Покинутые (ЛП)

Она склонила голову, вытирая слез.
 -Он убил себя, в надежде защитить тебя – сказал я – Он думал, что снова собирается навредить собственной дочери.
 Она подняла глаза – Но он все равно это сделал. – Ее голос снова начал набирать силу – Он оставил меня с ней. Разве ты не будешь винить его за это? Я хочу сказать, а как на счет твоей матери? – спросила она – Она оставила тебя с твоим отцом.
Я засунул руки в карманы, горя желанием почувствовать лежащий там нож – Да и что?
 -Так ты что, не ненавидишь ее?
Я сжал пальцами тонкую пластиковую рукоять – Я не знаю – промямлил я.
 Она злобно улыбнулась, качая головой – Вот и я не знаю. Я ни черта о тебе не знаю. Ты ничего мне не рассказываешь.
 -Да потому что моя жизнь сплошное дерьмо – огрызался я, поглаживая свои волосы – Я не хочу, чтобы ты знала эти вещи обо мне. Я не хочу пачкать тебя во всем этом. – Я наклонился, взял ее лицо в ладони, но она откинула мои руки.
 -У нас с тобой ничего не получится – сказала она и собралась уходить.
 - Еще как получится – я поспешил за ней, и все мое тело напряглось, когда я прижался к ней, вдавливая ее в стену. – Давай, признайся в этом. Ты же только этого и хочешь от меня? – я дразнил, накрывая ее губы в грубом страстном поцелуе – Да – шептал я – Именно этого Джульетта, ты от меня и хочешь.
 -Джекс! – ее голос дрожал, она пыталась оттолкнуть меня – Прекрати!
 Я сдернул с нее топ, оставляя в одном лифчике. – Да ладно, Джульетта. - Я прижал ее сильнее – Я хорошенько тебя оттрахаю, и ты сможешь рассказать свои подружкам что наконец то пришла и твоя очередь и я был хорош. И они могут вставать в очередь.
 Я вытащил из кармана нож, нажал на кнопку и лезвие выскочило – Тебе это понравиться. Всем остальным нравилось. – И затем, со скоростью пули я занес лезвие под лифчик, как раз между грудей и разрезал материал.
 -Перестань – она подняла руки, прикрылась и начала плакать.
 -Разве ты не этого хотела? – проревел я, прижимаясь к ней, понимая что я уже далеко зашел и о или поздно переступлю грань. Блять!
 Я сжал лезвие в кулак - Разве ты наконец то не счастлива? – кричал я, и ударял лезвием в стену.
 Она вскрикнула, и я чуть не упал на задницу, когда она оттолкнулась от стены, обняла меня, заставив меня замолчать.
 Я стоял с выпученными глазами и не дышал. Ее руки обвивали мою шею и она накрывала меня теплом, словно одеяло, и я закрыл глаза, тяжело дыша ей в ухо.
 Джульетта. В уголках глаз появилась слеза и медленно скатилась по моей щеке. Блять, да что же я делаю?
 -Все хорошо – шептала она, ее влажные губы были на моей груди – Все хорошо.
 Я не знал, кого она успокаивала себя или меня, но по крайней мере она не убегала. Почему она не убежала?
 Я стоял, не в силах открыть глаза и даже пошевелиться. Мир перевернулся, и мне показалось что сейчас я в подвешенном состоянии и вот вот упаду. Да что со мной не так? Я мог сделать ей больно. А я никогда не бью женщин. Кроме одной.
 Я зажмурил глаза. Господи Иисусе. Я обнял ее за талию, а другой рукой прижал ближе к груди.
 -Шшшшш- успокаивал я, поглаживая ее волосы – Прости меня.
 Ее тело тряслось в моих руках, пока она пыталась выровнять дыхание, и вскоре она ослабила хватку вокруг моей шеи. Я чувствовал только тепло ее губ на моей коже, и сейчас я понимал. Она для меня важнее, чем мои секреты.
 -Джульетта, я люблю ножи – признался я, поглаживая ее волосы. – Когда по телевизору ты видишь, как кого то застрелили, это всегда становится неожиданностью. И происходит слишком быстро. – Мой голос почти сорвался – Ножевая рана совсем другая. Ты сама в этом убедилась. За страхом следует боль.
 Она отодвинулась, прикрывая голую грудь, и посмотрела на меня в ожидании продолжения.
Я дотянулся и вытащил из стены нож, удостоверившись, что крепко и аккуратное держу его.
 -Мне надо не надо его использовать – объяснял я – Люди знают, он у меня есть и этого достаточно.
Ее зеленые глаза бегали между мной и ножом.
 - Но однажды было время, когда мне пришлось его использовать. Джульетта. В то время, когда я устал быть голодным, холодным, устал он побоев, от того что меня трогали там, где не следовало, я так устал бояться и быть один.
 Ее губы дрожали, но она пыталась выглядеть уверенной и шепотом спросила – Что ты сделал?
 Я рассмеялся – Ага, именно это все и хотят знать. Что случилось? Как они тебя обижали? Как они тебя трогали? Где они тебя трогали? Как часто это происходило? Блять – я засмеялся про себя, но глаза уже застилали слезы, горло болело, но я не мог дать волю слезам.
 Но я проглотил боль и открыл глаза – Мне нужно помнить только как я выжил. А не то как я страдал – сказал я – как я сражался, а не как чувствовал боль.
Она посмотрела на меня, пытаясь понять.
 -Я больше не ребенок, ходивший в школу в грязной одежде – я закрыл нож и убрал его в карман. – Меня перестало тошнить половиной едой которую я съел. Я не молю о пощаде. Я не прячусь по углам, в шкафах, и не боюсь возвращаться домой.
Я должен помнить только это. Это самое главное.
 -Я не мерзну. Я не голодаю. Я не беззащитный. Я не боюсь. И я редко бываю один.
 Я хотел чтобы она поняла через что я прошел. Что она пережила. Чем больше ты страдаешь, тем сильнее ты становишься. И все реагируют по разному, один человек может сломаться, в то время как другой станет только сильнее.
Нам с ней повезло.
 Она положила руку мне на щеку, поглаживая кожу большим пальцем – Джекс, скажи мне что ты сделал ?- спросила
Я склонил голову и прижался к ее лбу – Я заставил их остановиться.
Она кивнула, принимая мой ответ – Хорошо.
 -Что ты делаешь? – Я сел на стол, глядя как Джульетта прошла по кухне, заглядывая в разные шкафы, доставая из холодильника продукты, и ставя сковородку на плиту.
 -Готовлю ужин – ответила она – Ты разве забыл, мы так и не доехали до пиццы.
 Я хихикнул и закатил глаза – Да мне насрать на еду – сказал я, глядя на ее босые ноги – Ты стоишь в моей футболке, ради бога, это тоже самое что ты была бы голой. Я хочу прикоснуться к тебе.
 - Ты не можешь есть десерт, пока не съешь основное блюдо.
Я запрокинул голову, закрывая лицо руками. Это так глупо.
 10 минут назад мы кричали друг на друга, 5 минут назад я вытащил нож, а сейчас она ведет себя очень спокойно, будто мы оба только что проснулись и хорошо отдохнули. Это безумие.
 Я рассказал ей, как избавил землю от 2х уродов, а она поцеловала меня, усадила на стул, сняла свою испорченную одежду, и одела мою белую футболку. Совершенно спокойно. Как будто я рассказал ей об украденной конфетке, а не о том, что заколол ножом 2х человек когда мне было 13. Она или сошла с ума, или пытается отвлечь меня.
 Если в этом состоял ее план, то он сработал. Футболка чуть прикрывала ее попку, и я не мог оторвать от нее глаз.
 -А что ты готовишь? – спросил я, стараясь думать о чем то еще.
 -Стейк
 -Я не хочу долбанный стейк. – Я подскочил со стула.
 Я подошел к ней сзади, и прижался к ее попке, пока она возилась с конфоркой. – Хватит вести себя странно. Наори на меня или оттрахай. Сделай хоть что-нибудь, после того что я тебе рассказал.
 Она развернулась, с грозным выражением лица, и указала пальчиком на стул, как маленькому – Сядь – приказала она.
 Я застонал, провел руками по волосам и посадил свою задницу на стул. И затем мое сердце остановилось, она наклонилась к подоконнику, чтобы взять резинки для волос, и я увидел ее не особо скрываемую в стрингах попку. Я кусал губу, повторяя движение ее рук, когда она разделила волосы и завязала 2 низких хвостика. Мой член набух, давя на чертовы узкие брюки, которые Мэдок заставил меня купить.
 -О боже – рычал я – Хвостики? – выкрикнул я – Детка пожалуйста. – Я снова встал, но она уже смотрела на меня взглядом, который мог убить любого.
 -Сядь! – приказала она, и я послушался, садясь и немного постанывая.