Кольцо огня
– Оплакивай брата, как полагается, а потом…
От подобного приказа меня переполняет ярость. Оттолкнувшись от дверного проема, я в три шага оказываюсь возле него. Усталость и грусть испарились. Я никогда не считала себя мстительной, но ошибалась. Только в самые худшие моменты жизни узнаешь правду о самом себе. Следующие слова раздирают мне горло, будто наждачной бумагой, но все же я их произношу:
– Возможно, Малакай был готов к иному миру. Возможно, он желал уйти. Но я не готова была его потерять. Ты давал мне обещание, и поэтому теперь я дам тебе свое. – Не обращая внимания на Адриану, я задираю подбородок. – Я найду две другие регалии и уничтожу их. Сделаю все, чтобы твое заветное желание не исполнилось, ангел. Сколько бы лет ни прошло, ты никогда больше не увидишь Атлантиду. Никто из вас не увидит!
Его губы складываются в жутковатую улыбку.
– Ты мне угрожаешь? Не будь смешной. В одиночку тебе не справиться с тем, что ранее не удалось бесчисленному множеству бессмертных. Отправляйся в Сомерсет. Выйди замуж и роди детей. Забудь про регалии и забудь про нас. Не трать свою короткую жизнь на войну, в которой не сумеешь победить. – Голос Азраэля так холоден, что Адриана вздрагивает, хотя слова адресованы не ей. – Энола, отвези Нефертари в «Rosewood». В такую погоду она не поедет обратно.
Пери шагает ко мне и берет за руку чуть выше локтя.
– Идем. Тут тебе больше нечего искать.
– И дай плед, иначе она продрогнет до смерти, – распоряжается он.
– Не трогай меня! – шиплю я, и она, как ни странно, отшатывается. – Мне не нужен ни плед, ни тот, кто будет диктовать мне, что делать.
С высоко поднятой головой я иду к двери, поднимаюсь по лестнице, пересекаю коридор и выхожу из дома. Прочь отсюда. Да, я совершила ошибку. Большую ошибку. Малакай не хотел бы, чтобы я продала себя за его душу. Однако я сделала это, пусть и безуспешно. А теперь сделаю все, чтобы Азраэль не получил ни кольцо, ни корону. Он пожалеет о том, что однажды явился в Сомерсет.
Остановившись на крыльце, я запрокидываю голову и набираю полную грудь воздуха. Дождь заливает лицо, но не остужает мою злость. Это еще не конец. Опустив голову, замечаю, что к моей машине прислонился Сет. Его встревоженный взгляд скользит по мне и задерживается на лице.
– Ты вся промокла.
Он стоит в элегантном черном костюме со скрещенными на груди руками. Хотя волосы у него тоже влажные, Сет выглядит так, будто только что из парикмахерской, и лишь легкая щетина на щеках свидетельствует о том, что у него тоже выдался длинный день.
– Откуда ты узнал, что я здесь? – спрашиваю, медленно направляясь к нему.
– Я бог, от меня так просто не спрячешься, – поясняет он с кривой улыбкой на губах.
– Очень мокрый бог.
Словно по приказу, ливень внезапно прекращается.
– Мне очень жаль твоего брата. Я должен был сказать. Но не имел права и надеялся…
Конечно, он знал, что происходит. Все они знали. Как же глупо было считать их друзьями. У меня всегда плохо получалось заводить друзей. Это единственное оправдание тому, что я не раскусила их игру. Обхватываю себя руками, как будто это не даст мне развалиться на куски, и понимаю, что просто хочу убраться отсюда.
– У тебя свои сражения.
С серьезным выражением лица Сет оглядывает мое дрожащее тело и, помедлив, гладит меня по руке. Уверена, одно слово, и он уберет ладонь. Это прикосновение изгоняет холод из кожи; но, к сожалению, не из души.
– Все равно следовало сказать. Если я могу что-то для тебя сделать…
– Спасибо, – хрипло отвечаю я. Очень мило с его стороны, но сейчас я не вынесу присутствия кого-то из бессмертных.
– Сет, что тебе здесь надо? Нефертари, вернись внутрь.
Я разворачиваюсь к стоящему на пороге Азраэлю. Расстояние от двери до автомобиля он преодолевает невероятно быстро, причем не пользуясь крыльями.
– Да оставь ты ее в покое.
Тихий голос Сета резко контрастирует с яростью в зеленых глазах ангела. Мягкий мох превратился в твердый изумруд. Я неожиданно осознаю, почему эти двое когда-то стали лучшими друзьями. Они излучают одинаковую бескомпромиссность. Естественно, Азраэль игнорирует совет бога, вместо этого протягивая руку ко мне.
– Давай поговорим. Потом Энола или Гор отвезут тебя домой. Тебе нельзя садиться за руль. – У него материализуются крылья, но, похоже, ангел этого не замечает, настолько взбешен. Минуту назад он гнал меня прочь. Его гнев связан не со мной, а с Сетом. В его приказе чувствуется власть аристоя и уверенность, что никто ему не возразит. Ну что ж, я стану первой. Окруженный перламутровым светом, ангел выглядит внушительней, чем когда-либо. Хотя все так, он действительно один из первых жителей Атлантиды, временная потеря силы ничего не изменила. – Позволь мне объяснить, – уже спокойней добавляет Азраэль.
Зеленый цвет крыльев уступил место темно-золотому. Еще одно небольшое напоминание о том, с кем я имею дело. Он великолепен, и при других обстоятельствах я бы не смогла справиться с искушением и дотронулась бы до его крыльев. Но больше я к нему не прикоснусь. Черты его лица ожесточаются. Азраэль не рассчитывал на отказ подчиниться, что лишь доказывает, как мало он обо мне знает.
Сет притягивает меня ближе, и я не возражаю. Мне кажется, так безопаснее. Азраэль против того, чтобы я ехала с ним. Но ни в коем случае не потому, что переживает за меня. Скорее ему не хочется, чтобы его игрушка попала в руки к его заклятому врагу. Хотя он сам ее выбросил. Наверное, ангел предпочел бы сначала самостоятельно меня сломать. Я прищуриваюсь. Злость занимает необъятное место у меня в голове.
– Не хочешь рассказать ей, чего ты на самом деле добиваешься, Аз? – Дыхание Сета касается моего затылка. – Давно пора.
От этого заявления лицо ангела каменеет.
– Нефертари знает, насколько нам важно вернуться в Атлантиду. Я не делал из этого тайны.
– Из этого – нет. – Голос Сета звучит еще мягче. Азраэль буквально пылает гневом, и воздух нагревается до такой степени, что у меня горят щеки. Между мужчинами вьются тени. Золотые и черные. Это красиво и пугающе одновременно. – А ты упоминал, почему для тебя это так важно?
Пару секунд у меня дрожат коленки. Я вот-вот услышу информацию, которую не желаю знать. И это вызывает у Азраэля неистовую ярость. Не стой я между ними, он бы уже набросился на Сета.
– То, что важно для меня, никогда не имело значения, – сквозь зубы цедит он. – Я всегда лишь пытался убирать за тобой, поэтому следи за словами. Отпусти Нефертари. Не впутывай ее еще сильнее, чем мы уже это сделали.
– Я этого и не хочу. Но, по-моему, она имеет право знать правду.
Над головой проносятся сверкающие молнии, и я испуганно вздрагиваю. Впрочем, бессмертные этого не замечают. Как будто я невидимка… хотя, очевидно, для них все так и есть.
– Ты с самого начала играл с ней нечестно. Она заслуживает лучшего.
На прекрасном лице Азраэля появляется ехидная ухмылка.
– А по-твоему, лучшее – это ты?
– Нет, не я. Так ты скажешь ей или мне это сделать?
Азраэль сглатывает и едва заметно качает головой.
– Прекрати. – Ему явно тяжело просить об этом, но тем не менее ангел напряженно добавляет: – Пожалуйста.
– О чем вы говорите? – вклиниваюсь я. – Если дело не в Атлантиде, то в чем тогда?
– Это не имеет к тебе никакого отношения, – с непроницаемым лицом отрезает Азраэль.
– Мог бы признаться хотя бы тут, – невозмутимо продолжает Сет. – Почему ты этого не делаешь? Тебе стыдно?
– Потому что это никак не связано. – В жестах и словах ангела сквозит нетерпение. – Давай войдем и поговорим.
На Сета приглашение явно не распространяется. Жар и пламя пропадают, неземное свечение тоже. Остается лишь мужчина, который обманывал меня и использовал. Но теперь я улавливаю в его глазах страх. И выпрямляю спину.
– Если ты не вернешь душу Малакая, то говорить больше не о чем.
– Я не могу, – наконец признается он. – Твой брат в полях праведников. Он добрался туда в целости и сохранности. Мы об этом позаботились. – Его тон становится настойчивее. – С ним все хорошо. Он так хотел.