Феномены Тени и зла в волшебных сказках

Эти общие компенсаторные тенденции бессознательного отразились в волшебных сказках. Есть японская сказка, в которой говорилось, что счастливый исход возможен в случае, если мужчина побьет палкой некое должностное лицо, тогда он и найдет спрятанные сокровища. Я бы сказала, что такой мотив является типичным для этической установки страны, для которой совершенно непостижимо, чтобы кто-то мог бить палкой по голове государственного служащего. Но в сказке герою предстояло непременно это сделать, чтобы найти сокровища — предположительно в подполе у себя на кухне. Такая сказка не представляла бы особой ценности для швейцарских демократов, ибо нам не нужно объяснять, как полезно время от времени, образно говоря, бить палкой по голове должностных лиц, чтобы они не становились слишком заносчивыми и чванливыми. Однако для страны с жесткой социальной иерархией в такой волшебной сказке содержится шокирующая истина, о которой следует напоминать сознанию. Такие компенсаторные тенденции можно обнаружить во всех сказках, поэтому перед тем как закончить ее анализ или интерпретацию, я всегда себя спрашиваю: кому нужно рассказать такую сказку? Для кого она больше всего необходима? И вообще очень хорошо, что в народе рождаются такие сказки; именно поэтому их рассказывают с таким удовольствием.
Этот раздел, посвященный злу, я хочу начать с того, что называю злом «на примитивном уровне». Я не имею в виду ни примитивный уровень общества, ни примитивный народ, ни отдельную примитивную личность. Речь идет о примитивной ситуации у первобытных людей, которые до сих пор встречаются в разных уголках Земли. Для нас это прошлое, и оно отчасти уже превратилось в социальную проблему. Например, мы сейчас находим какие-то черты культуры каменного века у крестьян, которые живут в горах или в малодоступных горных долинах, поэтому речь идет и об общественно-исторической проблеме. Но в данном случае я имею в виду примитивного человека в совокупности с первобытным окружением, человека, который еще был непосредственно близок к природе в то время, когда определенные исторически возникшие социальные и религиозные надстройки еще не существовали. Я постараюсь вам показать сказки, в которых отражается этот базовый уровень представлений о том, что, вероятно, в те времена изначально человек считал злом.
Вы можете возразить, что я еще не дала определение тому, что такое зло, — я говорила о проблеме зла, как если бы мы знали, что она собой представляет. Я предпочла бы представить вам некоторый практический материал, позволяющий увидеть, как эта проблема проявляется на разных уровнях. Нам будет удобнее ее обсуждать, если в нашем распоряжении будут факты, отражающие проблему зла в волшебных сказках или в этнологическом и фольклорном материале примитивного человека.
Кроме того, мне бы хотелось взглянуть на проблему еще с одной стороны. Зоолог Конрад Лоренц[103] опубликовал книгу о так называемом «зле»[104]. Выражение «так называемое» подразумевает, что на самом деле это не зло. Сам он совершенно так не считал, и по его собственному мнению, агрессию не следует называть злом, и, он представил материал исключительно с точки зрения зоологии. Он обсуждает проблему самообороны и агрессии, а также проблему агрессии, которую он назвал внутривидовой, которая означает проявление агрессивных тенденций в паттернах поведения различных млекопитающих, птиц и рыб и других типов животных по отношению к особям того же вида, а также по отношению к врагам. У большинства животных враждебность проявляется к определенным видам, то есть тоже является видоспецифичной; поэтому на представителей невраждебных видов животные просто не обращают внимания. Кроме того, говоря о внутривидовой вражде, Лоренц имеет в виду борьбу за пищевые ресурсы, а также за те территории, которые делят между собой наиболее сильные самцы. Например, черный дрозд не обращает внимания на мышь, поселившуюся на его территории, но проявляет агрессию по отношению к другому самцу черного дрозда, и эта борьба между ними может стать смертельной.
 
Лоренц предполагает, что у людей сверхдифференцирована или сверхразвита тенденция к внутривидовой борьбе и в этом смысле человек представляет собой аномалию в животном мире. Лоренц говорит, что мы должны лучше осознать этот факт, если не хотим, чтобы произошло массовое самоубийство человечества, — и предлагает простейшие способы спасения на уровне животных инстинктов. Эти способы, по его мнению, не претендуют на то, чтобы решить все мировые проблемы, но вполне могут внести небольшой вклад в их решение. Одно из них — лучше узнать друг друга, ибо у животных, как только собратья лучше узнают друг друга, внутривидовая агрессия снижается. Когда одно животное привыкнет к запаху другого, оно уже не может его убить. Лоренц показал это на примере результатов своих экспериментов с крысами. Он взял крысу из одного крысиного клана и поместил ее во враждебный крысиный клан. Когда ее вернули назад, у нее был чужой запах и сородичи мгновенно растерзали ее. Однако если крысу сначала поместить в клетку так, чтобы другие крысы до нее не могли дотянуться, а могли бы за несколько дней к ней принюхаться, то они бы потом ее не тронули. Это значит, что, попросту говоря, нам следует несколько дольше «принюхиваться» друг к другу.
Несомненно, идея оригинальна, хотя, как отмечает и сам Лоренц, это была лишь попытка решить общую задачу на уровне инстинктов. Я от всей души рекомендую прочитать эту книгу, ибо в ней очень хорошо показана проблема, которую мы сейчас собираемся рассмотреть, а именно: что представляло собой зло для примитивного человека и какова была его реакция на этот феномен.
Насколько мне известно, феномен зла в примитивных цивилизациях представляет собой нечто демоническое или аномальное, например, мощное сверхъестественное природное явление, которое не ставит никаких этических проблем, зато вызывает чисто практические — как его преодолеть или избежать. Возникает вопрос: нужно ли человеку бороться с этим явлением и одолевать его, или же ему нужно просто спасать свою жизнь? На этом уровне не проявляются такие субъективные вопросы, как, например, совершил ли человек ошибку, если допустил атаку посторонних сил, несет ли он ответственность за это явление?
Я приведу вам пример такой истории. Как правило, в своих исследованиях я пользуюсь материалом, взятым из собрания сказок мировой литературы Die Marchen Weltliteratur йенского издательства Diederichs, в нем можно найти том сказок практически каждой страны. Это произвольно выбранный материал, но то, что в нем так часто повторяются некоторые темы, может служить подтверждением феномена, который я хочу проиллюстрировать. Это предание взято мной из тома китайских сказок и относится к устной крестьянской традиции.
Дух Лошадиной горы
У подножия Лошадиной горы лежала деревня, где жил крестьянин. Он жил тем, что продавал кукурузу. Он возил ее на продажу на муле в маленький городок, что находился неподалеку. Однажды, слегка выпивши, он возвращался с рынка на своем муле и за поворотом дороги увидел чудовище. У него была огромная синяя морда, а его выпученные глаза, торчавшие из орбит, как у краба, испускали яркий свет. Его пасть была огромна — от уха до уха, и сам он был похож на чан с кровью, из которого торчали длинные, острые и кривые зубы. Чудовище сидело на берегу реки и склонилось к воде, чтобы напиться. Можно было слышать, как оно жадно глотало.
Крестьянин ужасно испугался, но, слава Богу, чудовище пока его не заметило, поэтому он быстро свернул к более короткому пути, которым иногда пользовались люди, и поскакал во весь опор. Но миновав поворот дороги, он услышал, как кто-то сзади его позвал. Он обернулся и увидел, что это соседский сын, и остановился. Тот сказал: «Старый Ли очень болен и уже долго не протянет, поэтому его сын попросил меня поехать на рынок и купить гроб, который я сейчас несу на спине. Можно мне дойти вместе с тобой?»
Крестьянин согласился, а мужчина его спросил, почему он решил поехать по этой дороге. Крестьянин с большим трудом ответил, что хотел ехать обычным путем, но увидел страшное, жуткое и ужасное чудовище, поэтому он убежал прочь.