.
 Вечно выбрит и отглажен,
 А в плечах —  косая сажень.
 Кабинет его рабочий
 Был обставлен ладно очень:
 Стулья, стол довольно скромный,
 Книжный шкаф, диван огромный.
 В коже дверь, на ней запоры,
 На окне глухие шторы.
 Письменный прибор дородный
 И сифон с водой холодной.
 А в приёмной —  секретарша,
 Лет семнадцать или старше…
 Месяц —  два они старались
 И с почётом увольнялись.
 День от силы проходил,
 Новый ангел приходил.
 Было так и в этот раз,
 О котором мой рассказ…
 * * *
 Сам из отпуска вернулся,
 В дверь вошёл и улыбнулся:
 Дева дивная сидит,
 На него в упор глядит.
 Взгляд прямой, открытый, чистый.
 «Как зовут, тебя?» —  «Фелистой.
 У Тамары —  бюллетень,
 Я сегодня —  первый день.»
 «Так, прекрасно!» Спиридон,
 Встал и сделал ей поклон.
 «Спиридон Мартыныч Кторов
 Я, директор той конторы.
 Тоже первый день в работе.
 Ну. Потом ко мне зайдёте.
 Я введу Вас в курс всех дел.»
 Кторов снова поглядел,
 Улыбнулся, поклонился
 И в пенаты удалился.
 А Фелиста вся зарделась
 Ей сейчас к нему хотелось.
 Чтоб был точный дан приказ,
 Чтоб потом, а не сейчас.
 Здесь прерву я нить рассказа,
 Потому, что надо сразу
 О Фелисте рассказать
 И её Вам описать
 Высока, с приятным взглядом,
 С очень крупным круглым задом,
 С головой —  не без идей,
 С пятым номером грудей.
 С узкой талией притом,
 С пышным, нежным, алым ртом.
 Волос —  цвета апельсина,
 До сосков —  довольно длинный.
 Голос томный и певучий.
 Взгляд предельно злоебучий.
 Здесь замечу непременно,
 Что еблась он отменно.
 Знала сотню разных поз,
 Обожала пантероз.
 Сладко делала минет.
 Всё узнала в десять лет.
 В те года с соседней дачи
 Помогал решать задачи
 Ей один артиллерист
 В ебле дядя был не чист.
 Доставал он хуй тихонько,
 Гладить заставлял легонько.
 Сам сидел, решал задачи,
 Объясняя, что, где значит.
 Это было не понятно,
 Но волнующе приятно:
 И упругий хуй в руке,
 И ладошка в молоке.
 Арифметика кончалась,
 Платье с девочки снималось.
 И язык большой и гибкий
 Залезал Фелисте в пипку.
 По началу было больно,
 Рот шептал: «Прошу! Давольно!»
 Но потом привычно стало.
 Целки в скорости не стало.
 И за место языка
 Хуй ввела её рука.
 А примерно через год
 Научилась брать хуй в рот.
 Месяцы бежали скопом.
 Набухали груди, жопа.
 Над пиздой пушились дебри.
 Набирался опыт в ебле.
 А к шестнадцати годам
 Переплюнула всех дам.
 Сутками могла ебаться.
 Ёрзать, ползать, извиваться.
 По-чапаевски и раком, стоя,
 Лёжа, в рот и в сраку.
 С четырьмя, с пятью, со взводом.
 Девочка была с заводом.
 И сейчас она сидела,
 Мерно на часы глядела.
 А в пизде рождалась буря,
 Буря! Скоро грянет буря!
 Ведь Тамара ей сказала:
 «Спиридон —  лихой вонзала.»
 Сердце билось сладко-сладко
 И пищало где-то в матке.
 Руки гладили лобок.
 Ну, звони, скорей, звонок.
 И звонок приятной лаской
 Позвонил, как будто в сказке.
 Захлебнулся, залился.
 Время же терять нельзя.
 Трель звонка слышна нигде.
 Что-то ёкнуло в пизде.
 И Фелиста воспылав
 К двери бросилась стремглав.
 Ворволась. Закрыла шторы.
 Повернула все запоры.
 Жадно на диван взглянула.
 Резко молнию рванула.
 И в мгновение была
 Втом, в чём мама родила.
 Спиридон как бык вскочил
 И к Фелисте подскочил,
 Доставая бодро член,
 Что кончался у колен.
 А зате он также быстро
 На ковёр свалил Фелисту.
 И чтоб знала кто такой
 Ей в пизду залез рукой.
 Но Фелииста промолчала
 Ей понравилось начало.
 Улыбнулась как-то скупо
 И схватила ртом залупу.
 Стала втягивать тот член,
 Что кончался у колен.
 Вот исчезло пол-конца,
 Вот ушли и два яйца.
 И залупа где-то ей
 Щекотала меж грудей.
 Спиридон кричал: «Ах, сладко!»
 И сжимал рукою матку.
 Цвета белого стекла
 Сперма на ковёр стекла.
 А глаза её горели,
 Хуй ломал чего-то в теле.
 Кисть руки пизда сжимала,
 Так, что чуть не поломала.
 Приутихли, раскатились.
 Отдохнули, вновь сцепились.
 Вот Фелиста встала раком.
 Он свой хуй ей вставил в сраку.
 А пизду двумя руками
 Молотить стал кулаками.
 А она за яйца —  хвать
 И желает оторвать.
 Снова отдых, снова вспышка.
 У него уже отдышка.
 А она его ебёт,
 И кусает, и скребёт.
 И визжит, и веселится,
 И пиздой на рот садиться.
 Он вонзает ей язык,
 Что могуч так и велик,
 И твердит: «Подохну тут».
 А часы двенадцать бьют.
 Кровь и сперма —  всё смешалось,
 А Фелиста помешалась.
 Удалось в конце концов
 Оторвать одно яйцо.
 А потом с улыбкой глупой
 Отжевать кусок залупы.
 Он орёт: «Кончаюсь, детка!»
 А она ему минетку,
 Чтоб заставить хуй стоять.
 И ебать, ебать, ебать…
 Утром, труп его остывший
 Осмотрел я, как прибывший
 Из Москвы криминалист.
 Так закончил журналист свой рассказ
 Печальный очень, и добавил:
 «Между прочим с нами следователь был,
 Очень юн и очень мил.»
 Побледнел он, покраснел.
 На девицу не глядел.
 Так неглядя к ней склонился,
 Перед этим извинился.
 Изо рта её извлёк
 Хуя —  жёваный кусок.
 И изрёк один вопрос:
 «Заебли его. За что-с?»
 И ответила Фелиста:
 «Этот был —  артиллеристом.
 Рядом с нами жил на даче
 И умел решать задачи.»
 Время шло, прошло лет пять.
 Мой попутчик мне опять,
 Как-то встретился под Сочи.
 Мы обрадовались очень нашей встрече
 И всю ночь —  пили всё отбросив причь.
 А когда бледна полна
 Над землёй взошла Луна,
 Звёзды на небе застыли. Он спросил:
 «Вы не забыли мой рассказ,
 Когда Фелиста заебла артиллериста?»
 В миг с меня сошла усталость,
 Я спросил: «А что с ней сталось?»
 «Значит помните гляжу,
 Что ж, хотите расскажу!»
 Затаив своё дыханье
 Я в момент обрёл вниманье,
 И сонливость спала сразу
 В ожидании рассказа.
 И второй его рассказ
 Я поведаю сейчас…
 * * *
 Если помните, там был
 Следователь —  юн и мил.
 Он с неё там снял допрос
 А потом в Москву увёз.
 Сдал в «Бутырку» под расписку
 И зачал писать записку
 О своей командировке
 В кабинете на Петровке.
 Только всё терял он суть,
 То в глазах всплывала грудь,
 То большие ягодицы
 Арестованной девицы.
 То огромные сосочки.
 Встал отчёт на мёртвой точке.
 Хуй дрожал мешая мысли,
 А его сомненья грызли.
 Всё ли сделал для отчёта,
 Нет в допросе ли просчёта,
 И за ту держусь я нить.
 Надо передопросить.
 Так решив, отчёт схватил
 И в «Бурырку» покатил.
 А Фелиста будто знала,
 Молча с табурета встала.
 Также молча подошла
 И дыханьем обожгла.
 «Умоляю, помогите.
 Всё отдам, коль захотите.
 Лишь спасите от тюрьмы.
 Я боялась с детства тьмы.
 Я пугалась скрипов, стуков»,
 А рука ползла по брюкам.
 Жадно хуй его искала,
 По щеке слеза стекала.
 Вдруг присела. Нежный рот
 Из ширинки хуй берёт.
 И засасывает славно,
 Чуть. слегка качая плавно.
 Следователь вмиг вспотел.
 Видит Бог —  он не хотел.
 Против воли вышло это,
 Для познания минета.
 А она его прижала,
 Всё в юристе задрожало
 И бурлящие потоки потекли в пищепротоки.
 Две недели шли допросы.
 Он худел, давая кроссы
 От «Бутырки» и назад.
 Шли дела её на лад.
 Он худел, она добрела.
 Им вертела, как хотела.
 Он доопросов снял не мало,
 А она трусы снимала.
 От допросов заводилась
 И верхом на хуй садилась,
 Или делала отсос,
 Отвечая на вопрос.
 День за днём чредою шли.
 В скорости её ебли
 Адвокат и прокурор
 И тюремный спецнадзор.
 Утром, вечером и в ночь
 Все хотели ей помочь.
 А Фелиста как могла
 Им взаимно помогала.
 Бодро делала минет
 С переходом на обед.
 Так наш суд на этот раз
 От тюрьмы Фелисту спас.
 Предложив за еблю, в дар
 Выехать под Краснодар.
 У кого-то там приятель
 Был колхозный председатель.
 Для Фелисты зтот кто-то
 У него просил работу.
 Все девицу провожали,
 Наставляли, руку жали.
 А простившись, как пижоны
 Все разъехались по жёнам.
 С шиком ехала Фелиста
 Поезд мчиться очень быстро.
 Проводник разносит чай.
 Пару раз он невзначай
 Жопы девицы коснулся,
 А на третий оглянулся,
 Взгляд на бёдрах задержал
 И к себе её прижал.
 А она сказала тихо:
 «Как Вы сразу, это лихо.
 Что у Вас здесь? Ну и ну.
 Я попозже загляну!»
 Ровно в полночь, дверь открыв,
 И её к себе впустив,
 Он под чайных ложек звон
 До утра качал вагон.
 А она под стук колёс
 Исполняла «Хайдеросс».
 Утром поезд сбавил ход.
 Вот перрон, стоит народ.
 Много солнца, небо чисто.
 Тут должна сойти Фелиста.
 Вышла, робко оглянулась
 И невольно улыбнулась.
 Ей букет суёт мужик,
 Из толпы несётся крик.
 Под оркестр отдают
 Пионеры ей салют.
 Кто-то вышел к ней вперёд,
 Нежно под руку берёт,
 И под звучный барабан
 Приглашает в шарабан.
 «Трогай!» —  кучеру кричит
 И загадочно молчит.
 В миг с лица сошла улыбка.
 «Здесь какая-то ошибка.
 Объясните, эта встреча,
 Барабан, цветы и речи,
 Тот кому это —  не я»
 «Что, ты, рыбонька моя.
 Из Москвы вчера как раз
 Мне прислал мой друг наказ
 Встретить пятого, в субботу
 И доставить на работу.
 Ты возглавишь конный двор.»
 Это был мой прокурор.
 Он всё это объясняет,
 Сам за жопу обнимает,
 Нежно за руку берёт
 И себе на член кладёт.
 Шепчет ей: «А ну —  сожми!»
 Кучеру орёт: «Нажми!»
 Эх трясучие дороги.
 «Хошь, садись ко мне на ноги!»
 Что Фелисте объяснять.
 Та давай трусы снимать.
 Хуй достала, встала раком,
 На него насела сракой.
 И пошла работать задом,
 Помогая всем ухабам.
 Кони резвые несутся,
 Конюх чувствует —  ебутся.
 И хотя мальчонка мал,
 Тоже свой хуёк достал.
 Сжал в кулак и быстро водит
 Ебля всякого заводит.
 Конь учуял это блядство.
 Мчал сначала без оглядства.
 А потом мгновенно встал,
 Доставать свой кабель стал.
 Ржёт подлец и не идёт.
 Лошадиный член растёт.
 Как Фелиста увидала,
 Мужиков пораскидала,
 Подползла под рысака,
 Обхватила за бока,
 Пятками упёрлась к крупу
 И давай сосать залупу.
 Пыль столбом, рысак дрожит,
 Вдруг с кишки как побежит.
 Баба чуть не захлебнулась,
 Тело конское взметнулось,
 Конюх тихо заорал,
 Председатель дёру дал.
 Конь хрипит, она елду
 Конскую суёт в пизду,
 И вертится как волчок.
 А в степи поёт сверчок.
 Час в желании своём
 Измывалась над конём.
 Племенной рысак свалился,
 Охнул и пиздой накрылся.
 А Фелиста отряхнулась
 И на станцию вернулась.
 Ночью тихо села в поезд
 И отправилась на поиск
 Новых жертв своей пизды.
 Через семь часов езды
 Где-то вышла и пропала.
 С той поры её не стало.
 Но я верю, уж она-то
 Где-то выплывет когда-то.
 И пока живём и дышим
 Мы о ней ещё услышим.
Перейти к странице:
Предыдущая страница
Следующая страница