Ядовитый Чертополох (СИ)

– Эй! – Окрик заставил мага вздрогнуть. – Ты что там делаешь?
Капитан Рэдли вернулся незаметно, застав Варда на месте преступления. Но тот совсем не смутился и спокойно повернулся к хозяину кабинета.
– И что это ты шаришь? – нахмурился капитан, уперев руки в бока. – Что вынюхиваешь?
– Все по велению сердца, – хмыкнул Вард.
– Чего? – растерялся Рэдли.
– Я просто хотел посмотреть, когда будет дежурить одна девушка, которая мне понравилась.
– А-а-а, – протянул капитан, расслабляясь. – Понимаю. Ард Ренна, да?
– Других тут и нет.
– Нет, это точно. Не на повариху же засматриваться.
Он обошел Вард и уселся за свой стол, тяжело выдохнув. Стул жалобно скрипнул под весом грузного мужчины.
– А не слишком ли замахнулся? – хитро прищурился Рэдли. – Ард Ренна – не твоего полета птица.
– Кто знает, как все может выйти, – ответил маг.
Он изобразил легкую, мечтательную улыбку. Впрочем, почему изобразил? Мысли о Гельме и правда заставляли его улыбаться. И над этим стоило как следует подумать. Пусть и не сейчас.
– Все с тобой ясно. – Рэдли махнул рукой и задумался. В его глазах загорелся предвкушающий огонек. – А ведь я могу поспособствовать.
– Поспособствовать?
– Думаешь, комендант тут главный? Э, нет. Главный – Рэдли. Он решает, кому, когда и где нести службу. И с кем. Главное, чтобы у него было хорошее настроение.
– Хм...
Вард мысленно обозвал капитана старым взяточником, но играть дурачка не стал. Вместо этого подошел к столу и сказал, понизив голос:
– И что же капитан Рэдли предпочитает для поднятия настроения? Возможно, это хорошее столичное вино?
– Возможно, – прищурился тот.
– Понял.
– Приноси и пойдешь в патруль со своей зазнобой.
– Уже несу, – ухмыльнулся Вард и отправился к себе.
Взятка не была проблемой. Он предусмотрительно прихватил с собой из Солистира пару бутылок не слишком дорогого, но приличного вина, подозревая, что нужно будет проставляться. Но его повели в трактир, и вино осталось невостребованным, поэтому бутылку вполне можно было отдать капитану.
Хорошие отношении с ним еще пригодятся. К тому же, их разговор получился очень показательным. Рэдли не придерживается строгих норм и правил, любит подношения и готов кроить сетку дежурств, если как следует попросить. Вполне возможно, что человек, причастный к контрабанде, вовсю этим пользуется, чтобы оказаться на пропускном пункте тогда, когда нужно. Маг по фамилии Кон стал еще более подозрителен.
Вард отнес вино довольному Рэдли. Тот благосклонно осмотрел бутылку и, спрятав ее в невидимый за стеллажами стенной шкафчик, раскрыл свою тетрадь. Подумал немного, прикинул и сообщил магу, что послезавтра тот отправится с Гельмой в долгий патруль на северо-восток. Варда это вполне устраивало. Поблагодарив капитана, он вернулся в комнату. Крист как раз отправился в горы, поэтому маг без опаски достал из-под кровати сумку, а из нее – коробку с запасными бритвенными принадлежностями. Созданный лучшими артефакторами Виароссы артефакт опознал хозяина по ауре и мигнул, превращаясь в почтовую шкатулку. Маг достал оттуда письмо. Еще вчера утром он запросил самые подробные досье на Стэна и Пирса, и сейчас явно пришел ответ. Так и оказалось.
Маг погрузился в чтение. По Стэну ничего интересного не нашлось. Единственным уточнением могло стать упоминание о двух строгих взысканиях, которые Стэн получил во время службы на южном форте. Сослуживец оказался азартен и попался на карточных играх. Но долгов у него вроде бы не было, как и врагов, от которых он мог иметь необходимость откупиться.
Пирс тоже жил приличную и спокойную жизнь. Зато неведомый Рон Олгут преподнес сюрприз. Мужчина, выписка со счета которого нашлась у Пирса в тумбочке, оказался его двоюродным братом. Вот только он уже три года как был мертв, получив по голове в пьяной драке. И несмотря на это, его банковский счет оставался активен. Туда регулярно приходили приятные суммы, и кто-то деньги оттуда снимал. У Вард появилось подозрение, что делал это сам Пирс. Стоило проверить.
 
Написав короткую записку копать в сторону счета Олгута и прислать подробное личное дело Кона, маг отправил ее и спрятал шкатулку. Потихоньку что-то вырисовывалось.
  
ГЛАВА 7
 
Снег шел почти весь день. Наши маги то и дело выходили расчищать двор крепости и тракт под присмотром завхоза. Тяжело нагруженные телеги буксовали в снегу, торговцы ругались, а Вайрус злился. Но когда я предложила свою помощь, как мага, завхоз только отмахнулся и отправил меня обратно в общежитие.
Спорить я не стала. Вернулась в комнату и просто валялась на кровати с книгой, уничтожая вкуснейшую шоколадку, которую прислали из дома. А к вечеру снегопад успокоился, и ко мне заглянул Вард.
– Не хочешь поужинать в трактире Ферранта? – предложил он.
– С удовольствием, – тут же согласилась я, представив, что в крепости на ужин снова крупа.
Ехать по расчищенному тракту было одно удовольствие. Но когда мы были уже почти у самого трактира, по нервам ударило странное ощущение. Вспышка магии, резкая, сильная, темная, которая случилась где-то рядом.
– Ты тоже почувствовал это? – спросила, останавливая лошадь.
– Да, – нахмурился Вард. – Совсем недалеко отсюда.
Слушая чутье, я направила лошадь налево, к забору. Свернула за угол, туда, откуда мы с Вардом однажды штурмовали задний двор Ферранта. И не ошиблась. Новая вспышка случилась еще ближе, буквально в нескольких метрах. А потом за ней последовал грохот и злой рев:
– Ах ты щенок!
Я спрыгнула на землю, зацепив повод за первый попавшийся столб, и сбросила плащ. Не глядя, что делает Вард, перемахнула через забор. На пальцах расцвело заклинание щита. Но сразу отпускать я его не стала, потому что картина открылась уж очень странная и неожиданная.
У каретного сарая, прижимаясь спиной к его стене, стоял Майло. Тяжело дышащий, напряженный, как струна, он ненавидяще смотрел на Гвидо, который пытался выбраться из кучи мусора, грязно ругаясь. Сейчас Майло походил на загнанного в угол зверька. И именно от него ощутимо фонило эхом магии. Дикой, неуправляемой магии, с которой можно столкнуться только в одном случае. Боги, кажется, у парня открылся дар!
Гвидо выпутался из старой дерюги и сжал кулаки, словно собирался бросится на Майло. Я подняла руку. Заклинание сорвалось с пальцев, разделяя парня и трактирщика полупрозрачной стеной. Майло его будто бы и не заметил. А Гвидо развернулся ко мне, тихо зарычав.
– Ты!
Я подобралась, приготовившись защищаться. Слишком уж сильно Гвидо был разъярен. Как медведь, которого выгнали из берлоги в самый разгар зимы.
– Что здесь происходит? – раздалось спокойное за моей спиной.
На нас вылился поток отборной брани. Бросаться с кулаками трактирщик все же не стал, но явно продемонстрировал, как сильно нам не рад. Майло медленно моргнул и повернул голову. В его глазах без труда читался настоящий водоворот эмоций: боль, ярость, отчаяние. Да что же Гвидо с ним сделал?
– Валите вон отсюда, – рявкнул тот напоследок, выдохшись.
– Кажется, я задал вопрос.
И вроде бы Вард не повышал голос, но в нем вдруг очутилась такая сила, которая заставила здоровяка Ферранта вздрогнуть и вжать голову в плечи.
– Да ты… – уже не так уверенно начал он.
– Я. Задал. Вопрос, – повторил Вард, чеканя слова.
Так твердо и властно, что на секунду перед ним захотелось склониться. Я повела плечами, сбрасывая непонятное ощущение. Трактирщик ощерился, будто пытаясь набраться смелости, чтобы дать отпор, но поморщился и неохотно буркнул:
– Этот гаденыш на меня напал.
– У Майло открылся дар, – процедила я. – Даже если он что-то и сделал, то ненамеренно.
– Дар? – сплюнул Гвидо. – Вот оно чего. Теперь понятно... Сучий сын...
– Все лучше, чем твой, – оскалился парень.
– Да ты...
– Довольно, – осадил его Вард.