Новый гость из созвездия Лиры (ЛП)

«Он действительно хочет узнать, который час. Так он поймёт, сколько ещё ему придётся терпеть общение со мной. Чёртов придурок!»
«Вы обсуждали эту тему?»
«Ничего хорошего из этого не выйдет. Он просто найдёт другой предлог, чтобы смотреть на часы».
«Это так сильно тебя беспокоит?»
«Конечно беспокоит! Это бы любого взволновало!»
«Так скажи ему!»
«Ничего хорошего не выйдет. Но я с ним поквитаюсь…»
«Каким образом, Рокки?»
«При следующей встрече не скажу ему ни слова. Буду просто сидеть и смотреть на часы. Как и он».
Я ещё раз невольно посмотрел на часы.
«Очень жаль, но мне нужно идти».
Сквозь стиснутые зубы он заверил меня, что всё понимает.
«И кто же эта важная шишка, с которой ты запланировал встречу?»
«Флед».
«Видишь? Даже обезьяна важнее меня! Да ты ещё бо́льший придурок, чем Робертс!»
«Она не обезьяна, Рок. Она…»
Но он уже отвернулся и пошёл прочь. Я хотел было крикнуть, что она для меня не важнее его, но ничего хорошего бы из этого не вышло.
* * *
На обратном пути в комнату 520 я обдумывал, что случится, если мне удастся найти альтер-эго, скрывающееся в непроницаемом разуме флед. Что если оно, например, не будет говорить по-английски? Я помнил (главным образом потому, что недавно переслушивал записи бесед), что сказал прот о конголезцах[58]: «Помимо четырёх официальных языков и французского, у них на удивление много родных диалектов». Что если альтер-эго флед будет говорить на одном из этих диалектов? Или на французском или других официальных языках?
Дверь была закрыта, но флед уже ждала внутри. Она определённо появилась там совсем недавно.
«Как ты смогла…?»
«Вы, сапиенсы, постоянно озадачены, не так ли? Почему бы вам просто не принять факт, что вы не можете знать всего на свете? Вы и в самом деле, если говорить откровенно, почти ничего не знаете».
«Ты шутишь, флед? Мы выяснили, как работает атом! Что случилось после Большого Взрыва! Как эволюционировала жизнь от маленькой клетки до человеческого существа! И мы каждый день узнаём что-то новое!»
«Серьёзно, джин? Если вы такие классные ученики, то почему сотни лет придерживаетесь одной и той же колеи? Застряли с этими старыми выдохшимися религиями, готовы воевать в любой войне или начать войну, если никто не воюет, постоянно жаждете всё большего богатства, не думая о последствиях. Может вы и учитесь, но очень медленно. Ты не согласен?»
«Не совсем» — выстрелил я в ответ — «Мы вероятно сможем спасти Землю от астероида или кометы, если возникнет такая угроза».
Она повысила голос.
«Как же вы сможете остановить комету, когда не в силах разобраться даже с ураганом?!»
Я сделал глубокий вдох. Затем ещё один.
«Возможно, ты и права, флед. Но сегодня…»
«А где овощи?»
«Прости, я забыл про них. В следующий раз обязательно будут».
Она нахмурилась или надула губы, но промолчала.
«Сегодня мы собираемся узнать, кто прячется в твоей голове, помнишь? Посмотрим, что ты расскажешь о своём прошлом под гипнозом».
«Прекрасно. Давай начнём».
«Окей. Я собираюсь объехать на кресле стол, чтобы ничто нас не разделяло. Хорошо?»
Она раздвинула ноги.
«Как скажешь, доктор. Не отказывай себе в удовольствии[59]».
«Нет, чёрт возьми! Положи ноги как следует! Спасибо!»
«Зануда![60]»
«Не важно. Ну что ж, давай начнём. Готова?»
«Действуй».
Как и прот (и в противовес Роберту Портеру) флед, казалось, стремилась к сотрудничеству. Хоть это и помогает в гипнозе, но всё равно не даёт гарантий на продуктивный сеанс.
«Окей. Я собираюсь сосчитать от одного до пяти. Когда досчитаю до пяти…»
«Ну да, да, я всё это знаю. Продолжай».
«Один…»
Глаза флед начали потихоньку опускаться. Надеюсь, она не притворяется.
«Два…»
Её веки тяжелели. Кажется, я услышал: «Это удивительно…»
«Три».
Её глаза были закрыты. На счёт «четыре» её голова начала опускаться на грудь, а на счёт «пять» её руки и ноги были полностью расслаблены. Она определённо была под гипнозом.
 
«Флед?»
Она пробормотала что-то неразборчивое.
«Хорошо, флед. Можешь открыть глаза, если хочешь».
Она открыла глаза, но выглядела как только что проснувшийся ребёнок.
«Опиши, пожалуйста, свой первый сексуальный опыт…»
Мягким голосом: «Он был очень быстрым. У вас бы это назвали „перепи́хом“».
«Понял. И сколько тебе было лет?»
«Несколько… ээ… вы зовёте их „месяцами“».
«Кто-нибудь был поблизости?»
«Конечно. Все виды существ».
«Они окружили вас и смотрели на спаривание?»
«Конечно. Почему бы и нет?»
«И твоя мать смотрела?»
«Естественно».
«Ты чувствовала себя хорошо? Ощущала, что находишься в безопасности?»
«Конечно. Почему я должна была чувствовать себя плохо?»
«Не важно».
Следующие сорок пять минут я просил её описать половые акты и другие примечательные события, которые она может вспомнить, начиная с двух лет до двадцати трёх (её текущего возраста). Она не рассказала ничего запоминающегося или необычного. КА-ПЭКС казался — за неимением лучшего мира — довольно скучным местом, даже учитывая бесконечный секс. Надежда найти скелет в её шкафу испарялась как капля на раскалённой сковороде.
«Ну хорошо. А теперь просто расслабься. Прикрой глаза, если хочешь».
Её веки немного опустились, но глаза оставались открытыми.
«Хочу поговорить с кем-нибудь ещё. Можешь подслушивать, если хочешь».
Она явно меня слышала, хотя не показала этого ни звуком, ни жестом.
«Просто расслабься и ни о чём не думай. Держи свой разум открытым и будь готова принять любого, кто появится в этом пространстве».
Ни один мускул не дрогнул.
«Окей» — сказал я еле слышно — «Прошу любого, кто разделяет разум флед, выйти вперёд и назвать своё имя…»
Я ждал. Прошло десять секунд. Двадцать секунд…
«Давай я повторю на случай, если ты не поняла, что я имел в виду. Любой, кто сейчас с флед, пожалуйста, выйди вперёд. Обещаю не причинять вреда. Просто хочу поговорить с тобой».
Прошло ещё десять секунд перед тем, как флед — или кто-то в её теле — начала медленно сворачиваться. Она свернулась клубком в кресле и оставалась неподвижной. Как будто от кого-то пряталась. За свои тридцать пять лет практики я ничего подобного не видел и забеспокоился, что могу причинить ей (или ему) вред, слишком резко пытаясь вытащить наружу. И всё же решил попробовать.
«Здравствуй?»
Она осталась в той же позе, стараясь оставаться невидимой или притворяясь мёртвой.
«Я — доктор, я не причиню тебе зла. Ты говоришь по-английски?»
Кем бы ни было существо, оно оставалось в прежнем положении. Я несколько минут наблюдал за ним в надежде, что оно расслабится и начнёт шевелиться. Но ничего не происходило. Я снова работал с Робертом Портером[61].
Или нет? Весь мой опыт говорил, что в этой ситуации было что-то неправильное. Появление «альтер-эго» флед было слишком притворным, слишком продуманным, слишком быстрым. Казалось, она переигрывает в попытке имитировать гипнотический транс. Но конечно я мог ошибаться. В этом деле нет правил. Как бы там ни было, я не мог просто оставить её в кресле в таком состоянии.
Откинувшись на спинку кресла, я сказал чуть громче обычного: «Флед, ты здесь?»
Существо в кресле немного распрямилось.
«Ну хорошо, флед, я сосчитаю от пяти до одного. На цифре „пять“ ты начнёшь просыпаться, а когда мы доберёмся до „одного“ — полностью проснёшься и будешь чувствовать себя прекрасно».
«Пять…»
Она начала потихоньку отходить.
«Четыре…. Три…»
Когда я добрался до «единицы», её глаза сфокусировались. На мне.
«Ну как, удовлетворил своё больное любопытство, джин?»
«Не до конца».
«Как близко сумел подобраться?»
«Прежде всего, у тебя есть как минимум одно альтер-эго».