Больше, чем соседи (ЛП)

Опуская голову, чтобы пососать мои соски, он слегка прикусывает их зубами. Волна жара распространяется по моему телу, как лесной пожар. Итан уделяет равное внимание каждой моей груди, облизывая, посасывая и покусывая, и все это время он насаживает меня вверх и вниз на свой член.
Никто никогда не трахал меня так, как Итан. Никогда. Вообще никогда. И никто никогда этого не сделает. У Итана есть выносливость, которую я ожидала от спортсмена, и даже больше.
— Ты снова кончишь, — говорит он мне в губы. — Я чувствую это. Задуши мой член своей киской. Давай, моя маленькая овечка, кончи для меня. Еще раз.
Он заставляет меня чувствовать себя его собственностью. Я хочу принадлежать Итану. В отличие от прошлого, я никогда не захочу, чтобы он меня отпускал. Словно вытягивая его из меня, он добивается своего. Я так сильно кончаю на его член, что он стонет.
— Блядь, — шипит он. Итан прижимается своими губами к моим и удерживает меня, пока его накрывает оргазм. Все его тело сотрясается, каждый толчок его члена доводит меня до еще большего предела.
Он перестает двигаться и выскальзывает из меня, ощущение настолько сильное, что я издаю вскрик. Я уже скучаю по нему внутри себя. Мои бедра подрагивают от всех толчков, которые он проделывал между ними, дрожа от желания и надеясь на большее.
Он моргает несколько раз, его потрясающие зеленые глаза не отрываются от моих. Итан хватает свой член, толстые мышцы на его руках напрягаются, когда он усиливает хватку. Я наблюдаю за ним так же пристально, как он изучает меня. Его взгляд перемещается между моей киской и его членом, как будто он хочет сделать еще один круг.
После небольшой паузы он целует меня в макушку, прежде чем соскользнуть с кровати:
— Я говорил тебе, что буду аккуратен с тобой. Сможешь ли ты вынести большее?
Я киваю, заслужив ухмылку Итана, прежде чем он направляется в ванную. Он окликает меня через плечо и останавливается в дверях:
— Ты идешь или как?
Что за глупый вопрос. Конечно, иду.
21
Мия
Я просыпаюсь от звука того, как Итан с кем-то разговаривает. Около четырех часов утра я заснула в его объятиях, и теперь он лежит ко мне спиной, бормоча так тихо слова, что мне приходится напрягать слух, чтобы разобрать. Я смотрю на часы на прикроватной тумбочке и вздыхаю.
Пять тридцать.
Мне через час вставать на работу. Блядь. Перекатываясь на бок, я устраиваюсь поудобнее и провожу пальцами по мускулистой руке Итана.
— Эрик, — шепчет он, его голос становится громче, когда он повторяется. — Пусти меня за руль, — проходит мгновение, прежде чем он произносит: — Еще одна остановка.
Его тело дрожит под моей рукой, как будто он напуган. Почему имя Эрик кажется мне знакомым? Мне требуется несколько минут, чтобы обдумать это, прежде чем я вспоминаю статьи, которые читала много лет назад. У Итана был брат-близнец, который умер, когда ему было шестнадцать. Из-за денег и связей его родителей в Интернете появилось всего несколько статей об этом несчастном случае, хотя подробности были ограничены.
В каждой газете, освещавшей новости, была одна и та же история.
Подросток из Бостона погиб в автокатастрофе со смертельным исходом.
Предположительно, Итан ничего не помнил о той ночи, и я всегда предполагала, что именно по этой причине он никогда не говорил о своем брате.
Мое сердце разрывается из-за Итана, я не уверена, должна ли разбудить его или позволить ему продолжать видеть сны о своем брате. Если бы я потеряла Уилла, не знаю, как бы прожила даже день, не думая о нем. Я хочу обхватить его руками и прижать сзади, окутать своим теплом.
Он несколько раз скулит, вскидывая левую руку, как будто прикрывая лицо. Затем он сворачивается в клубок, с его губ срывается тихое хныканье. Положив левую руку на голову, он прикрывает глаза. Я встаю на колени и смотрю на него сверху вниз, задаваясь вопросом, должна ли я что-то сделать.
Он впивается пальцами в шрам над левой бровью. Итан царапает себя, его ногти впиваются в плоть. Несколько капель крови окрашивают его загорелую кожу, и именно тогда я решаю вытащить его из этого ужасного кошмара.
 
— Итан, — я повышаю голос на более высокую октаву. — Итан, проснись, — я трясу его за плечо. — Давай же, Итан. Вернись ко мне.
Он перестает метаться на долю секунды, прежде чем перевернуться и обхватить меня руками, прижимая к матрасу. Его глаза все еще закрыты. Одинокая слеза скатывается по его щеке. Итан прижимает мое тело к своему, его руки такие сильные и мускулистые, что я не могу вырваться из его хватки.
Я безуспешно пытаюсь вырваться и выкрикиваю его имя. Он открывает глаза, его дыхание прерывистое и неглубокое. Пустота в его глазах пронзает меня насквозь. Ярко-зеленые ирисы, в которых я терялась с детства, стали бездушными ямами. Мой Итан ушел, его заменил человек, потерявшийся в своих мыслях. Мы не разговариваем. Тишина между нами сводит с ума.
Он переворачивает меня на бок и проводит рукой по моему обнаженному бедру. Всю ночь мы трахались и трахались до тех пор, пока ни один из нас не мог пошевелиться. Я отключилась в его объятиях, успокоенная его прикосновениями и дыханием на моей шее. Каждый его вдох вводил меня в транс, приближая ко сну, пока болезненный тон его голоса не вырвал меня из дремоты.
Его пальцы проскальзывают внутрь меня ровно настолько, чтобы проверить, насколько я скользкая, прежде чем он убирает их обратно. Пустота, оставшаяся от его пальцев, заставляет меня желать большего. Он не говорит ни слова, только берет то, что хочет. Прижимая мою задницу к своему теперь уже эрегированному члену, он притягивает меня ближе. Итан сжимает мою ягодицу и проводит своим длинным и толстым членом по моим складочкам. Я такая мокрая для него, что с меня капает. Как это вообще произошло?
Только что я беспокоилась о его безопасности, а в следующую секунду он раздвигает меня и засовывает в меня свой член. Мои соки покрывают его чувствительную кожу, давление внутри меня нарастает. Он заводит руку мне за голову и хватает меня за горло, его пальцы танцуют по моей коже. То, какое давление он оказывает, меня не беспокоит. Когда мы оба лежим на боку, он поднимает мою ногу, чтобы накрыть ею свою, проникая глубже в меня.
— Моя, — рычит он мне в ухо.
— Да, — мурлычу я, мои глаза закатываются от чистого удовольствия. — Твоя.
Я буду такой, какой он захочет меня видеть.
Внутри нарастает давление, мои внутренности сжимаются и готовы разорваться, когда волна жара охватывает мое тело.
— Итан, — стону я.
— Кончи для меня, моя маленькая овечка, — он сжимает мое горло, чтобы почувствовать мой пульс под своими пальцами. Улыбка касается его губ, и я чувствую, как они прижимаются к моей шее с другой стороны. — Кончи на мой член, покрой мою кожу своими соками. Дай мне почувствовать тебя. Подари мне свой оргазм.
Я крепче сжимаю его член, и он стонет. Он знает, насколько я близко, и имеет меня именно так, как хочет. Перемещая руку от моего горла к подбородку, он обхватывает мою щеку и проводит большим пальцем по нижней губе. Я высовываю язык, чтобы ощутить солоноватость его кожи. Он рычит мне в ухо и оттягивает мою губу вниз, чтобы засунуть внутрь палец. Чем сильнее я сосу, тем сильнее он трахает меня — наши движения так идеально синхронизированы друг с другом.
После того, как я кончаю, Итан выходит и переворачивает меня на живот. Он хватает меня за бедра, располагая так, как ему хочется, и берет меня сзади. Я прижимаюсь щекой к мягкому матрасу и кричу громче с каждым разом, когда он входит в меня. В отличие от прошлых разов, он более жесткий, более напористый. Но мне все равно. Мне нравится эта плотская сторона Итана, хотя я не могу не задаваться вопросом, что превратило его в такого ненасытного зверя.
Боль пронзает мое тело, обжигая кожу, когда он впивается пальцами в мое бедро. Он кладет другую руку мне на плечо и оттягивает меня назад, чтобы посмотреть мне в глаза. Его тело яростно прижимается к моему, когда он берет от меня то, что хочет. Каждый толчок — молчаливое обещание большего.