Другой близнец
—Мы не должны,— выдавил он из себя.— Я не должен был…
Но она не дала ему договорить и вновь притянула его к себе. Ведь она так долго мечтала об этом моменте.
—Ты сам сказал, что мы не родственники.
Но Рик отвернулся, и поцелуй пришелся в щеку, а не в губы.
—Нам нельзя,— отрывисто произнес он, снимая её руки со своих плеч.— Прости.
Домой они ехали в полной тишине. Хмель потихоньку начал отпускать её, но лицо и уши всё ещё горели от пережитого ощущения. Через зеркало заднего вида она видела, что лицо Рика тоже красное.
Дом их встретил испуганными Бобом и Эйлин, и офицером полиции. Увидев её, Эйлин кинулась обнимать Мию, но почувствовав запах алкоголя, тут же изменилась в лице, однако ничего не сказала. Девушка приняла горячий душ и легла в постель, но так и не смогла заснуть, слушая голоса, доносящиеся с первого этажа, затем, как все поднимаются и расходятся по своим комнатам, ни на секунду не переставая думать об этом поцелуе и о том, как бережно Рик нёс её к машине.
Он, определенно, испытывает к ней то же, что и она к нему, иначе не ответил бы на её поцелуй. Да ещё так отчаянно. Теперь до Мии дошло, почему он начал разговор, который привел к скандалу. Да он просто ревновал её к Скотту! А она, идиотка, не поняла. Но, что теперь? Они нравятся друг другу — это очевидно. Но они вроде как родственники! Эйлин и Боба точно инфаркт хватит, узнай они об их чувствах. Как теперь быть дальше? Забыть, что между ними сегодня было? Да, пожалуй, это будет правильней всего.
Так она и пролежала полночи взбудораженная, ворочаясь с боку на бок, но мозг упорно подкидывал образы их целующихся с продолжением. Мия поняла внезапно, что ей не будет покоя, если она не сделает хоть что-то. Она выбралась из постели и очень тихо вышла из комнаты. Буквально по стеночке прокралась к спальне Рика. Мия сделала несколько глубоких вдохов и нажала на дверную ручку…
Голос Эйлин вырвал её из воспоминаний:
—Ты уже не спишь?
Глава девятая22 октября, Атланта, 13:34
Мия глубоко вздохнула и повернула ключ. Дверь легко поддалась, но Мия не прошла внутрь, а так и осталась стоять на площадке. Она физически не могла заставить себя это сделать. Теперь, когда она видела безжизненное тело любимого, она просто не могла зайти в их дом, где они были счастливы, и выбрать костюм, в котором его похоронят. Слишком жестоко.
Почему судьба так бессердечна с ней? Почему отняла у неё и Рика — её первую и единственную любовь? За что? Что она сотворила такого в прошлой жизни, что в этой её лишают дорогих людей?
Мия всхлипнула и сделала шаг. Затем еще один. Вот она уже в апартаментах. Внезапно все звуки для неё перестали существовать. Она будто оказалась в вакууме. Снова.
Она не слышала как закрылась входная дверь и повернулась, чтобы убедиться в этом.
В квартире царил полумрак. Мия прошла в гостиную и её взгляд упал на журнальный столик, на котором лежали газеты, журнал и пульт от телевизора. И тут она разрыдалась, ведь это был тот самый журнал, что он читал в последний раз перед уходом на работу девятнадцатого и небрежно бросил на этот столик. Так он и лежит. И газеты так же не тронутые и не поменявшие положения с того утра. Ведь это Рик так сложил их. А этот диван, на котором они сидели в обнимку и смотрели телевизор и как он прижимал её к себе, гладя по спине, даря ощущение безмятежности.
Мия отвернулась, чтобы не представлять их сидящих на этом диване дождливым осенним вечером, и двинулась дальше глотая слезы. Способность слышать вернулась к ней, но кроме собственных рыданий она не слышала больше ничего.
Она оказалась на кухне. Взгляд упал на любимую кружку Рика, тут девушка не выдержала и закрыла лицо руками и, ударяясь о каждый угол, побрела сама не зная куда, пока не натолкнулась на что-то коленями и не упала на пол. Только и успела руки подставить.
Мия тут же свернулась калачиком и завыла, зажмурившись.
Это все не правда! Так не может быть! Этого не могло произойти, нет! Не с ними! Это все страшный сон! Это сон! Сейчас она проснется и поймет, что это был лишь кошмар. Да!
—П.росы-ыпайся же!— крикнула она, заикаясь.— Я должна проснуться! Рик! Рик, пожалуйста, разбуди меня!
Но ничего не произошло. Она всё так же чувствовала боком холодный пол, даже сквозь одежду, сдавливающую боль в груди и тяжелую пульсацию в висках. В ушах стоял звон от собственных рыданий. Мия плакала и отчаянно пыталась «проснуться» еще долго, пока в один момент она просто не укусила собственную ладонь, чтобы заглушить рыдания. Так она делала в детстве, плача у себя в кровати уже после смерти матери, чтобы никто не услышал, тем более близнецы.
Но когда истерика отступила, она так и продолжила лежать на полу, свернувшись в клубок и глядя перед собой. Она была уверена на все сто, что больше не сможет жить в этой квартире, хранящей столько счастливых воспоминаний. У нее просто разорвется сердце. Уже разрывается. Интересно, как она еще жива?
Мия вспомнила свой первый день, проведенный здесь вместе с Риком.
Её второй день в Атланте. Они проводили Боба и Эйлин на рейс и тут же поехали сюда. Рик гнал, как не в себя, так он спешил уже наконец оказаться с ней наедине. Да и сама она дергалась от переполняющего её возбуждения и долгого ожидания. На светофорах Рик кидался на неё, как зверь, терзая её губы и шаря своими ручищами везде, чем ужасно смущал Мию, так как это видели другие водители, но ему было плевать.
Как только он припарковался на стоянке под домом, то тут же выскочил из машины и потащил её в здание, а в лифте не переставал целовать. Мия была уверена, что он возьмет её прямо там.
Она не помнила, как они оказались в спальне. Их одежда быстро оказалась на полу, а она придавленной к огромной кровати горячим телом — его телом.
Это было абсолютное счастье, наконец, быть рядом с любимым и свободно предаваться страсти. А засыпать с ним и вовсе было чем-то запредельным.
Её телефон зазвонил, вырывая из воспоминания. Мия села на полу, вытащив мобильный из кармана. Звонила Эйлин.
—Алло.
—Мия, дорогая,— голос приёмной матери был глухим,— ты уже закончила?
Эйлин поручила ей выбрать одежду, в которой похоронят Рика, и отвезти её в морг, а сама поехала в полицейский участок на встречу с тем детективом, с которым Мия вчера разговаривала. Эйлин хотела знать, как получилось, что не стало её сына, и кто в этом виноват. Мия не могла не удивляться её силе. Она сама была не в состоянии вынести то, что уже знала, а тут ещё такое. Нет, Эйлин определенно сделана из стали. И хотя приемная мать всегда была добра к ней, Мия её немножко опасалась.
Эйлин Беннет-Хадсон была не той женщиной, с которой стоит спорить. Имея собственный взгляд на всё, свою точку зрения она умела отстаивать с холодным величием присущим только королям. Если Эйлин кого-то недолюбливала, она давала понять это человеку без повышения тона и оскорблений. Она была прямолинейна, стойко добивалась своего и брала, что хотела любой ценой. Так она и получила Боба в мужья, несмотря на то, что её семья была против этого брака, так как тот не был евреем. Мия прекрасно помнила, как расстраивалась наедине с собой от того факта, что вдруг она не оправдала ожидания приёмной матери своей оценкой «В» по химии или ещё чём-то. Хотя Эйлин никогда не давила на неё в плане учебы и наоборот, хвалила за достижения, Мии всё равно казалось, что этого недостаточно.