Ты моя, Пушинка! (СИ)

И, как на зло, на ум приходило только одно имя: Даня. Не Максим ли постарался в очередной раз очернить Дана в моих глазах?
– Красавчик с черной душой. Есть на нем уже один грех, теперь не отмоется.
– Я вас не понимаю… – моргнула, и все исчезло.
Была ли она на самом деле? Оббежала все вокруг, но женщины и след простыл.
Зато практически сразу появился Астахов. Вырос предо мной широким деревом, которое не обойти, не объехать. Дружелюбно улыбался, но я чувствовала подвох всеми фибрами души. Было что-то нехорошее на дне зрачка Максима. То, от чего мороз пошел по коже.
Весь наш разговор четко стоял в памяти и прокручивался заезженной пластинкой:
– Давай поговорим, – он оглянулся и спешно добавил: – но только не здесь, пойдем ко мне в машину.
И протянул руку с уверенностью, что я приму ее. Что пойду к нему, с ним! Я не собиралась, о чем и предупредила:
– Нет, Максим. Нам не о чем говорить и я жду сестру.
– Это займет всего пару минут, – настаивал на своем, но видел твердость на моем лице, поэтому выпалил: – посмотри, там Настя на переднем сидении, мы с ней помирились.
  
Глава 21
 
И я, блин, присмотрелась, но… машина Астахова стояла далеко, а из-за слепящего солнца нереально было понять, сидит там кто-то или нет.
– Понимаешь, я хотел бы извиниться перед тобой. Это было ее условие перед нашим примирением.
Уж не знаю, фантазия моя разыгралась в тот момент, или помутнение рассудка, но четко увидела в машине на пассажирском месте кого-то. И даже показалось, что мне машут рукой. Настя простила Астахова? Ну, в целом, это их отношения и их жизнь, не мне в нее лезть.
– Ладно, но садиться в машину я не буду. Пусть Настя откроет окно, и ты извинишься. Перед ней и предо мной. А после разойдемся каждый своей дорогой.
– Как скажешь.
Я шла медленно, все присматривалась, но разглядеть сумела только уже перед машиной. В ней никого!
– Максим, ты м-м-м…
К лицу прижали тряпку, пропитанную чем-то ужасающе вонючим. Настолько, что тошнота поднялась к горлу, и мир резко закружился перед глазами.
Очнулась уже связанной на заднем сидении авто. Не знаю как, возможно, выброс адреналина, но я умудрилась достать телефон и позвонить по первому номеру в набранных – сестре. Страх и непонимание заполонили мысли, я что-то пролепетала ей, явно не то, что нужно было в подобной ситуации.
Максим увидел и на ходу вырвал у меня телефон, а затем выбросил в окно на проезжую часть.
– Неужели ты всерьез поверила, что я мог снова сойтись с инфантильной дурой? Да раскрой ты глаза – я же тебя люблю, Уля. Готов на все, даже похитить от придурка Чернышова. Он тебя не достоин. Ни тогда, ни сейчас.
Я промолчала. Пока Максим вез меня куда-то, не проронила ни слова. Молилась про себя, чтобы Карина все поняла и пошла к Дане за помощью.
Связанной я мало что могла сделать, поэтому, когда Астахов вытащил меня из машины, ощутила себя как та героиня из Кавказкой пленницы. Могла брыкаться да и только.
Холодный ветер неизбежно проник под тонкий свитер и все тело пронизало миллионами мурашек. Видимо, когда Астахов связывал меня, снял курточку. Я дрожала и от холода, и от неизвестности, а Максим все бубнил о своей светлой и чистой любви, от которой уже порядком тошнило.
Мы вошли в дом, но теплее не стало. Он промерз, и в нем, по ощущениям, было еще хуже, чем на улице. И когда Максим уложил меня на ледяной матрас, содрогнулась всем телом.
– Полежи тут немножко и подумай.
– Здесь холодно! – заныла, на что он хмыкнул:
– Зато протрезвеешь быстро от чар Чернышова. Видишь этот дом, – он обвел рукой по спальне без ремонта, с голыми стенами, но с окнами и решетками на них, – несколько лет назад я купил его в надежде, что однажды смогу привести тебя сюда. Не волнуйся, милая, я скоро вернусь, и тогда на нашем пути уже никто не станет.
Максим стал уходить, но я решила высказаться:
 
– А кто достоин меня? Ты? – Он не обернулся, но напрягся. – Парень, который шесть лет назад даже палец об палец не ударил, чтобы предотвратить катастрофу. Ты молча наблюдал, как Дан использовал меня и ничего не делал! Так чем ты лучше Даниила?!
– Хотя бы тем, что я отомстил ему за тебя.
Ничего больше не говоря, вышел из комнаты и, судя по щелчку, запер дверь.
Выныривая из воспоминаний, я кое-как приподнялась и снова села. Мне это удалось не с первой пытки и, показалось, что истратила последние силы. Сколько времени прошло?..
Холодно… настолько, что все тело одеревенело. Даже губы и те еле шевелились, пока ранее я звала на помощь. Были ли еще дома вокруг? Ничего не успела разглядеть, пока придурок Астахов тащил меня внутрь.
Шум мотора за окном всколыхнул меня, но надежда, что приехал не Максим, разрушилась спустя пять минут. И как только он вошел ко мне, паника острой иглой вонзилась прямо в поясницу.
Да он же точно больной на всю голову! Ну как так? У него что, мозги резко закоротили из-за китайских проводов?
– А ее… зачем?! – губы плохо двигались, как и тяжело соображал мозг.
Максим грубо бросил Настю на край рядом со мной. Но поскольку девушка была без сознания, то ее тело невольно скатилось с матраса и безвольно упало на пол. Астахову было плевать, он хмыкнул и махнул рукой. Мне же поднес плед и заботливо обмотал им. Серьезно?!
Не шевелилась и даже не дышала, ведь боялась его до ужаса. Та дьявольская ухмылка, что застыла на лице Астахова, казалась совершенно не здоровой. И не понятно, какой шаг он предпримет следующим. Как из милого мужчины он вдруг стал монстром?
– Это еще не все, – заявил он и спешно ушел.
– Настя-я-я-я… – проревела я, но никак не могла совладать с затекшим телом.
Даже плед не спас от промерзания, казалось, это уже бессмысленно. Моя кровь – сплошной лед. Медленно и методично я подлезла к Насте, но неожиданно мужчина занес в комнату и мою сестру. Это стало последней каплей:
– АСТАХОВ!! – завопила на все горло и ощутила, как горячие слезы покатились по щекам. Они буквально жгли кожу, но я нашла в себе силы: – Моя сестра тебе что сделала? Отпусти их!
– Они сами виноваты, – выплюнул небрежно и так же, как мешок с картошкой, бросил Карину рядом с Настей. Не на матрас – сразу на пол. Больной ублюдок!
– Не нужно было совать носы туда, куда не следует. Не волнуйся, дорогая, с твоей сестрой ничего не случится. А вот с этой… – кивок на Настю, – не могу гарантировать. Достала меня!
Я плакала и отрицательно качала головой, потому что не могла поверить в происходящее. Точно ли это не сон?
Звонок телефона Астахова подсказал мне – что все реально. Говнюк вышел и снова закрыл дверь на замок, а я сразу соскользнула с матраса и сдернула с себя плед. Частично он упал на Настю, а частично на Карину.
Спустя долгое время девчонки, наконец, стали потихоньку стонать и приходить в сознание.
– Моя голова… – ворчала Карина, Настя же просто клацала челюстью из-за холода.
– Девочки, – я всхлипнула и тогда они обе «очнулись».
Уставились сначала друг на друга, а затем сфокусировали на мне мутные взгляды.
– Мы спалились, – болезненно изрекла Карина, на что Настя ответила:
– Зато мы вместе. – И рассмеялась сквозь слезы. – Боже, Дан и папочка Максима же в порошок сотрут за такое. А я еще не поверила, когда ты заявила, что Астахов похитил Улю. Не хотела тебе помогать… Но все же хорошо, что вспомнила про этот дом. Не зря ведь Максим отмалчивался о нем предо мной.
– Тоже мне, нашла, кого защищать, – фыркнула сестра.
– Но, я же думала… – мне пришлось остановить их нарастающую перепалку:
– Вам не кажется, что сейчас не время выяснять отношения? Если мы не выберемся отсюда, то ночью неизбежно замерзнем.
Я понятия не имела, как выйти из дома. Помню железную дверь, которая вряд ли откроется изнутри. На окне этой комнаты решетка и, скорее всего, на остальных тоже. Иначе Максим бы не оставил нас так. Но все же, надежда оставалась.