Право убийцы (СИ)

— Вы обронили, сударь. Будьте аккуратны, здесь настолько скользко, что шею можно сломать, — пропел я медовым голосом.
Тот сидел на пятой точке, сипло дыша и буравя меня взглядом выпученных глаз. Я подметил, как в его глазах заискрились огоньки. Одарённый, значит, а чего тогда с пистолетом возится, как баба? Ну ничего, будет уроком, надеюсь, выучит на зубок. Тут ведь дело нехитрое: вытащил пистолет — стреляй. Или будь готов, что он окажется в руках твоего противника. В остальном сопляк прекрасно понимал, что упал не просто так и что нас фиксируют на камеры. Не знаю, что бы он учудил дальше, или, по крайней мере, попытался бы, но тут глаза Димы сузились, а лицо вытянулось.
— Опять ты-ы⁈ — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Какого хрена ты тут делаешь?
— Ну да… я, — мои брови сомкнулись домиком. — Гуляю.
Похоже, сопляк меня узнал, что еще более занимательно. Когда я только успел со всеми ними перезнакомиться, стесняюсь спросить.
— Откуда ты его знаешь? — удивилась сестра. — Он что, из наших?
Маша уже стояла на ногах и отряхивала юбку. Дима не ответил, только выхватил из моих рук пистолет, скрипя зубами. Я подал ему руку, чтобы помочь встать, но он проигнорировал жест. Вскочил, как заведенный. Показалось, что он вновь попытается наставить на меня ствол, так что мои руки инстинктивно потянулись за пояс. Однако делать этого сопляк не стал. Хватило таки мозгов.
— В машину, Маша.
— Да иду я, иду! — она всплеснула руками. — Или ты думаешь, что раз отец велел меня найти, то ты можешь повышать тон⁈
— Просто закрой рот и делай, что я говорю, — процедил братец.
Повернулся и, глядя мне в глаза, потряс в воздухе пальцем.
— Ещё увидимся!
Он всё пытался отдышаться — больше от обиды, чем от реального ущерба — но голос его звучал теперь уже ровнее и ниже. Кого-то более пугливого уже бы проняло.
— Как скажешь, — я не стал спорить, хотя любопытно, чем прежний хозяин этого тела успел насолить сопляку.
Ах да, я теперь сам — такой же сопляк… Может, я бабу у него увел? Или сестру? Но поскольку сестра меня не знает, то с Машей у нас точно ничего не может быть… хотя черт их знает, какие-то мутные оба, что он, что она. Маша, бледная и перепуганная, ушла, телохранители помогли ей открыть заднюю дверь одного из джипов. Что любопытно, машину девчонки решили оставить на обочине. Ну, может, потом приедут, заберут? Впрочем, мне до этого нет никакого дела.
Дима, продолжая трясти пальцем и хищно улыбаться, двинулся к своему джипу. По пути показал проезжающим мимо операторам средний палец. Я провожал его взглядом, все еще готовый к тому, что сопляк может в любой момент выкинуть очередной кульбит. Предположу, что его гордыня крепко задета. Однако руки так и не потянулись к пистолетам за поясом. Пареньку с обломанными крылышками открыли дверь, он вскарабкался на подножку и, обернувшись несколько секунд пристально на меня смотрел. Потом сел внутрь, и кортеж тотчас уехал, джипы бесцеремонно втиснулись в крайний левый ряд, заставив ехавшие машины резко затормозить. Следом разъехались и зеваки, а я остался стоять на обочине. Вот так захочешь человеку помочь — и на тебе…
Бип-бип.
Мне просигналил мужичок из остановившегося старенького хэтчбека, который подрезали люди братца. Он помахал рукой и нагнулся к двери, принявшись крутить ручку, чтобы опустить окно.
— Эй, паренек, тебя до города подкинуть?
— Сколько возьмёшь? — я решил воспользоваться предложением.
— Штука, и едем хоть на край света.
— Пятьсот — и договоримся.
Водитель поскрёб макушку и кивком пригласил меня садиться.
— А поехали!
  
Глава 4
 
— Ничего, если на «ты»? Меня от этих вычурностей тошнит, а по роже вижу, что ты не из «этих»!
Собеседник с ходу дал понять, что не прочь почесать языком во время поездки. Интересно, из «этих» — это из каких? Я долго молчал, и таксист расценил молчание, как согласие.
— Вот и чудно!
— А каких «этих»? — все же уточнил я, усаживаясь поудобнее в продавленное кресло пассажира и захлопывая дверь.
 
Та закрылась не сразу, поездили на этом авто хорошо, в прямом и переносном смысле. Больше того — прямо в днище хэтчбека имелись дыры, проеденные коррозией. Надеюсь, до того, как мы приедем, колымага не развалится.
— Да чего ты ее как бабу обхаживаешь, сильнее дёргай, — забурчал водитель, наклонился через меня к дверце и со всей дури захлопнул. — Ничего, к лету возьму себе что-нибудь поприличнее. Только дела начали налаживаться. Я ведь тут, по сути, последние дни…
Вопрос он пропустил мимо ушей, настаивать на ответе я не стал. Слушать рассказы водителя тоже.
— Куда едем, командир? — он, наконец, опомнился и тронулся.
Поворотник на машине не работал, поэтому, прежде чем выворачивать на трассу, таксист высунул из окна руку, показывая поворот, на манер велосипедистов. В салоне играла спокойная музыка — назойливые звуки природы. Птички щебечут, ручей течёт. Пришлось подождать, пока машину пропустят, и мы, с рывком из-за переключения с первой сразу на третью передачу, заехали в крайний правый ряд. Машина дребезжала, издавала непонятные звуки, но всё-таки ехала. А еще в салоне воняло бензином, но даже с такими вводными ехать было куда лучше, чем идти многие километры вдоль обочины пешком. Поэтому я кое-как разместился на кресле поудобнее и приготовился к дороге.
Ехал водитель не спеша и то и дело на меня посматривал. Выглядел я действительно колоритно, что правда, то правда. В целом, у мужика было располагающее одутловатое лицо и, судя по лицензии на извоз, закреплённой в верхнем правом углу лобового, он действительно работал таксистом. То, что я чуть раньше говорил о людях, которые везде одинаковые, также можно было сказать и о таксистах. Работа у них такая, крутить баранку в одиночестве, отсюда и жажда поговорить с пассажирами.
— Едем на Воронцова, дом 46, — сухо сказал я.
Я назвал адрес, что возник у меня в голове, но не совсем правильный. Улица та же, но цифра другая — моё жильё располагалось в 36-м доме. Старая привычка запутывать следы сработала сама по себе. Уже на месте я сам и без ненужных свидетелей найду нужный дом, поэтому водителю не обязательно знать конечную точку поездки. Таксист некоторое время повозился в навигаторе, настраивая маршрут, и, судя по всему, у него не выходило задать точку.
— Хм, а адрес точно верный, командир? На Воронцова едем?
— Почему спрашиваешь?
Вопрос водителя я не совсем понял, логично предположить, что если есть дом под номером 46, то будет и 36 номер. В доказательство логичности — адрес высвечивался на навигаторе.
— Да так, ничего — просто уточняю, — он пожал плечами.
Я обратил внимание, как он смотрит через зеркало на оставшийся на обочине автомобиль. Дима и Маша даже не удосужились выключить фары, и двери тоже остались открыты. Не пройдет и часа, как машину разнесут по винтикам, все же автомобиль у девчонки куда дороже развалюхи таксиста, и бросать такие вещи без присмотра — рискованно. Слишком много желающих легкой наживы.
— Чего хмурый такой? — отвлек меня от размышлений водитель.
У меня не было никакого желания разговаривать. Аспирин хоть и начал действовать, но явно только набирал обороты. Стало полегче, но башка все ещё трещала. Я поймал любопытствующий взгляд водителя в зеркале заднего обзора. Учитывая мой не самый импозантный вид, вообще удивительно, что тот решился меня подобрать. Возможно, ему просто до зарезу нужны деньги, и он никакой работы не чурается.
— Дай угадаю, не местный?
— С чего ты взял?
— Ха, местные всегда пристегиваются! А тебе, смотрю, пофиг, но это пока штраф не прилетел. У нас же в столице с первого числа все штрафы увеличили, дерут в бюджет с простых работяг, как с сидоровых коз, и никак не нахапаются.
— Сочувствую, — дежурно ответил я, но все же пристегнулся.
Проблема не столько в том, что я опасаюсь штрафа, сколько в нежелании светиться. Хотя после участия в «реалити», которое попало на камеры смартфонов — куда уж дальше.