Страж огня

— Ну, наконец-то! — облегченно выдохнул декан, и я резко повернула голову на голос. И зря, в затекшей от лежания шее стрельнуло так, что брызнули слезы.
И пока под моими закрытыми веками плясали цветные круги, мужчина дотронулся холодными пальцами до моей шеи. Болеть перестало мгновенно. От неожиданности я открыла зажмуренные глаза.
— Так лучше? — спросил он.
— Да, — слабо улыбнулась, — спасибо.
— Хейли, вам нужно еще поспать, — отходя от моей кровати, заявил лорд и что-то взял с прикроватной тумбочки, — но сначала выпейте лекарство. Я помогу.
Декан присел на край кровати и бережно приподнял меня, поднося к моим губам чашечку.
— Давайте, студентка Сизери, до дна.
Подчинилась, пусть и вкус у зелья был отвратительным. Ощущение словно меня окунули в болотную жижу, и я наглоталась отстойной воды.
— Молодец, — похвалил лорд Валруа, — а теперь запейте.
Каким чудом он успел сменить чашки, я не успела уловить. В этот раз я пила обычную ключевую воду. Прохладную и такую желанную. Жадно глотала так, что немного пролилось. Нисколько не смущаясь, лорд вытер мои губы и подбородок мягким полотенцем.
— А теперь спать.
Сопротивляться не было сил, как только моя голова коснулась подушки, я провалилась в сон без сновидений.
* * *
В лазарете я провела целую неделю. Как пояснила леди Меган, слияние высосало у меня всю магическую энергию. Иными словами, мой резерв был пуст, и его пришлось наполнять. Капля за каплей вливать вместе с зельем толику огненной стихии, чтобы запустить процесс восстановления. Именно для этих целей и приглашались родные студента на выбор стража. Не просто в качестве зрителей, а еще как подпитка в случае крайней необходимости. Вот только мой отец мне помочь бы не смог. Он запечатан. Поэтому своей стихией со мной делились трое: лорд Валруа, Тор Сталлаг и Виктор Дант.
Именно их я видела во время своих пробуждений. И все трое подавали мне питье и ухаживали за мной. Своего рода особый ритуал, с которым они успешно справились.
Два первых дня за мной присматривал декан, на третий день его сменил Тор и тоже провел со мной двое суток. А вот Виктор — всего день, но с ним я хотя бы смогла пообщаться. Если первые четыре дня я в основном спала или находилась в забытьи, то на пятый, мне стало намного легче.
Виктор рассказал о своем страже, и я долго смеялась над его обескураженным выражением лица. Что удивительно, он говорил о нем трепетно и с уважением. Вот такого я явно не ожидала. Учитывая то, как он высказался о пегасе на арене, предложив коню вернуться в стойло, он был не в восторге от того, кто его выбрал.
Однако что-то изменилось. Виктор будто переосмыслил происходящее и принял его как должное. И это было правильно. Я восхитилась его здравомыслием и смирением.
Жаль, правда, Виктор не мог рассказать, какие стражи у ребят, потому как сам еще не знал. Никого из первокурсников Факультета Стражей не допустили в качестве зрителей. После выбора своего стража, всех отправили в лазарет на осмотр, а потом собрали в столовой, куда ректор привел и их родственников. Но вот начало праздничного ужина отложили, все ждали главного героя, который так и не пришел. Я скривилась на этих словах Виктора. Вот кем-кем, но главным героем этого экзамена я быть не желала. Впрочем, праздник состоялся и без меня. Было безумно горько от того, что я не смогла пообщаться с отцом.
Шестой день в лазарете я провела под чутким контролем леди Меган, а на седьмой уже свободно перемещалась по палате, хотя ко мне все так же никого не допускали.
Изнывая от переполнявшей меня энергии и скуки, я упросила женщину отпустить меня в общежитие. Шагала к башне, витая в своих мыслях, а когда вошла в холл первого этажа, обомлела.
Здесь были все. Абсолютно весь факультет во главе с деканом.
— Добро пожаловать домой! — улыбаясь, заявил декан, а ребята захлопали в ладоши.
На всех лицах были улыбки, а их глаза смотрели восхищенно и по-доброму.
«Домой» — эхом отдавались его слова в голове, пока я смущенно взирала на ребят. По моим щекам побежали слезы. Как же это приятно и волнующе! Меня ждали и моему приходу рады!
Я пыталась выдавить слова благодарности, но расчувствовалась еще сильнее и вместо слов пробулькала что-то невнятное.
— Хейли! — ко мне кинулся Али и тут же заключил в объятия. — Я так рад за тебя.
Это послужило сигналом и для остальных. Меня обнимали, тискали, пожимали руку или просто подходили, улыбаясь, поздравляли.
— Студенка Сизери, — ко мне приблизился декан, и я уже машинально, как это было с сокурсниками, протянула ему руки, желая обнять его.
Только когда все замерли и, кажется, перестали дышать, поняла, что сделал что-то не так.
— Ой, — отдернула руки, — пр…
Но договорить не успела. Декан Валруа резко прижал меня к себе и так же быстро отпустил, рассмеявшись.
Ребята подхватили его смех.
— Я волновался за вас, студентка Сизери, — подмигнул он мне, — и безмерно рад, что и вы, и ваш резерв в полном порядке.
Я растерянно смотрела на декана, а потом поддалась всеобщему веселью и благодарно улыбнулась ему.
— Спасибо вам, всем вам, — прошептала я, — меня никогда так не ждали.
Али нахмурился, декан застыл, ребята перестали улыбаться.
— Я что-то не то сказала? — испугавшись своей откровенности, выпалила я.
— Хейли, а вас в вашей комнате заждались, — вдруг сообщил декан. — Поспешите к себе, с ребятами вы еще успеете пообщаться.
Я не сдвинулась с места, вопросительно глядя на мужчину.
— Поспешите, у вас мало времени.
Поймав лукавый взгляд Мэтта, решила последовать совету. И буквально взлетела на свой этаж.
К двери подходила с трепетом, гадая, кто там за ней.
Может, леди Хелена? Но ведь встречи с родственниками запрещены на территории академии… Я приложила к двери руку, позволяя магии узнать меня. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, вошла внутрь.
Я замерла на пороге, разглядывая того, кто встал из-за стола при моем появлении. Я не могла поверить своим глазам.
— Отец? — ошеломленно выдохнула. — Это точно ты?
Моргнула, словно это могло убрать наваждение. Но отец не был наваждением. Он робко улыбнулся и распахнул свои руки. Не задумываясь ни на мгновение, кинулась к нему в объятия.
Крепко прижав меня к себе, папа гладил мои волосы и что-то говорил А я… я просто млела в его руках и не могла поверить, что декан нарушил правило академии!
— Я все еще не могу осознать, — отстранившись от него, чтобы заглянуть в лицо, пробормотала я. — Ты здесь, и это невероятно.
— Не соглашусь, — улыбнулся папа, — то, что ты здесь — невероятно. — И ласково прошелся ладонью по щеке. — Моя девочка лучшая на курсе! Я так горжусь тобой!
Всхлипнула, уткнувшись носом в его рубашку.
— Что же ты, — вновь погладил меня по волосам и по спине, — не плачь, Хейли.
— Это я от радости, — всхлипнув последний раз, улыбнулась.
— Смотри мне, — шутя погрозил пальцем папа и проводил к столу. — Присаживайся, нам тут уже накрыли.
И точно, на столе дымился чайничек с ароматным чаем. Стояли чашки и блюдца для десерта. Я невольно сглотнула, а мой живот заурчал.
Отец рассмеялся и подтолкнул стул. Напряжение спало.
— Я уже знаком с местной кухней, хотя тогда, у меня совершенно не было аппетита. Я так переживал за тебя, — отрезая мне кусочек воздушного торта, сообщил папа. — Но ты справилась, и я могу гордиться не только успехами в учебе, но и твоей волей и выдержкой.
Я зарделась, щеки обдало жаром. Мне еще не доводилось слышать комплименты от отца, складывалось ощущение, что он решил наверстать упущенное.
— Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, — улыбнулась и взяла чашечку, в которую отец уже налил чаю. — А ты? — и тише добавила: — Я знаю о дуэли, и… для меня честь, что ты передал мне клинок.
Рука отца дрогнула, он улыбнулся.
— Прости, что доставил тебе столько переживаний. Но я не хотел, чтобы ты возвращалась в академию с мыслями о моей гибели.