Настоящий американец – 3

Поэтому моя первая остановка была на Манхэттене.
Рокфеллер центр, как и в прошлый раз встретил меня приятной прохладой, которая оказалась очень кстати в этот душный июльский день и вышколенным персоналом. Внушительного вида лифтёр в мундире с блестящими пуговица поздоровался, поинтересовался куда мне нужно и вот через десять минут я в одной из бесчисленных переговорных в офисе Merrill Lynch.
С последней нашей встречи мой брокер Феликс Вуд изрядно переменился. Нет, он так и остался самоуверенным щенком, но приобрел лоск: сменил часы на более дорогие, костюм теперь заказывал у портного, и, разумеется, стал пользоваться запонками. Еще и личной помощницей обзавелся.
Смотришь на него и сразу видишь – дела у этого парня идут в гору. Еще бы они у него не шли. Он только комиссии от моих сделок получил более пяти тысяч долларов, а это две среднегодовых зарплаты.
Мои дела тоже неплохи. Сейчас мой инвестиционный пакет оценивается почти в миллион долларов. Отличная сумма, но этого мало, слишком мало для реализации моих планом.
– Очень рад вас видеть, мистер Уилсон, – расплылся в улыбке Феликс, когда мы с комфортом устроились за овальным столом друг напротив друга.
Ассистентка Вуда, эффектная блондинка, копирующая внешность Мэрилин Монро, принесла нам кофе, бисквиты и виски со льдом.
– Взаимно Феликс. Я приехал обсудить наши дела и дальнейшие планы.
– О, мистер Уилсон, позвольте выразить восхищение вашей финансовой прозорливости! Ваши вложения в два таких рискованных на тот момент актива начали приносить хорошую прибыль! Признаюсь вам, для всех нас это стало большим сюрпризом, – последние слова брокер произнес доверительно, чуть приглушив голос, словно боялся, что коллеги случайно услышат как он принижает их аналитические способности.
Я молча улыбался и пил кофе.
– Помню, в начале нашей работы мы договорились о том, что я должен только исполнять ваши поручения, но позвольте все же сказать – я не советую пока продавать акций GE. Хотя эта сделка и принесет мне очень хорошие комиссионные, но не стоит этого делать именно сейчас. А вот от акций АТ можно уже избавиться, они достигли своего пика.
– Спасибо за заботу, Феликс, я ее ценю, но все же не собираюсь продавать акции, – я ведь точно знаю, что и те, и другие акции продолжат расти, – наоборот, в моих планах докупить акции American Tobacco.
– Воля клиента для меня закон, – глаза брокера сверкнули в предвкушении дополнительных нулей на собственном счете.
– Оставим пока это, – охладил я его пыл. – Сейчас мне нужно от тебя кое-что помимо брокерских услуг.
– Слушаю вас внимательно, мистер Уилсон, – Феликс смотрел на меня как верный подданный на своего короля.
– Минуту, – я склонился над финансовыми бумагами, закурил сигарету. Да, Лаки Страйк мне теперь совершенно не подходил по статусу, но что делать, привык я к ним. Кстати, раз уж я теперь публичная персона, то может договориться о том, чтобы я стал лицом сигарет этой марки. Я и так курю только их, так почему бы не стрясти за это денег?
– В общем так, Феликс, – продолжил я, когда увидел всё что нужно и в уме прикинул порядок сумм, – мне нужно чтобы ты, действуя от моего имени, взял кредит в Bank of America, залогом будет часть акций General Electric.
– И сколько вам нужно, Мистер Уилсон?
– Полмиллиона долларов, на эту сумму ты и заложишь акции.
– Простите, мистер Уилсон, но вы же понимаете, что всё время пока акции будут в залоге, вы не сможете получить с них дивиденды. Или вы планируете отдать эти полмиллиона быстрее чем за полгода и успеть к годовому отчету, после которого и будут выплаты?
– Именно так я и собираюсь сделать, – подтвердил я и дал следующие инструкции. – Вырученные деньги ты пустишь на покупку акций American Tobacco.
– Мистер Уилсон, аналитики нашей компании предполагают, что рост акций АТ будет непродолжительным. Сейчас его стимулировала ваша победа во Франции, позвольте еще раз с этим поздравить, – точно, я же получил открытку с поздравлением от Вуда, – но это очень краткосрочный тренд, скоро он может смениться на стагнацию или даже на падение.
 
– Давайте засунем мнение ваших аналитиков в задницу, – предложил я, запустив кольца из сигаретного дыма в потолок.
– Что… как?.. – вылупился на меня мой брокер. Даже тщательно смазанные лаком волосы приподнялись. – Понял, понял, в задницу их всех, – быстро сориентировался он. Хвалю! Но небольшая порка все же не помешает.
Я встал с удобного кресла, прошелся по переговорной и остановился возле панорамных окон откуда открывался чудесный вид на Пятую Авеню.
– Мистер Вуд, – заговорил я, стоя к нему спиной. – Только я решаю, что делать, а вы претворяете мои решения в жизнь. Без вопросов, без советов, без колебаний. Тем более, вы ничем не рискуете. Как никак вы сидите на проценте, и его вы получите в любом случае. – Последнее я говорил уже развернувшись.
Брокер стоял на вытяжку, от гражданского видеть такое было странно, но я бы не сказал, что мне не понравилось.
– Я все понял, мистер Уилсон. Больше такого не повторится.
– Вот и хорошо, – смягчился я, и Феликс выдохнул. – А теперь мне нужен телефон. Хочу прямо сейчас оформить необходимые бумаги, а для этого мне нужен мой адвокат.
Перри появился в офисе Merrill Lynch спустя сорок минут, а еще через час мы, согласовав все пункты, подписали бумаги, и Вуд отправился в банк.
Ну, а мы с Пэрри поехали в Бруклин, смотреть на землю, которую агент по недвижимости, подобранный Мэтьюзом, выбрал для меня.
Это финт с залогом одних акций и покупкой других мне был нужен чтобы максимально быстро получить деньги. Совсем скоро Ромео объявит о гоночной программе, а я о том, что ее спонсором будет American Tobacco и о том, что мы будем участвовать не только в Ле-Мане и Себринге, но и планируемой Дайтоне. Все это приведёт к скачку стоимости акций АТ, благодаря которому я и акции GE выкуплю обратно и нехило так заработаю.
Просто продать акции General Electric я не хотел. Впереди у этой, без всякой иронии великой компании, очень славные времена. Постройка первой в мире частной АЭС, первого атомного авианосца, а потом её величество космическая гонка, где GE будет одним из ведущих подрядчиков NASA. Нет, пока рано продавать акции этого технологического гиганта.
– Всё-таки мистер Рузвельт был гением, – неожиданно произнёс Пэрри, когда мы свернули к тоннелю Бруклин – Бэттери.
– Ты это о чём? – вынырнул я из своих мыслей.
– Он лично настоял на выделении федеральных денег на строительство тоннеля. Сити тогда не потянул бы этот проект в одиночку, и это было гениальное решение. Тогда мало кто понимал, что Бруклинского моста скоро будет не хватать, а Франклин Делано это видел. Великий был президент, величайший.
Насчёт личности Рузвельта я, пожалуй, был с Пэрри согласен. Как ни странно, в моём времени он оказался в тени распиаренного JFK. Но если посмотреть непредвзято, то что там Кеннеди сделал? Да ничего в сравнении с Франклином Делано. Но, великая сила пиара сделала своё дело.
Мы немного поговорили о нынешнем президенте, Эйзенхауэре, заехали в пиццерию на Кингс Хайвей, она была немного не по пути, но Перри заверил, что там готовят лучшую Маргариту во всем Бруклине, и через двадцать минут приехали туда, где в будущем появится Белт-Паркуэй и мост Верразано.
Сейчас этот район Бруклина ничего из себя не представляет и земля здесь, как и на другом берегу пролива Нарроус крайне дешевая.
Мистер Стенли Ипкис, агент по недвижимости которого нашёл для меня Перри, искренне не понимал зачем мне эта земля.
– Если вам и нужно что-то поблизости, мистер Уилсон, то я могу договориться об очень хорошей цене на недвижимость на пятидесятой. Там как раз скоро начнётся распродажа имущества Пентагона.
– Спасибо, мистер Ипкис, ваше предложение очень интересно, тем более я помню тот район, он и правда неплохой для организации производства, но сейчас мне нужна именно эта земля, – ответил я ему тогда.