Мой желанный и неприступный маркиз
— Так я и думал, — свирепое выражение лица графа смягчилось. — Тогда у тебя нет причин преследовать Темпест.
— Ни одной, — солгал Матиас. У него была масса причин, но он не намерен был делиться ими с ее воинственным братом. — Твоя сестра знает, что ты за ней следишь?
— Я не… — Маркрофт запнулся, он сцепил зубы, чтобы слишком много не выболтать. — Я ее брат, и я обязан защищать Темпест. Считай это дружеским предупреждением. Если нам доведется еще раз встретиться, это будет на рассвете. Я ясно выразился?
— Предельно ясно. — Матиас наклонил голову и пошел прочь. Он был не из тех, кто отмахивается от угроз, особенно, когда их произносит Маркрофт. — А мисс Кинг тоже под твоей защитой?
Маркрофт вздернул голову.
— Мисс Кинг?
— Да, сегодня вечером я и с ней общался, — сказал Матиас, смакуя вспышку ревности, которая исказила решительные черты графа. — Она была бы рада возобновить наше знакомство.
Матиас напрягся от свирепого выражения лица соперника. И добавил масла в огонь, улыбнувшись. Такой мужчина, как граф, ни за что не признается, что питает нежные чувства к любовнице.
— С мисс Кинг ты волен поступать, как пожелаешь, — резко ответил Маркрофт. — Просто оставь в покое мою сестру. — Граф толкнул его плечом и исчез за углом.
Так быстро сдаваться было не в привычке Маркрофта. Матиас был почти разочарован. Интересно, что почувствовала бы мисс Кинг, если бы узнала, что чувства ее любовника не столь уж глубоки. Как легко он уступил ее другому! Но так и надо этой жадной шлюхе! По мнению Матиаса, Маркрофт и мисс Кинг стоят друг друга.
А что касается того, чтобы держаться подальше от Темпест…
Матиас стоял в тени, прислушиваясь к смеху и музыке, доносящимся из таверны. Теперь, оставшись один, он мог признаться: даже если бы он поклялся кровью, что будет держаться от девушки подальше — он бы солгал, стал клятвопреступником.
Он не мог объяснить, откуда он это знает. Что-то витало в воздухе, вертелось у него на языке, таилось где-то в глубине души и позволяло верить — Темпест обязательно станет его любовницей.
Глава 19
Облаченные в платья для прогулок, Темпест с Арабеллой ждали в прихожей, когда запрягут лошадей в их экипаж. В это время лакей сообщил Темпест, что лорд и леди Норгрейв требуют, чтобы она явилась в гостиную.
— Подожди здесь, — велела она сестре и стала подниматься по лестнице.
Она даже не понимала, насколько нервничает, пока не заметила, как дрожат ее пальцы, когда она потянулась к ручке двери в гостиную. Обычно днем отца дома не бывало, и, увидев родителей вместе, Темпест еще больше испугалась.
Мама сидела на диване, отец расположился в одном из кресел. Она не отвлекла их от занятий, которыми бы мама могла занять свои руки, а отец ум. На столике перед ними не было ни книг, ни газет, ни вышивания. И ее родители не были поглощены беседой. К сожалению, у нее возникло чувство, что она точно знает, о чем пойдет разговор.
О ней.
Темпест проскользнула в комнату, сделала реверанс.
— Добрый день, матушка, отец, — она надеялась, что выражение лица у нее такое же беззаботное, как и ее тон. — Мы как раз собирались с Арабеллой прогуляться в парке, когда меня позвал Старлинг. Вы хотели меня видеть?
— Где Арабелла? — поинтересовалась мама.
— В прихожей, — ответила Темпест, переводя взгляд с мамы на отца. — Что-то случилось?
— Вовсе нет, — ответил ее отец, потирая руки, как будто был доволен либо самим собой, либо дочерью. Темпест мгновенно насторожилась. Отец встал с кресла, подошел к дочери. Взял за руку и поцеловал тыльную сторону ладони. Когда он опустил голову, Темпест заметила шрам у него на лице. Это был давний шрам, начинавшийся от внешнего уголка глаза и идущий вниз по скуле. Еще ребенком Темпест не раз спрашивала отца об этом шраме, но он каждый раз придумывал различные отговорки, начиная от нападения пиратов и заканчивая историей о том, как на него набросился сбежавший из зверинца медведь. Хотя ее любопытство меньше не стало, но ей казалось неприличным требовать от отца объяснений, которые он так не хотел давать.
Темпест последовала за ним к дивану. Он жестом пригласил ее садиться, дочь послушалась, а маркиз опустился на соседнее кресло. Сидя теперь между матерью и отцом, Темпест поинтересовалась:
— Какие-то новости? Мне позвать Арабеллу?
— Мы с мамой задержим тебя ненадолго, — ответил отец. — За завтраком я забыл упомянуть, что вчера виделся с твоим лордом Уаррилоу.
— Папа, на мой взгляд преждевременно называть этого джентльмена «моим», — мягко возразила Темпест, чувствуя неловкость от того, что отец относится к их связи с маркизом как делу решенному. — Вы согласны, матушка?
Мелкие морщинки вокруг матушкиного рта стали заметнее. Темпест не могла понять: то ли ее раздражает предмет беседы, то ли сам факт того, что ее в эту беседу втягивают.
— Лорд Уаррилоу наносит нам визиты достаточно часто. И это говорит о том, что он с нетерпением ждет благосклонности с твоей стороны, — ответила мать. — Однако твое благоразумие похвально.
— Но абсолютно ни к чему! — возразил лорд Норгрейв. Он достал часы из жилета, посмотрел, который час. — Даже сейчас Уаррилоу направляется к нам. Когда он узнал, что вы с сестрой днем собираетесь прогуляться в парке, то настоял, что будет вас сопровождать.
От услышанного сердце Темпест ухнуло вниз. Если Арабелла и готова смотреть сквозь пальцы на их встречу с Шансом в парке, то Темпест сомневалась, что лорд Уаррилоу будет настолько великодушен.
— Что-то не так, доченька? — поинтересовалась мама.
— Нет-нет! — ответила Темпест, вставая. Поздно уже отправлять посыльного к лорду Фейрлэму с запиской. Кроме того, существовала опасность, что этот посыльный расскажет кому-то из слуг постарше, а тот в свою очередь сочтет необходимым донести новость до ее матери. — Передам Арабелле хорошие новости.
Норгрейв смотрел вслед дочери, удаляющейся из гостиной так поспешно, словно кто-то сзади подпалил ей юбку. Девушка чего-то испугалась, и это было совершенно на нее не похоже. Старшая из трех сестер, Темпест внешне походила на мать, но в душе она больше напоминала отца и старшего брата. Если она ставила перед собой какую-то цель, то действовала разумно и твердо. Жаль, что Темпест не родилась мужчиной. Норгрейву хотелось, чтобы у него был еще один сын.
К сожалению, от Шарлотты ждать больше было нечего. Мертворожденный сын после Арабеллы, после этого еще три выкидыша. Много лет он полагал, что чрево супруги мертво, а потом родилась Августа.
Еще никогда он не был настолько разочарован.
Титул и обаяние гарантировали ему успех у женщин. Как до, так и после свадьбы с Шарлоттой. Некоторые из этих женщин рожали ему сыновей, но он их не признавал. Единственный его наследник — Маркрофт, и большинство мужчин этим бы и довольствовались, но единственный сын делал Норгрейва слишком уязвимым. Любой несчастный случай, просчет на дуэли — и маркиз в ту же секунду останется без наследника.
Он даже подумывал о разводе. Однако на пути встала семья супруги. Ее беспощадные братья слишком крепко привязали его к этой жалкой женщине, и только ее смерть могла служить для него освобождением. Смерть Шарлотты… В часы отчаяния эта мысль грела ему душу.
— Ты улыбаешься, — пробормотала маркиза, он повернулся и наткнулся на ее пристальный взгляд. — Такая редкость, когда мы остаемся наедине. Следовательно, причина не во мне. Полагаю, ты радуешься тому, как продвигаются ухаживания Уаррилоу?
Норгрейв пожал плечами.
— Уаррилоу тоже видит преимущества от вхождения в нашу семью. Но он несколько сомневается в желании самой Темпест. — Норгрейв замолчал, ожидая, выскажет ли супруга какую-либо озабоченность или предложит объяснения. Но наткнувшись на стену молчания, он продолжил. — Ты забыла рассказать о том, что произошло в доме леди Хенвуд.
— А что произошло? — Маркиза откашлялась. — Или ты намекаешь на вопиющий интерес твоего сына к мисс Кинг? Честно говоря, стыдно, как он виляет пред ней хвостом. Всем стало очевидно, что они любовники.