Незримые нити (СИ)

Между тем, Айминь немного оклемалась после купания. Выбравшись на берег, она взмахнула рукой, — и три водяных жгута устремились к телу демона. Один обхватил шею, два других — руку и ногу.
— Неплохо, — признала Байгу-цзин, — Но недостаточно!
Она пристально уставилась на девушку, и Лаошу Айминь бессильно рухнула на колени. Зашевелились тени вокруг неё, как будто готовы были наброситься и разорвать её в клочья.
Однако Дан знал, что они этого не сделают. Сейчас, когда заклинательница и демон ввязались в магический поединок, он наконец-то смог вернуться к изначальному плану.
Аккуратно зайти во фланг противнику, чтобы активировать талисман.
— На что ты рассчитывала? — смеялась Дух Белой Кости, — Что Он увидит и оценит твою отвагу? Твою отвагу в помощи его врагу? Не смеши меня. Сейчас, когда тебе предстоит умереть, вспомнила ли ты имя того, кого любишь? Вспомнила ли ты, ради чего сражалась?..
И в этот момент речь демоницы оборвалась на полуслове. Язвительный смех сменился болезненным хрипом, — Дан вообще никогда не представлял себе, что скелет в принципе может хрипеть.
Хотя если по логике, то скелетам и говорить-то нечем...
Вонзившийся в спину Байгу-цзин железный меч крутанулся, расширяя рану, — а за ним уже последовали еще и еще. Полдюжины клинков пришпилили её к земле, как бабочку, — и лишь следом за ними показался человек.
— Волею Его Величества, демон, отправляйся назад в Преисподнюю!
Он двигался так быстро, что черты смазывались, и рассмотреть его было решительно невозможно. Байгу-цзин едва успела развернуться; удар костяной рукой прошел мимо цели. Сверкнул клинок, окутанный оранжевым светом.
Проскочив под рукой демона, нежданный помощник прошел по касательной и остановился. В первый момент казалось, что он тоже промахнулся, — но уже через секунду проявился тонкий, ровный срез. Верхняя половина черепа Байгу-цзин медленно съехала в воду.
И тело из белой кости распалось множеством золотых искр.
Только после этого воин обернулся к Айминь. Это был человек среднего роста, но могучего телосложения. На вид ему было лет сорок; треугольное лицо выглядело грубым и суровым, и на этом фоне веселая, лихая улыбка смотрелась вдвойне вызывающе. Темные волосы до лопаток были собраны в высокий хвост, а уверенный взгляд зеленых глаз показался Дану смутно знакомым.
Одет незнакомец был в серый кафтан с кожаными вставками и изумрудно-зеленую вышитую рубашку. Меч же его был необычным для этого мира: прямой, широкий, с колодкообразной гардой и двухсторонней заточкой. Лезвие отливало желтым, а у самой гарды виднелось три оранжевых камня, все еще источавших постепенно затухавший свет.
Воин присмотрелся к Айминь, и его глаза удивленно расширились.
— Не ожидал встретить вас здесь, заклинательница Лаошу, — отметил он, — Но рад вас приветствовать в наших владениях.
По Дану он лишь на секунду скользнул безразличным взглядом, и с небольшим запозданием тот понял, почему.
В грязном монашеском одеянии в нем попросту не признали принца.
— Заклинатель Цзао, — склонила голову девушка, — Вам не следовало вмешиваться. Я сама бы справилась.
— О, я не сомневаюсь, — в голосе Цзао послышалась ирония, — Но это земля моего клана, и пока старший брат в столице, моя задача позаботиться, чтобы дружественный клан не мог подвергнуться здесь нападению демона.
Насколько знал Даниил, клан Цзао насчитывал четырех человек, не считая супруги главы, взятой из вольных, а также наложниц-простолюдинок. Глава клана, Цзао Гуангли, служил правым советником при дворе Его Величества. На землях клана же оставались его сын и младший брат — Вэйдун и Тенгфей соответственно. И наконец, последней была Лянмян, дочь главы, участвовавшая в Отборе.
Учитывая возраст и слова о старшем брате, выходило, что сейчас перед Даном стоял никто иной как папа Сюин.
— Но мы не подверглись здесь нападению демона! — возразила Айминь, — Мы преследовали его от самого монастыря Благосклонной Луны.
— Мы? — приподнял бровь Тенгфей и покосился на Дана.
 
Тот решил, что время обозначить свою роль.
— Молодая госпожа очень милостива к трудам скромного монаха, — сказал он, сложив руки на груди в молитвенном жесте, — Но я лишь следовал за ней и помогал ей в меру своих ничтожных сил.
Благо, в темноте не так просто разглядеть тонкие и изящные черты заклинателя и вишневый оттенок глаз клана Шэнь.
— Что? — недоуменно переспросила Айминь, — Заклинатель Цзао, перед вами Ш...
— Шанцунг, — представился Дан, — Монах Шанцунг из монастыря Безмятежного Лотоса. Простите меня, господин. Я не смею далее мешать разговору двух Великих Кланов.
Поймав взгляд Айминь, он на секунду едва заметно покачал головой. Затем низко поклонился и сделал шаг назад.
— Раз ты монах, похорони моих слуг, — распорядился Тенгфей, — А затем следуй за нами. Барышня Лаошу, я надеюсь, вы позволите мне предоставить вам ночлег и сменную одежду. Как, разумеется, и вашему спутнику.
Айминь задумалась.
— Позволю, — неохотно сказала она.
Впрочем, Дану показалась, что неохота эта была откровенно демонстративной.
— А что случилось с вашими слугами? — не удержался от вопроса он.
В ответ Тенгфей безразлично пожал плечами:
— Коготь Тигра требует крови.
Немного пройдя через заросли болотных растений, они вернулись к свите заклинателя Цзао. Насчитывала она некогда двенадцать человек, но трое в настоящий момент валялись в грязи с аккуратно перерезанным горлом. Судя по исходившему от них энергетическому фону, кто-то опустошил их духовное ядро, — но в отличие от привычного ритуала с разрезанием живота, в этот раз энергия ушла не в заклинателя... а в меч.
Цзао Тенгфей убил собственных людей, чтобы перед битвой наполнить силой реликвию клана Цзао.
Оставшиеся слуги были, как на подбор, высокими и крепкими мужчинами с грубыми, будто высеченными из камня лицами. Одеты они были в зеленые форменные халаты, а оружия, помимо факелов, не носили.
Не считать же таковым паланкин, на котором восседал худощавый юноша лет шестнадцати, одетый в расшитый золотом синий халат и невозмутимо читавший книгу.
— Вы ведь незнакомы с моим племянником, Цзао Вэйдуном? — осведомился Тенгфей, — Сей достойный юноша для меня будто собственное дитя, каковых у меня никогда не было. Вэйдун, познакомься с заклинательницей Лаошу Айминь, достойной дочерью клана Лаошу.
«А Сюин?» — мысленно возмутился Дан.
Но ничего не сказал.
— Я рада знакомству с вами, — заверила Айминь.
И тут же отвернулась, будто наследник Цзао не стоил её внимания.
Между тем, по сигналу Тенгфея слуги опустили паланкин.
— Присаживайтесь, барышня Лаошу, — предложил он, — Негоже благородной даме пачкать ноги о болотную грязь.
Айминь его слова явно не понравились, но возражать она не стала. Лишь спросила:
— А как же... мой спутник?
— Вы беспокоитесь о монахе? — приподнял бровь Тенгфей, — Если желаете, мы пойдем медленно. Чтобы он точно успел похоронить слуг и догнать нас.
Собственно, быстро идти они и не смогли бы: паланкин был не рассчитан на трех человек, включая мускулистого брата главы, и слуги явно тянули его с большим трудом.
— Не беспокойтесь обо мне, госпожа Лаошу, — заверил Дан, — Я догоню вас.
Не хватало еще, чтобы они увидели, что он понятия не имеет, как принято проводить похоронные обряды, и что у него даже нет лопатки для погребения. Впрочем, сделать-то её можно без труда, но как именно он это сделает, заклинателям лучше не видеть: иначе все его прикрытие пойдет прахом.
Дождавшись, пока слуги с паланкином немного отойдут, и убедившись, что они не станут оглядываться, Даниил создал небольшую лопатку из Твердого Льда, из тех, какие зовут в народе «саперными» или «пехотными». Благо, топкая болотная почва вскапывалась легко, а сил в теле Лиминя ему было не занимать.
Наскоро вскопав три неглубокие могилы, юноша уложил в них тела людей, виновных лишь в том, что родились простолюдинами в этом мире, и завалил землей. По сути, этого было достаточно: это был максимум, что мог сделать в рамках «похорон» человек, не веривший в их богов.