Сборник рассказов
О_н. Неужели ты забыла, как мы удирали оттуда, чтобы не умереть со скуки?! Я помню картинную галерею Выродившегося искусства, которую во что бы то ни стало хотели видеть твои ненасытные глаза. Там был портрет, сделанный из паутины и лапок паука-косиножки, а рядом - картина, составленная из обгаженных пеленок. А помнишь лабиринт, где мы заблудились, наты каясь на кривые зеркала? Или Мило-сад с фонтанами, откуда мы возвращались обрызганные с головы до ног - это было очень смешно, но на тебе было платье из эмтелина, и оно стало совершенно прозрачным. А Карусель времен года? Помнишь, как испортился тетрафор и вдруг в июле - мы катались на верблюде - пошел снег и ты простудилась?
О_н_а. Я уже давно забыла...
О_н. Ну, хорошо, если тебе так хочется, пойдем туда! Служители будут беспредельно рады и благодарны за то, что мы их посетили. Они будут веселиться больше, чем мы. Я загляну в Шар невесомости, если там не будет слишком большой давки, и пушинкой взлечу в воздух.
О_н_а. Нет, туда я не пойду. Я боюсь... Говорят, там чувствуешь себя словно надутая жаба, нельзя пошевельнуться...
О_н. Все это чепуха, моя дорогая, пойдем скорее!
О_н_а. Но куда?
О_н. Куда угодно, тысячи людей ждут, чтобы как по команде начать тратить, наверстывать или убивать время!
О_н_а. Боже мой, но все так же просто, как найти цветок клевера с тремя лепестками. Пойдем в лес, мой дорогой. Ты только представь себе поляну с травой по пояс. Мы там будем видеть лишь облака, друг друга и лежать в тишине, которую хранит небо и земля.
О_н. Пойдем, я тоже хотел тебя туда позвать. И ты будешь рассказывать мне...
Ян Вайсс. Тайну надо беречь
Главного психолога Шмидркала ночью разбудил сигнал фотоэлемента, помещенного в ушной раковине. Шмидркал уже несколько ночей подряд спал с фотоэлементом, ибо им овладела навязчивая идея поймать этого человека, и упрямство, наконец, принесло свои плоды.
Он всмотрелся в темноту и заметил крадущуюся фигуру, которая напоминала паука на бархатном фоне тьмы. Паук замер, словно испуганный шорохом открывшихся век. Он был темнее самой ночи, как будто вобрал в себя все окружающие его тени.
Шмидркал нажал на кнопку, спрятанную под подушкой, и внезапно спальню залил яркий свет. В ту же секунду автоматически защелкнулись двери. Паук оказался в ловушке.
Он был худ и долговяз, в его прищуренных глазах блуждал только страх и ничего больше. Шмидркал осмотрел его, несколько разочарованный. Во всяком случае, не таким он представлял себе лицо человека, скрывающего тайну. Оно было каким-то незаконченным, невыразительным, с мелкими чертами, словно его делали наспех.
- Вот я вас и поймал, - сказал Шмидркал и сел в кровати. - Что вы принесли на этот раз?
- Великолепные шахматы, - неуверенно сказал пришелец, и выражение его лица вдруг стало намного приветливее. - Вам они понравятся, фигурки сделаны из слоновой кости, каждая - самостоятельное произведение искусства. Это венецианская работа, обратите внимание на ладьи - это же кампанильи с хрустальными колокольчиками. Они звенят каждый раз, когда вы трогаете фигурку. Слышите? Я вам даже завидую...
Он поднес к уху белую ладью. Колокольчик тоненько прозвенел, будто звук доносился издалека.
- Зачем мне шахматы, если я не умею в них играть? - неуверенно спросил Шмидркал, слегка ошеломленный ответом, и потрогал ладью. - Она действительно звенит, но какой в этом смысл?
Пришелец не ответил, и весь как бы сжался. Казалось, он не знает, что сказать. Шмидркал понял, что поймал паука за ножку.
- Ну так как же, - спросил он, -зачем вы пришли? Зажгите-ка свой волшебный фонарь! Для чего вы приносите гербарии, скрипки, коллекции марок, редкие книги н шахматы тем, кто всего этого не собирает?
- О, у меня есть еще столько прекрасных и полезных вещей...
- Я спрашиваю, почему вы их приносите по ночам, когда люди спят? Что у вас на уме, когда вы преподносите все эти подарки?
- Если б я только знал, - сказал пришелец и грустно посмотрел на психиатра.
Шмидркал торжествовал.
- Хорошо, тогда я вам скажу! - воскликнул он так, что гость вздрогнул.
- Я знаю, что виноват, делайте со мной что хотите, - сказал он сокрушенно.
- Вы нарушаете спокойствие...
- Да, я занимаюсь недозволенными делами. Но как мне быть, как бороться с собой, когда наступает ночь, и я остаюсь один на один со своими вещами?
- Они вам мешают, но вам их жалко, вы не хотите их уничтожать и нашли способ избавиться от них - подсунуть своим ближним. Верно?
- Нет, не верно. Они мне совсем не мешают. Я их очень люблю, и мне очень не хочется с ними расставаться. Я каждый раз говорю себе: "Хватит! Больше никому ничего не дам!"
- Так в чем же дело? Вам хочется оригинальничать, удивлять людей?
- Нет!
- Значит, вы просто вводите их во искушение, подсовываете им вещи, словно червю-древоточцу - кору или листья...
- Да нет, какие там листья! Это сильнее меня!
- Что сильнее вас?
- Ночь! Всюду такая тишина-тьма дразнит, нашептывает, влечет рождается смелость, появляется желание совершить что-то таинственное. И когда это чувство меня охватывает...
- Какое чувство?
- Не знаю. Глаза спят, губы спят, всюду - мертвые вещи, но, стоит возникнуть звуку, чуть более сильному, чем удары сердца, как все сразу же просыпается! Поэтому движешься незаметно, словно часовая стрелка...
- Кажется, я понял, - сказал психолог, - вы говорите, что вас влечет тьма? Что вами овладевает желание, заставляя что-то делать, н вы не в силах противиться? Скажите, а кем был ваш дед?
- Гардеробщиком в отеле "Исфаган".
- А ваш прадед? Прапрадед?
- Меня это никогда не интересовало...
- Давайте договоримся: вы пойдете домой и как следует выспитесь. А я изучу эти ваши ночные похождения под увеличительным стеклом утреннего солнца и завтра приду к вам...
Утром главный психолог Шмидркал посетил ОПИС - отдел превентивной информационной службы. В одном из залов там стоял огромный, до потолка, старинный "дед-всевед". Шмидркал уселся за пульт, взял перфокарту, заполнил ее. вложил в отверстие и включил машину. Электронный мозг на мгновение проснулся. По его клеткам молнией пронесся импульс на уровне мышления, и машина выдала ОПИСание...