Темная Империя. Книга 2

— Вы отвратительный знаток мировых рас, иначе с первого взгляда определили бы, что я не дракон — у меня шея короче! — ярость прорывалась в каждом слове.
Магианна вздрогнула, против ее воли в глазах показались слезы и ей пришлось приложить все усилия для того, чтобы не обернуться.
— Мне бесконечно наплевать, к какой расе вы относитесь, — надавливая на живот, заявил Лориес. — Пошел вон, хам антисанитарный!
Хеарин, сжавшаяся в углу операционной вскрикнула, и тут же закрыла рот руками, Найри обернулась, испуганно глядя на господина Элпохара, а сам принц Хаоса в бешенстве смотрел на целителя, посмевшего так его оскорбить.
— Сайрен, не отвлекаться! — рявкнул Лориес.
— Предсмертное желание есть? — мрачно и совершенно спокойно поинтересовался демон.
И целитель ощутил, как против его воли, волосы поднимаются дыбом, как чья-то невидимая рука медленно сжимает его горло, как жизнь тягуче, словно струйка крови, покидает его тело…
— Господин Эллохар, прошу вас, — магианна Сайрен, не замечая, как и все присутствующие, происходящего с целителем. Взглянула на темного и объяснила, — это операционная, здесь все стерильно. Поймите, иной раз инфекция уничтожает все, чего целитель смог добиться во время проведения операции. Профессор Лориес не желал оскорбить вас, просто ему доводилось не раз хоронить тех, кого погубила как раз инфекция, и…
— Это роды, Найри, — процедил демон, с трудом удерживая иллюзию человеческого облика. — Причем паршиво принимаемые роды!
И разгневанный магистр Смерти, в несколько шагов пересек операционную, затем сдвинул оторопевшего Лориеса в сторону, и с силой нажал на живот девушки. Крик роженицы завершился ее полным облегчения всхлипом, и почти сразу все услышали злой, обиженный писк пойманного в магический кокон младенца, который больше не дышал огнем, а напротив, выражал недовольство, проверяя возможности голосовых связок.
— Кокон можешь убрать, — с неожиданной улыбкой произнес Эллохар, глядя на потрясенную магианну Сайрен.
Найри стояла, удерживая ребенка и не отрывая от него завороженного взгляда.
— Эй ты, с простынями, — принц Хаоса повернулся к потрясенно застывшей госпоже Акаф, — выброси эти мокрые тряпки, принеси нормальные чистые пеленки!
Сестра мгновенно подчинилась, швырнув заготовленное на пол и метнувшись в подготовительную, за чистой тканью. А младенец перестал орать, и теперь задумчиво смотрел на Найрину, бесконечно-синими драконьими глазами. Эллохар улыбнулся этой трогательной сцене, повернулся к роженице и спросил:
— Ты как, милая?
Девушка испуганно смотрела на него, испытывая и стыд, и смущение, и чувство растерзанности после родов, и…
— Сколько дней мучилась? — вновь заговорил Эллохар.
— Пять, — выдохнула селянка.
Магистр Смерти кивнул, затем повернулся к застывшей госпоже Тамишан и приказал:
— Пуповину перережьте. И займитесь младенцем, огня больше не будет.
И снова его веление было мгновенно и безропотно исполнено, и как раз вернулась сестра Акаф, со стопкой пеленок. Женщины приняли ребенка из защитного кокона, а затем, обтерев, передали матери.
— А скажите, уважаемый, — профессор Лориес уже оправился от испуга, и теперь с нескрываемым подозрением взирал на высокого светловолосого мужчину, — а от чего это в вашем присутствии, новорожденный дракон сдерживает собственное пламя, а?
Магианна Сайрен, в этот момент как раз рассеивающая созданный ею кокон испуганно взглянула на Эллохар. Магистр Смерти улыбнулся ей, затем круто развернулся в сторону целителя и издевательски-проникновенным шепотом ответил:
— А потому, уважаемый, что в отличие от вас, я не приставал к его матушке, интимно оглаживая ее живот.
Лориес застыл, приоткрыв рот от возмущения.
— Извращенец, — Эллохар укоризненно покачал головой. — Нет, всегда знал что вы, престарелые целители, с заметными странностями, но чтобы все было настолько печально…
— Да как вы… — начал было целитель.
И осекся, заметив предостерегающий взгляд этого странного человека. Человека, перед которым неосознанно испытывал страх, и что-то внутри шептало, что страх более чем обоснован.
— Правильное решение, — демон весело подмигнул магу.
Затем Эллохар еще раз внимательно посмотрел на малыша, пристально и с интересом разглядывающего собственную мать, кивнул каким-то своим мыслям и направился к двери, скомандовав:
— Найриша, на выход!
Третье королевство. Сарда
Наирина Сайрен
Странное ощущение — с появлением господина Эллохара, я словно очнулась ото сна. От какого-то затяжного кошмарного сна, в котором запретила себе даже думать об этом человеке. Однажды, я уже дала себе обещание больше никогда не смотреть в сторону одного юноши с факультета боевой магии, вчера ночью, в чайной, сжигая послания моего невероятного знакомого, я повторно дала себе ту же клятву. Но стоило мне услышать этот голос… О, боги!
— Найри! — господин Эллохар был уже в подготовительной.
И я поняла, что не последовала за ним, находясь в каком-то странном оцепенении. Рождение дракона, огонь, вырывающийся из самой глубины женского тела, вмешательство моего спасителя, спасшего, похоже и роженицу, его четкие лаконичные команды…
Я бесконечно уважала профессора Лориеса, но не могла не признать, что здесь и сейчас господин Эллохар повел себя профессиональнее и в моем отношении к этому странному человеку, появилось уважение, на грани благоговения. Профессор дал ясно понять, что мать не выживет, потому что у него сил для создания щита не хватило бы, а мне он не позволил отвлекаться от дитя, и она бы не выжила, не появись мой странный знакомый.
Не глядя ни на кого из присутствующих, я торопливо вышла, и закрыла за собой двери, встретив усталый и какой-то раздраженный взгляд господина Эллохара.
— Что? — хмуро спросил он, заметив, как я на него смотрю.
Я не нашлась, что ответить. Внутренне я решалась на шаг, за который, и я более чем убеждена в этом, буду корить себя всю оставшуюся жизнь. Ведь он любитель женщин, в этом не приходилось сомневаться. Причем любитель распутных женщин, а это никак нельзя было назвать достоинством. А еще он язвителен и достаточно жесток, но, несмотря на злые слова, всегда готов прийти на помощь… мне, так уж точно. И как бы я не была обижена, сколь бы не негодовала, я смотрела на это не красивое, но столь притягательное лицо, на несуразно длинное худощавое тело, в его светло-синие, с удивительным серым отблеском глаза, на четко очерченные губы… Я никого никогда не целовала сама, кроме родителей и няни, а сейчас собиралась повести себя как распутная женщина, но… Но если это то, чего господин Эллохар от меня желает, если это доставит ему радость хоть в сотую долю равную моей благодарности за меня, за таверну и за спасение сегодня матери и ребенка, я готова стать распутной женщиной.
— Мне не нравится твой взгляд, — неожиданно произнес господин Эллохар. — И мне так же не нравится, что проведя сутки на ногах, ты, вместо того чтобы спать заявилась в лечебницу. И еще мне не нравится, что пашешь на износ, совершенно забыв о себе! И что ввязываешься в авантюры с рождением дракона, способного спалить тут все первым криком! И…
Я даже не вслушивалась в его слова, и не смогла бы услышать, наверное. Сейчас я слышала только свой внутренний голос, который используя все доводы разума, отговаривал от совершения задуманного. Но я оттолкнулась от двери, стянула платок с лица, шапочку с волос, перчатки, уронила их на пол и медленно подошла к самому невероятному мужчине из всех, кого когда-либо знала. И почему-то в этот момент мне вспоминалось лишь то, как он держал меня за руку, как обнял, когда я расплакалась, как попросил налить ему чаю…
И подойдя близко-близко, я едва слышно попросила:
— Наклонитесь, пожалуйста.
На лице господина Эллохара отразилось что-то странно-потрясенное, и он тихо спросил:
— Зачем?
Зажмурившись изо всех сил, я обняла мужчину за шею, потянув заставила наклониться и, задержав дыхание, прикоснулась к его губам.