Аморал (СИ)

За этими мыслями я и отключился. Подниматься к Мухину и его ублюдскому декору не хотелось, а спать на голом полу было привычно. Даже будучи Царь-Богом в прошлом я не брезговал спать на земле в походах. Чем ты ближе к народу, тем лучше понимаешь, как им нужно править.
Вокруг меня возвышались горы трупов. И это было не фигуральное выражение, передо мной буквально высилась куча из тел выше меня ростом. 
На её вершине стоял жрец, всё такой же высушенный от старости и с пустыми провалами вместо глаз. Вот только на этот раз от него фонило небывалой силой. 
Жрец не обращал на меня ни малейшего внимания, он распростёр руки к небу и что-то шептал. Я тщетно пытался вслушаться в этот шёпот, но обрывки слов, которые до меня долетали, звучали на неизвестном мне наречии. 
От жреца по трупам как-будто ползли чёрные щупальца, они опутывали каждое тело и тянулись ко мне. Скверна завораживала своими мягкими и неторопливыми движениями, она звала меня, как мать зовёт своего потерянного сына. Я сделал шаг... 
Настойчивое громыхание сверху всё-таки заставило меня открыть глаза. Я попытался уцепиться за остатки ускользающего сна, но это было бесполезно.
БО-О-М!
Над головой опять что-то громыхнуло, вибрацией отдаваясь прямо в черепушку. Да что за нахрен там происходит?!
Потянулся, приводя в движение одеревеневшие мышцы — нет, всё-таки пора завести привычку спать в нормальной постели. В этом мире народ ещё не заслужил, чтобы я был к нему ближе.
Ворчливые мысли так и преследовали, пока я поднимался вверх по лестнице. А ещё я подумал, что надо бы организовать себе лежбище именно в подвале, а не в одной из комнат. Только я, духи предков, чьи-то заспиртованные органы — и никакого Мухина. Красота-а-а. Он очевидно боялся спускаться в подвал и это меня полностью устраивало. Ночью я слышал его недовольное сопение и покашливания за дверью, но этим всё и ограничилось. Хорошо, что ко мне приставили труса; плохо, что не знаю, кого Соболевы ещё пришлют.
Я не был настолько наивен, чтобы думать, что этим ущербным всё ограничится. Мухин был просто отвлекающим фактором и помехой, которая должна активно путаться у меня под ногами.
С прошлого вечера в доме стало гораздо чище, но по-прежнему неуютно. По крайней мере я перестал каждую секунду вляпываться в какое-нибудь дерьмо, уже хорошо.
Мухина я нашёл в гостиной, он активно куда-то тащил диван. Ну как тащил. Пытался. Лицо раскраснелось от натуги, по лбу струился пот, а диван, дай бог, на полсантиметра сдвинулся.
— Ты что к мебели пристал, болезный? — лениво поинтересовался я.
Мухин вздрогнул и разжал пальцы, приподнятый край дивана громко опустился на пол. Так вот что это были за звуки.
— Ты... Вы... Ты... — он всё никак не мог определиться, как именно ко мне обращаться, и я ему в этом помогать не собирался. Маленькие злобные глазки лихорадочно бегали по помещению в мучительном поиске правильного варианта. Мухин был похож на мелкого крысёныша, который по своей глупости залез в логово к ядовитым змеям. Не думаю, что он сам осознавал, во что вляпается, когда шёл на сделку к Соболевым.
Слабый, хилый и с плохо развитым даром. Мухин всегда был где-то на вторых ролях, плёлся где-то в конце клановой иерархии. И для жадного до власти и денег Мухина это была настоящая трагедия. Ведь он знал, что сможет привести клан к процветанию. И что сможет развить свой дар, если у него будут необходимые для этого ресурсы. И что станет величайшим некромантом в истории. Ему бы только один маленький шанс, небольшую возможность стать главой клана и тогда он сможет всё.
Какой договор был у крысёныша с правящим кланом предки не знали. Да и неинтересно им это было, как и сам Мухин, в целом. Они мыслили другими категориями, и единственное чего хотели так это того, чтобы род Вороновых продолжал существовать.
А крысёныш своими действиями почти что перечеркнул всё, над чем целые поколения работали долгие годы.
Когда Вороновы старшие погибли, пытаясь остановить распространяющуюся по их территории скверну, именно Мухин оказался рядом с пацаном в качестве опекуна, и именно он окончательно расшатал и без того подорванную смертью родителей психику мальчишки. Макар сорвался. А когда срывается некромант, пусть даже молодой и неопытный, это всегда страшно и масштабно.
 
Одно дело, когда раз в месяц пропадают пара человек, на это можно закрыть глаза, но когда вырезаются города и деревни... Тут уже замолчать не получится. Макара поймали и бросили в Клоаку, а Мухин стал главой клана. И если бы у него помимо влажной мечты о собственном могуществе был хотя бы намёк на внутренний стержень, то предки бы его приняли и признали. Как я уже говорил — их мало что интересовало, кроме благополучия клана.
Но, не судьба — я не видел в крысёныше ни стержня, ни в принципе характера, вот и предки не увидели. А Мухин сейчас оказался между молотом и наковальней.
С одной стороны Соболевы, которым вряд ли нравится, когда их подводят, а с другой я с поддержкой рода за спиной.
— Ты же сам приказал привести особняк в порядок, — наконец определился Мухин, в его голосе засквозила обида.
— А ещё приказал вернуть все клановые кольца и амулеты на место.
Крысёныш живо спрятал руки за спину и вжал голову в плечи, а его взгляд буквально прожёг во мне пару дырок. Так, походу клановой собственности я всё-таки не досчитаюсь. Впрочем, это было ожидаемо.
— Хрен с тобой, — я поморщился, развернулся и пошёл к выходу. — Дом только до основания не разбери, пока меня не будет.
— А ты куда? — насторожился Мухин.
— По делам.
— Я с тобой!
Я почти дошёл до входной двери и затормозил. Мухин, рванувшийся следом, затормозить не успел и со всего размаху впечатался мне в спину.
С удовольствием отметил, что от удара я только слегка покачнулся. А раньше бы как минимум воткнулся носом в дверь.
Но это единственное, что порадовало. Только этого ущербного мне на хвосте и не хватало. Я готов был смириться с его присутствием в своём доме, но не более. К тому же, он слишком ретиво исполняет приказы, а я не хочу чтобы кто-то стоял у меня над душой, когда приспичит сходить в туалет. А по фанатичному блеску в глазах крысёныша, я понял, что тот меня оставит разве что под страхом смерти.
— Отличная идея, дружище! — мой голос так и сквозил притворным воодушевлением. — Я как раз собирался сходить и посмотреть, насколько далеко успела продвинуться скверна.
В глазах крысёныша промелькнул неприкрытый страх. И я этого страха не понимал, скверна делала ровно то же, что и некроманты — поднимала людей из мёртвых. А то что она их перед этим медленно убивала, это малозначительные нюансы. По крайней мере должны быть малозначительными для того, кто сам не гнушался убивать людей ради мнимой надежды, что это увеличит его жалкие силы. В любом случае, его страх мне был только на руку. Я выжидательно улыбался, ожидая его решения. На лице Мухина в очередной раз происходила мучительная борьба.
— Нет, ты знаешь, я тут подумал, в особняке ещё очень много дел, — наконец выдохнул он, сразу как-то сдуваясь в размерах.
На моём лице не дрогнул ни один мускул, я изо всех сил старался не выдавать своё ликование. Можно было, конечно, состроить скорбную мину, но Мухин не настолько дурак, да и переигрывать я не хотел.
— Жаль, — равнодушно пожимаю плечами, — но если вдруг передумаешь — ты знаешь, где меня искать.
***
Во второй раз деревня произвела на меня ещё более удручающее впечатление. Я догадывался, что местные меня боялись, но не догадывался насколько.
Стоило мне появиться на улице, как люди тут же сгребали детей в охапку и прятались по домам. Не прошло и минуты, как деревня словно вымерла, даже собаки перестали лаять. Мимо меня подхваченный порывом ветра пролетел забытый кем-то платок.
Я задумчиво проводил его взглядом. Наладить контакт с местными будет сложнее, чем я предполагал.
Уверен, что от Мухина они знатно натерпелись. Таким только дай почувствовать власть и они сразу же начинают терроризировать тех, кто слабее. Да и Вороновы тоже не были душками. Но у них хотя бы хватало мозгов не гадить там, где ешь.