Соседская вечеринка
По крайней мере, школа немного отвлекает меня. Я отложила в сторону свою давно забытую исследовательскую работу о мести, чтобы поработать над своими заявками в колледж, которые я делаю без какого-либо участия мамы или папы.
Им нравится моя независимость, и они поощряют ее, но я думаю, что им обоим немного обидно, что я могла все это сделать – выбрать школу, написать эссе, расписать свои занятия, получить рекомендации учителей – и все это без какой-либо поддержки.
Многие мои одноклассники, включая Дилана, наняли репетиторов из колледжа, чтобы управлять процессом, потому что это слишком напряженный момент для их родителей. Даже с репетитором Дилан все равно прислал мне для редактирования свое эссе, которое попало в мой почтовый ящик за несколько часов до подачи заявки на досрочное зачисление в Бакнелл[26]. Мальчики!
К ужасу моего отца, я написала эссе о своем отстранении от занятий в школе. Папа думал, что этим я произведу на сотрудников приемной комиссии негативное первое впечатление, но я не согласилась:
– Я объясняю, как извлекла урок из своей ошибки.
– Не уверен, что сетования на то, что тебе следовало создать кампанию GoFundMe, чтобы оплатить рекламный щит, потому что это сделало бы заявление более весомым, чем нанесение краски из баллончика на школьную территорию, многому учат, – сказал папа.
– Речь идет о справедливости, папа, – возразила я, понимая, что мои попытки просветить его тщетны. – Футболка с надписью: «Идите на…» не должна считаться нарушением. Это нелепо, и это символизирует большую социальную несправедливость. В лучшем случае – дресс-код нарушает мою свободу. В худшем случае они заставляют девушек прикрываться, чтобы они не отвлекали мальчиков. Кто-то должен отстаивать то, что правильно. Мы настолько сильны, насколько мы едины, и настолько слабы, насколько мы разделены.
Папа выглядел впечатленным:
– Ты цитируешь Черчилля?
– Нет. Альбуса Дамблдора, «Кубок огня».
Закончив с заявками на поступление в колледж, я наконец обращаю свое внимание на проблему Райли. Мне кажется, я знаю, как найти ее биологического отца, но это обойдется недешево. Хорошо, что она может себе это позволить.
Я встречаюсь с Райли в туалете для персонала. Она выглядит безупречно в своих белых джинсах, белом топе и розовых кроссовках, которые идеально сочетаются с ее розовыми серьгами. Рядом с ней я выгляжу как Уэнсдей из «Семейки Аддамс». Но внешность ничего не значит. Моя мама любит повторять, что, если бы все подбрасывали свои проблемы в воздух, люди бы наперегонки ловили свои собственные. Сейчас эти слова понятны мне больше, чем когда-либо. Я точно не хочу подцепить то, что Райли таскает с собой.
– Итак, как все прошло? Что ты выяснила? – тихо спрашивает Райли, несмотря на то, что туалет для персонала запирается изнутри.
– Многое, – говорю я ей. Из своего рюкзака я достаю шесть пластиковых тюбиков с пробками на них. – Надеюсь, ты захватила с собой хороший запас слюны.
– Я уже сдала тест, – говорит она, будто я забыла.
– Верно, я знаю. Но у тебя не было достаточно качественных совпадений. Крупнейшие ДНК-компании обмениваются базами данных. Но надо отправить свою ДНК в несколько компаний, чтобы получить максимально возможное семейное совпадение, и надеюсь, некоторые из них окажутся близкими родственниками твоего биологического отца. Затем ты сможешь связаться с ними через систему обмена сообщениями на веб-сайте. Но честно предупреждаю, Рай. Люди, с которыми ты встретишься, возможно, не захотят помогать тебе в поисках твоего биологического отца.
– Почему нет? – спрашивает Райли. – Может, они будут рады познакомиться со мной? – Эта мысль кажется ей совершенно естественной.
– Тайные дети умеют разрушать семьи, – объясняю я. – Мы понятия не имеем об обстоятельствах. Все возможно.
Я почти слышу щелчок в мозгу Райли.
– Итак, мой отец…
– Э-э… давай назовем его твоим биологическим отцом. Я имею в виду – ты даже не знаешь имени этого парня.
– Значит, мой биологический отец может не знать о моем существовании? – Похоже, Райли потрясена такой перспективой. Пусть она невероятно стильная и безумно красивая, я все равно вижу в ней мошенницу-наркоманку, которой не чужд эгоцентризм. С ней будет сложно.
Однако как ни странно, я чувствую себя лучше из-за того, что помогаю Райли. Хотя, возможно, у меня просто не хватает духу отомстить, но вся эта затея с рыцарем в сияющих доспехах, похоже, меня вполне устраивает. Кто знает – может быть, найдя биологического отца, я помогу Райли отказаться от таблеток? У меня мелькнула мысль, что я, возможно, взрослею. Ну что ж. Полагаю, могло случиться и кое-что похуже.
– Есть еще один риск, который мы должны учесть, – продолжаю я. – Ты ничего не знаешь об этой своей новой семье. Что, если они захотят использовать тебя?
– Использовать меня для чего? – не понимает Райли.
Я вскидываю руки в воздух.
– Ну не знаю. Если им станет известно, кто твой отец и каким состоянием он обладает, они могут попытаться шантажировать тебя.
Райли чешет затылок.
– Из-за денег?
– Нет, из-за карточек с покемонами, – усмехаюсь я. – Конечно из-за денег. И мы все знаем, что у твоего отца их много.
Плечи Райли поникают.
– Я об этом не подумала.
– Как раз поэтому я и нужна тебе, – замечаю я. – Ты все еще хочешь это сделать?
Она отвечает на мой немигающий взгляд едва заметным кивком. Я протягиваю ей тюбик.
– Ладно, начинай плеваться.
Дилан ждет в коридоре возле туалета, когда мы выходим с шестью тюбиками слюны Райли. Он выглядит глубоко расстроенным. Он несется к Райли, как только видит ее. Пряди темных волос частично закрывают его запавшие покрасневшие глаза. Я не знаю, есть ли у него сезонная аллергия, так что, вполне возможно, он плакал. Дилан тяжело дышит, будто только что закончил забег. Его челюсть сжата так плотно, что вполне может хрустнуть. Я вижу, как вздуваются вены у него на шее.
– Как ты могла так поступить со мной?! – кричит он Райли.
Райли откидывается на пятки, словно отброшенная силой его гнева.
– Как ты узнал, где я?
– Я увидел тебя в коридоре и последовал за тобой сюда.
– Дилан, чего ты хочешь? – Голос Райли нервно дрожит.
– Я хочу знать, с кем ты трахаешься за моей спиной.
– Что? – Райли отшатывается.
Дилан тянется к ее руке и крепко сжимает, когда она пытается отстраниться.
– Ой! – вскрикивает девушка. – Отпусти. Мне больно!
Дилан отпускает ее, но только для того, чтобы достать телефон.
– Да ну! Это тоже больно! – рычит он, показывая ей что-то на дисплее.
Я никогда раньше не видела, чтобы кто-то впадал в ступор. Никогда не наблюдала, как краска сходит с лица человека так быстро, как это происходит с Райли. На мгновение мне кажется, что она сейчас упадет в обморок, но она остается стоять. Она смотрит на телефон с открытым ртом, как будто увидела привидение.
– Кто тебе это прислал? – спрашивает она.
– Знаешь кого-нибудь по имени А. Дюма? – спрашивает Дилан. – Я уверен, что нет, но это отправил именно он.
Райли заикается. Она не может подобрать слов.
– Дилан, о чем ты говоришь? – спрашиваю я.
Резко повернувшись, Дилан сует телефон мне в лицо:
– Я говорю о том, что моя девушка спит с каким-то другим чуваком! – Он выглядит готовым наброситься на нас обеих.
В тот момент, когда я вижу эту фотографию, я чувствую, как земля уходит у меня из-под ног. Этого не может быть, я… нет-нет-нет. Но даже после нескольких морганий изображение остается на месте, в этом нет никаких сомнений. Это одна из фотографий, сделанных возле «У Маккормика» дождливой ночью, когда мы с Джеем выехали за Райли из города. Парень-с-зонтиком в кадре стоит спиной к камере, так что почти ничего не видно, кроме его руки на заднице Райли.
Подпись гласит: «Эй, Дилан, это ты?»
– Так кто же он такой? – спрашивает Дилан, возвращая свой телефон Райли. – И кто, черт возьми, такой А. Дюма?