Ноги Раздвинь (СИ)

Что-то неприятно звякнуло, привлекая внимание всех сидящих, но оказалось: Лолипоп просто уронила вилку. Она быстро подняла предмет, и засмущавшись, извинилась. Ничего такого.
Это, верно, знак. Меня подталкивают к этому решению, напоминая о Лолипоп. При ней он меня не тронет, и глубоко вдохнув, я начала:
- Джаред, у меня было несколько часов и я решила отказаться. Мне бы хотелось, чтобы ты не рушил всё чего я так долго добивалась, ведь условия... эм-м-м... сделки, я выполнила. Но если ты всё же решишь это сделать... ничто меня не остановит. Я всё равно уйду.
Говоря я смотрела куда вниз, если бы я смотрела в лицо этому дьяволу, то ни за что не смогла продолжить. Как только я подняла глаза на мужчину, моё сердце остановилось. На секунду. А затем стало биться так быстро, будто я бежала марофон. Лицо Стоуна было перекошено от ярости: глаза блестели, челюсть была сжата и...
- Ты ещё смеешь что-то говорить дешёвая шлюха?! Неблагодарная сука! - тут он встал, бедный стул отлетел на несколько метров, а Джаред шёл ко мне. Для меня он шёл, до невозможности медленно, и я глупо надеялась, что успею отвернуться от его рук, но, увы...
Лолипоп начала что-то кричать, когда Джаред понёс меня вверх по лестнице, не обращая внимания на моё сопротивление.
Кости нещадно болят, особенно рёбра...
- ДЖАРЕ-Е-Е-ЕД! - писклявый голос его сестры, остановил его. На минуты две. А затем он вновь помчался по лестнице. Теперь я точно знаю сколько здесь ступеней, а мне бы не хотелось этого знания. Мои руки вцепились в его, стараясь ослабить захват, но кто я по сравнению с ним? Пылинка.
Спина горела, да и не только она, горело всё тело. С глаз, потоком, капали слёзы одна за другой... и казалось с этими слезинками что-то пустеет. Хорошо ли это? Мгновение и я парю в воздухе, а после больно ударяюсь, при падении. Чёрт! Как же всё болит!
- А вот и нет, сука! Ты никуда не уйдёшь. Останешься здесь, пока мне не надоешь. - Приговаривал Стоун, запирая железную дверь, и расстёгивая ремень. Я слышала как в дверь стучалась Лолипоп, умоляя выпустить меня, но Джеру было не до этого. В то время он жёстко насиловал меня, наказывая за то, что посмела отказаться от него. Обдолбанный ублюдок.
***
- Мы с тобой договорились, да, милая? - довольный, как слон, спрашивал Стоун, натягивая на себя майку. А я молчала. Не потому, что мне было нечего сказать, а потому, что я не считала нужным говорить. Джаред обернулся и присел возле меня на коленки, вглядываясь в мои глаза, оценивая моё состояние. - Давай договоримся: ты больше не упоминаешь о своём желании сбежать, не сопротивляешься, и во всём соглашаешься со мной.
- Ка-а-ак ми-и-ило. А что я получу? - наконец подала голос я. Внутри было пусто. Мне казалось, что если даже я перестану дышать, то ничего не случиться. Самое страшное уже случилось. Да, и кислород вряд-ли мне понадобится.
- Ты получишь мою благосклонность.
- Я вполне обходилась и без неё. Думаю, как-нибудь и дальше проживу.
- Дура.
Ну и плевать. Слишком пусто. Пустота гонит прочь все остальные эмоции, даже ненависть. Я чувствую усталость, такую усталость, которая мне незнакома: усталость от ничего неделания. Он усмехается, и это последнее, что я помню. Точнее, замечаю. Остальные дни как в пелене: он, я, наши тела. И секс. Много секса.
***
В этой жизни можно многое изменить. Можно сказать: "Я передумала", и вернуть, к примеру, кофточку, в магазин. Но, есть вещи, которые при всём желании изменить не получится. Нельзя вернуться назад, к сожалению.
***
Мне заносили еду. Два раза приходила Иммаколэта. Нет, я больше не называю её "Лолипоп". Я верила, что она хочет мне помочь, но не верила в то, что не может. Я понимаю, это её брат и... семья важнее всего. Я понимаю это, точнее пытаюсь понять. Не имея семьи трудно всё это принять, но я стараюсь.
Кстати, о её брате, этот гавнюк продолжал меня насиловать. Особенно ему нравилось шлёпать меня по пятой точке, а затем наблюдать за моей рекцией. Обдолбыш. Но я молчала, правда, научилась молчанию со временем, когда поняла, что мои просьбы и уговоры не принесут успеха, и, что, так я только раззадориваю его. Сначала у меня было какое-то странное чувство. Ноль эмоций - ноль чувств, прям как восковая кукла, нет, скорее деревянная, сколько он надо мной издевался и бил, а я всё ещё жива. Вскоре режим "деревянная кукла" сменился странным состоянием, пустотой, и это, даже, не чувство... но, то, что мы что-то чувствуем, ведь, уже чувство... даже если, это чувство - пустота. Это глупо, знаю, но так было со мной. Пустота - была первым чувством. Я чувствовала как внутри моей пустоты изредка дует холодный ветер, причиняющий боль, и заставляющий лёгкие гореть, этот ветер - был страхом. Страхом, заставляющим молчать, как только услышу шаги, или нечто похожее на шаги; вынуждал шарахаться и прятаться за маленьким комодом, втягивая голову, в попытке стать кем-то очень маленьким.
Но, увы...
Всё вновь повторилось: я, его шаги, комод, игра в прятки.
И он снова увидел меня.
А затем закатил глаза, намекая: пора бы мне придумать что-то новенькое. Но я не могла думать в его присутствии. Когда он рядом, воздух словно накалялся и дышать становилось нечем, потому что всё "горит"... я сама начинала "гореть", и мозг, кажется, начинает "плавиться" под влиянием страха. А ещё, как назло, вспоминался последний раз, когда я подумала, взвесив все "за" и "против", и оказалась на чердаке.
- Да хватит дрожать то... слушай, я пытался по-хорошему, ты не оценила. Чем тебя не устраивали цветы и подарки? Почему ты не могла просто лечь со мной в постель и получить удовольствие..? Ах, да, девственница... Я уже и забыл об этом, ты так искусно исполняешь роль шлюхи. Вечно девственницы всё идеализируют, - заметил, как бы между прочим, Джаред, а затем глубоко вздохнув, продолжил: - Потом я решил по-плохому. Но ты опять не поняла. Теперь я действую так, как ты заслужила. Думаешь мне нравится твой затравленный вид? Вспомни какая ты была! Уверенная, красивая, жизнерадостная, умная! А сейчас... превратилась в запуганное существо с трясущимися ногами, руками, и губами. На кого ты стала похожа, Ева! - он кричит мне это в лицо, и от этого становилось ещё страшнее, Боже, как же страшно. В голове была одна мысль: он разозлился, он накажет, сейчас же накажет.
И он наказал.
Сразу же после того, как увидел, что его слова меня совсем не воодушевляют и даже наоборот.
Я всё также сижу, когда он ударяет меня ногой в живот, вызывая дикую боль, сгибающую меня на две части. Других ударов я не помню, знаю лишь, что их много. Я просто вздрагиваю каждый раз, когда он наносит удар, и в конечном итоге мне становится так больно, что я прикрываю глаза. Я слышала, ещё в той, лучшей, жизни, что можно представить себе что-нибудь очень хорошее и сбежать из этого мира, правда на время. Но Джер не позволяет и этого, мужчина ударяет с большей силой, и не даёт сосредочится. Боль, как же много боли.... её, просто, чрезмерное количество, и кажется, вот-вот я потеряю сознание, или моё сердце не выдержав, остановится. Также моё тело должно не выдержать, и возможно, взорваться, но нет, я терплю, а все эмоции на пределе. С болью всегда так, с болью не бывает мало. Если боль - то чрезмерная, если боль притягивает чувства, то они на пике.