Я (не)твоя собственность (СИ)
Темно-синий взгляд прошелся по моему телу, цепляясь за ноги, бедра, грудь, пухлые влажные губы и хмурое напряженное выражение в нем сменилось жарким огнем.
- Вау, - Макс присвистнул.
Отправил пиджак и галстук к пальто, подошел ко мне и положив горячие ладони на обтянутые платьем упругие ягодицы притянул к себе. Точнее вдавил в свои бедра, давая почувствовать как стремительно твердеет член. Склонился, поцеловал в губы. Медленно, сладко скользя по ним языком и неспеша проникая внутрь рта. Найдя мой язык с хриплым стоном толкнулся в него и стал блуждать руками по телу, сминая его. Задрал ткань, провел руками по голым бедрам над ажурными резинками чулок, подхватил под них, заставив обнять себя ногами и вот так быстрым шагом понес в спальню. Захлопнул дверь, спустил меня на пол и, развернув к себе спиной, впечатал в стенку. Протолкнул колено между ног, заставляя развести их в стороны. От этого грубоватого движения по всему телу разлился огонь. В бедро уперся каменно твердый стояк. Задрав мне платье на талию, Макс сгреб в горсть кружевные трусики и дернул вверх, чтоб перешеек впился в губки.
- Для кого это ты нарядилась,м? – пророкотал мне в ухо, опаляя горячим дыханием.
- Не знаю… Для тебя? – ахнула я, включаясь в игру.
Медленными нежными прикосновениями пальцев, резко контрастирующими с предыдущими резкими движениями, он убрал с моей шеи волосы. Горячие губы и влажный язык медленно прошлись вниз к изгибу, лаская тут же покрывающуюся мурашками кожу.
А после он рванул на талию платье, оголяя груди и сжал их свободной рукой. Второй дернул трусики. Кружево натянулось на миг почти больно впившись в складочки и это было так остро, что низ живота жарко заныл. Порвалось и Макс, став на колени, провел языком по набухшим губкам, заставляя задрожать.
- Какая ты вкусная, - пророкотал, а потом протолкнул язык в мою дырочку.
Стал хозяйничать им там и с моих губ срывались стоны. Я плавилась, как воск, и едва стояла ногах. Не будь стены в качестве опоры и если б Макс не держал за бедра, я бы сползла на пол и растеклась лужицей у его ног.
Оргазм накатил снежной лавиной. Накрыл с головой и свой крик я слышала как сквозь вату. А потом в мою дырочку уперлась горячая головка. Макс медленно вошел в меня. Там все было таким чувствительным, что по всему телу прошла дрожь удовольствия. Горячие ладони принялись мять мои груди, покручивая соски и я выгибалась, прижимаясь теснее. Зубами Макс прихватил меня за шею сзади и по позвоночнику прокатился огонь. Одной рукой скользнул к клитору и стал рисовать по нему зигзагами, одновременно усилив толчки. Я почувствовала, как снова приближается разрядка.
- Кончай со мной, детка, - прорычал мужчина и я сорвалась в ослепительном оргазме вместе с ним.
Как именно мы оказались в кровати я не помнила. Словно отключилась на несколько секунд, потерялась в крышесносном удовольствии, подаренном Максом. Лежа на его груди слушала, как постепенно успокаивается его бешенно колотящееся сердце и выравнивается дыхание. Забралась рукой под рубашку, рассеянно водила по гладкой коже, обрисовывала пальцами кубики пресса, щекотала дорожку волос, спускающуюся от пупка вниз.
Пальцы Макса путались в моих волосах. Он любил играть с ними, пропускать между пальцами. Говорил, что они как шелк. И у нашей дочки будут точно такие же… Эта мысль внезапно вспыхнула в голове. А следом за ней другая, заставившая похолодеть. Нам вообще можно было заниматься сексом? Хотя, вчера мы тоже… и позавчера.
- Семицветик, все нормально? – словно почувствовав, как я напряглась, спросил Макс.
- Да! – мой голос зазвенел. – Да, все замечательно!
Внутри тоскливо заныло. Платеь измято, прическа и макияж испорчены, а там, в зале остывает ужин. То, как волшебно мне было с Максом совсем недавно не отменят того, что… Как теперь ему сказать?
Из глаз покатились крупные, как у ребенка слезы. Я жалобно всхлипнула, сильно закусив губу. Ей стало больно. И я из-за этого разрыдалась еще сильнее.
- Семицветик… Све-е-ет, - Макс включил лампу на тумбочке, усадил меня на кровати, сам устроился напротив с тревогой заглядывая в лицо.
- В чем дело, а? Я тебе сделал больно?
Я замотала головой, громко всхлипывая.
- Так что? Скажи мне?
Какая же я дура! Было бы из-за чего рыдать! Но понимание этого не успокоило, а наоборот… Макс обнял меня, прижал к груди. Гладил по волосами, прося не плакать и рассказать, что же случилось.
- Это гормоны! Конечно! Точно они! Неужели я теперь превращусь в одну из этих истеричных куриц, рыдающих без повода?
- Милая, давай прямо завтра сходим к твоему врачу! Уже слишком долго задержка, я начинаю беспокоиться, - проговорил Макс и я поняла, что про гормоны и куриц сказала вслух.
- Нет, Макс, - я отстранилась.
Рыдать как-то сразу перехотелось. Наоборот, меня разбирал смех.
- В смысле нет? Я сказал сходим, значит сходим…
- Нет! То есть да, сходим! – сквозь смех выдавила я. – Но только такая задержка абсолютно нормальна. Это потому, что я беременна!
На лице Макса калейдоскопом сменялись эмоции. Пятьдесят эмоций Боева, умудрился выдать мой паникующий в ожидании реакции на новость беременный мозг.
Замешательство, удивление, тревога, беспокойство…
- Све-е-етка! Семицветик, - обнял меня подрагивающими руками слишком крепко, так, что хрустнули кости, потом отстранился, заглянул в лицо, - ты уверена?
- Сделала тест, - выдавила я. – Точнее четыре. Все положительные. Макс, я знаю, сейчас это невовремя…
На лице мужчины расцвела широкая улыбка.
- Разберемся там, вовремя, невовремя, - он легонько поцеловал меня в губы. – И что теперь? Что люди делают в таких случаях? Я же… Честно говоря не вникал. Повода не было…
- Я к врачу записалась на завтра.
- На сколько?
- Девять утра.
- Хорошо, сейчас напишу секретарше, что меня до двенадцати не будет. Хватит столько времени.
Я закивала.
Макс нашарил на полу смартфон и стал писать сообщение секретарше. У него даже рубашка почти не измялась. Так, только ширинка на брюках расстегнута и все. А я вся растрепанная, с опухшими от слез глазами и в платье, сбившнмся на талии. Сидела и ждала…
- Что?
Утонув в мыслях, я не заметила, что Макс на меня смотрит.
- Макс, я… Я не понимаю… Ты рад? – голос дрогнул. В горле собрался комок, в носу защипало.
Мужчина стушевался, отложив телефон, потер лицо, запустил пальцы в волосы. Усмехнулся.
- Ты прости, Свет, - сказал, обхватив руками мое лицо. Я почувствовала, что они холодные, как лед и немного дрожат. – Прости, я как дурак себя веду. Ни слова не сказал. Рад! Конечно рад. Просто в шоке немного, понимаешь? Как-то не осознаю еще. Но рад. Я… я еще тогда хотел с тобой ребенка.
Он стал слегка дергано целовать мои скулы, лоб, потом до губ добрался и задержался надолго.
- А ничего, что мы трахались? Ему как, нормально?
- Честно, не знаю, - внутри похолодело. – Но я себя отлично чувствую, к тому же мы вчера тоже…
- Да. Надо будет у врача уточнить, - он почесал в затылке. – Может, тебе нужно что-нибудь? Воды там принести?
- Нет, но… Я бы поела. Все стынет. Только в порядок себя приведу.
- Ага. Я тебя жду.
Я сбегала в ванную, смыла остатки макияжа, поправила прическу. Благодаря тому, что платье трикотажное, оно не измялось. Десять минут и я выглядела почти так же, как когда шла встречать Макса. Разве что была ненакрашена и глаза слегка покраснели. Зато они радостно блестели, а на щеках играл румянец. Истертые губы призывно алели. Я была какой-то по-особенному красивой. Необычной. А может, это только казалось. В любом случае, собственный внешний вид меня вполне устраивал.
Конечно же, никакие блюда не остыли. Заботливая и проворная Ольга за несколько минут все разогрела и подала к столу.
Как только мы начали есть, в дверь позвонили. Именно в дверь, не в домофон. И открывать пошел Макс. Мы кого-то ждем? Я с интересом выглянула в прихожую и прислушалась к разговору. Тот был коротким. Несколько секунд и Макс вернулся с букетом белоснежных роз, перевязанных белоснежной же шелковой лентой. Миниатюрный, пышный, он источал потрясающе нежный аромат. Так пахнуть могут только самые живые, натуральные розы. Полутораметровым «деревьям» такое не снилось.