Ступень Четвертая. Часть первая (СИ)

— Мне? — Полина польщенно заулыбалась, а я понял, что будет очень сложно заставить ее отказаться от подарка. И ведь Сысоев, паразит, как чувствовал, что мне цветок нужен для эксперимента, и притащил игрушку.
— Тебе, тебе, — подтвердил Сысоев. — Твои любимые, я запомнил, что ты говорила.
Он выдрал медвежонка из лап проверяющего и подошел к Полине. Кроме сердечка, к ленточке крепился еще и карабин, с помощью которого Сысоев пристегнул подарок к Полининому рюкзаку. Конфеты он тоже передал ей, после чего решил, что проблемы его подарков — теперь наши проблемы, и вразвалочку покинул проходную, сказав, что не хочет мешать людям выполнять работу.
— Я бы вам не рекомендовал принимать у него что-либо, — проворчал проверяющий, не отводя взгляда от медвежонка, как будто подозревал в нем хранителя наркоты. Но я уже прошелся сканированием и мог с уверенностью сказать, что содержимое там было однородным — что-то из синтетических набивных материалов — и не прерывалось никакими посторонним закладками.
— Поль, я бы тоже не рекомендовал. — К этому времени я просканировал коробку и медвежонка, и если второй был в порядке, то первая — нет. — Пара конфет в коробке с добавками.
— Точно? — удивился проверяющий. — Датчики молчат.
— Концентрация низкая, но могу указать, какие именно конфеты.
— И что там добавлено?
— По результату будет похоже на симпатию к определенной персоне. Но зелье из тех, что накапливается и тогда свое действие усиливает.
— Ясно. — Проверяющий нахмурился, забрал коробку у растерявшейся от такого поворота Полины и сказал: — Администрации мы сообщим. С вашей стороны дополнительное заявление будет?
— А надо?
Сысоев мне активно не нравился, но его выкрутасы пока тянули только на безвредную шалость или на желание заручиться симпатией нравящейся девушки.
— Лучше обойтись без, — честно признал проверяющий. — Девушка конфеты не ела, так что…
— Так что заявление мы писать не будем, — согласился я. — Разумеется, при условии, что инцидент дойдет до администрации, а не останется в этих стенах.
— Это мы вам гарантируем. — Проверяющий явно успокоился, но не потому, что мы отказались от заявления, а потому, что он нашел хоть что-то неположенное у Сысоева.
Неожиданно Полина подергала меня за рукав.
— Ярослав, там же не все конфеты с зельем. Может выбросить только те, что испорчены?
— А остальные он лапал грязными руками, — ответил я, не желая копаться в сысоевских конфетах. — Кроме того, эта коробка — вещественное доказательство.
— Полина, если тебе нужны такие конфеты, я могу привезти хоть сейчас, — щедро предложил Серый, который зашел с нами на случай, если окажется, что синтезатор нельзя проносить на территорию школы. В правилах этого не было, но составлены они были так, что подвести под них можно было все что угодно. — Оставлю здесь, потом заберешь.
— Тогда ладно. — Она вздохнула, грустно посмотрела на коробку в чужих руках и протянула досматривающим уже свой рюкзак, предварительно его раскрыв.
Медвежонок Сысоева задорно покачивался, привлекая внимание не только мое, но и Серого.
— Поль, — кашлянул он, — это бы ты тоже выбросила.
Он дернул за медвежонка, собираясь его отцепить, но Полина внезапно ощетинилась:
— Он хорошенький, пусть висит. Ярослав же там ничего не нашел.
— Ничего. Но принимать подарки от кого попало — позорить клан. Мы тебе десяток таких можем купить.
— Но они уже будут другими, как ты не понимаешь! — возмутилась Полина. — Посмотри какая у него милая мордочка, а ты хочешь, чтобы я его в урну выбросила?
— Было бы идеально, — согласился Серый, не догадавшийся, что вопрос риторический.
— Значит, некоторым дорогущие зайцы, а у меня последнего медведя хотят отобрать?
Полина явно намекала на подарок Диане почти годовой давности, а в медвежонка вцепилась так, как будто собралась за него драться до последнего. Серый, не ожидавший такого отпора, отступил и растерянно на меня посмотрел.
— Полина, это подарок не от самого лучшего человека, — неожиданно сказал Тимофей.
 
— Но медвежонок в этом не виноват, — отрезала Полина и умоляюще спросила у меня: — Ярослав, можно я его оставлю?
Подарок нравился мне не больше, чем Серому. Я тоже подозревал какой-то подвох и то, что я его не находил, беспокоило меня в точности, как местную охрану после осмотра Сысоева. На игрушке не было ничего постороннего, и все же…
— Можно, но при условии, что в личную комнату ты не будешь его заносить, только в общую гостиную.
— Ярослав — ты лучший! — расцвела она.
А вот Серый проворчал:
— Зря ты так. Уверен, это нам еще вылезет боком.
— Что нам вылезет боком? — фыркнула Полина. — Маленькая мягкая игрушка?
— Маленькая мягкая игрушка, которую ты собираешься везде носить с собой, — отрезал Серый. — Подарок от типа весьма сомнительных достоинств, из-за которого Ярослав чуть не пострадал.
После этих слов мне показалось, что Полина все же засомневалась в желании оставить медвежонка, но тут проверяющий сказал, что она может проходить, поэтому она убежала вместе с подарком. После нее прошлись по Тимофею с Деном, и наконец очередь дошла до меня и синтезатора.
— Он вам обязательно нужен? — со вздохом спросил подступивший со сканером проверяющий. Наверное, подозревал, что такую коробку наркотиками можно доверху забить — на всю школу хватит, не только на одного Сысоева. Но поскольку я не собирался таскаться с синтезатором туда-сюда, то местная охрана прогонит его один раз через проверку и успокоится.
— Обязательно, — подтвердил я. — Жить без музыки не могу.
Вариант со слишком большим количеством свободного времени, которое нужно чем-то занимать, был намного хуже. Если проверяющие составляют доклад по результатам нашего прибытия, то могут указать это причиной желания помузицировать. А уж местная администрация найдет, чем занять чужое свободное время. Хорошо хоть принудительно не заставляет выбирать себе внеучебную деятельность, как в предыдущей школе.
— Вроде ничего нет, — неуверенно сказал тот, что водил сканером по синтезатору.
— Не вроде, а нет, — откликнулся Серый. — Мы приличный клан, не проносим всякие запрещенные вещи.
Я бы смог с ним поспорить, поскольку при мне теперь всегда был пространственный карман, а в нем наверняка найдется то, что здесь будет запрещено. Но сканерами это, конечно, не обнаружить, так что Серый в чем-то даже был прав.
Пропустили меня с синтезатором, поэтому я попрощался с Серым, напомнив ему про обещанные Полине конфеты.
— Прямо сейчас съезжу, — пообещал он. — И смотрите, чтобы она там не путалась с Сысоевым. Ничего хорошего от этого типа не будет.
С ним я был совершенно согласен, но боялся я не того, что Тихон планирует Полину увести из клана, а того, что он под предлогом собственных чувств собирается ее как-то использовать. И то, что я не понимал, как он это собирается делать, меня сильно беспокоило.
  
Интерлюдия 7
 
Гибель Воронцова не прошла для тайной организации даром. Там царило похоронное настроение. Мальчишка, еще не вошедший в полную силу, не просто смог противостоять одному из самых серьезных магов в их организации, но и привел того к гибели. Весьма показательной гибели — теперь каждый наглядно увидел, что случится с тем, кто попытается предать, а значит дороги назад не было. Они или победят, или будут похоронены в таких же закрытых гробах, как Воронцов, от которого еще неизвестно, было ли что в том самом гробу.
Нынешний совет был весьма малочисленным, но не потому, что у всех резко нашлись срочные дела, а потому, что главарь пригласил лишь небольшую группу. Тех, кто были наиболее влиятельны, а значит, тех, кто ранее постоянно общался с покойным Воронцовым. Кто-то из них был под полным ментальным контролем, а кто-то сохранял относительную независимость.
— Мы отказываемся от попыток добраться до Светланы Тумановой? — внезапно спросил один из присутствующих.