Всегда война Часть 10 (СИ)

— Как такое может быть?
— Как только мы вмешались в ход истории вашего мира, она изменилась и все пошло по другому пути. Если Россия выйдет из войны, не будет таких колоссальных потерь, не будет кризиса, и, соответственно, не будет повода для революции. Значит, возможно, страна сохранит свой потенциал и не будет таких катастрофических потерь. Возможно и Второй Мировой войны не будет. Тут уже сложно прогнозировать.
Опять пауза.
— Что ж, Сергей Иванович. Я в некотором роде наконец-то стал вас понимать…
— А к вашему первому вопросу, Николай Александрович — я ведь крымчанин. И до войны несколько раз был в Ливадийском дворце на экскурсии, там сделали ваш музей, музей ПОСЛЕДНЕГО русского императора. Видел ваш кабинет, мебель, которая сохранилась после революции, комнаты детей, класс для их обучения.
«Опа, вон как загорелись глазки у императора».
— Что вы там увидели для себя?
— Там были и какие-то дневники, рисунки, множество фотографий вашего периода. В нашей истории часто повторяли, что вы, Николай Александрович, примерный муж и хороший отец. Поэтому я с интересом всегда рассматривал именно фотографии. Выражение лиц, позы, места съемок — по всему этому можно было понять многое. О вашем духовном мире, об атмосфере в семье. Я тогда видел красивых счастливых любящих друг друга людей, крепкую семью. Только…
— Только что? — с напряжением в голосе спросил он.
— Только для императора в критический для страны период — это очень мало. Я знаю, что вы сделали многое, но вас просто переиграли. Так же переиграли, как и Вильгельма, загнав и вас и его в ловушку глобальной войны.
— Поэтому вы и обратились к моей матушке, а не ко мне, что считаете меня, мягко говоря, не очень хорошим императором?
— Не совсем так. Тут все глубже. Нас бы к вам просто бы не допустили, а если бы и допустили, то вокруг бы постоянно крутились масоны, агенты мирового капитала, всякие Сазоновы, Витте, персоны влияния ваших неприкасаемых родственников. Поэтому нам нужен был таран. А мать, которая дерется за жизнь и здоровье своих детей и внуков лучшая кандидатура, особенно если у нее есть политический вес и очень хорошая репутация в обществе. Она даже вашу супругу подчинила и отгоняет всех этих просителей.
Николай опустил глаза, но в них уже не было безысходности — он обдумывал услышанное.
— Говорите, у меня не было шансов?
— У вас и ваших реальных противников весовые категории оказались настолько разными, что вы бы в одиночку ни при каких раскладах не смогли бы им противостоять. Мы это четко просчитали.
Брови Николая поднялись, и он поднял голову удивленно уставился на меня.
— Так ваше это едва прикрытое, а реально вроде как демонстративное презрение — это игра?
— Конечно. И это полностью идея вашей матушки, которая прекрасно знает и вас и вашего кузена Вилли. Пусть Вильгельм думает, что у нас с вами определенные противоречия личного характера и попытается на этих противоречиях сыграть и именно на этом мы его и словим. По одному вы проиграете, вдвоем, напуганные вашими настоящими судьбами имеете шанс отбиться и чем черт не шутит, может я еще увижу, допустим Русско-Германскую Империю, в которую входят княжества Британское и Японское.
О как, сразу выпрямился, подтянулся и задумался. Все-таки его с детства готовили к чему-то большому и сейчас все же включился режим императора. И наконец-то он спросил.
— А кем вы себя видите в будущем альянсе?
— Николай Александрович, мы, как неоднократно говорилось, третья сторона, абсолютно лояльная к России, причем именно к России, а не к правящей династии, надеюсь вы понимаете разницу. Да у нас есть интересы, есть потребности и поверьте, если б захотели, могли бы все легко забрать силой. Открыли бы портал, выгнали бы бронетанковые колонны с авиацией, артиллерией, перемололи бы любого противника и собирали бы дань. Но нам это не нужно — навоевались вдоволь. Тем более есть еще одна причина, и вы ее знаете…
— Вы имеете доступ не только в наш мир, поэтому вам тут нужно стабилизировать ситуацию, получить полностью дружеское правительство и потом спокойно получать нужные вам ресурсы, правильно?
 
— Именно. Мы получаем, то что хотим, спасаем Родину, то есть реализуем привычную русскому человеку тягу к божеской справедливости и, пользуясь нашим преимуществом в технике и развитие, потихоньку начинаем ускорять развитие страны. Может мы в будущем даже задумаемся о переселении в ваш мир, когда он будет готов принять нас. Либо у кого отобьем, либо вы выделите землю и появится у вас Великое княжество Новоросское…
— Да уж. Планы глобальные у вас, но я почему-то не удивляюсь. Вы не прожектер, и все чего хотели добивались, а это лучший показатель вашей состоятельности. Что ж, Сергей Иванович, я рад что мы с вами объяснились. Может в ближайшее время посетите нас, так по-семейному, по-домашнему? Возьмите своих детей и вашу супругу.
И он протянул руку, которую я незамедлительно пожал. И мы вместе пошли обратно в комнату переговоров, где нас заждались.
Единственной реакцией со стороны Артемьевой была короткая передача, которую можно было расценить как одобрение — услышал в наушнике гарнитуры:
— Шибздець! Зачет, Команданте! Как будто «Санта-Барбару» на быстром просмотре прокрутила. Кстати, Мария Федоровна все слышала, я ей все транслировала, и она все полностью одобрила.
Когда мы вместе зашли в зал для переговоров, Мария Федоровна удовлетворенно кивнула, давая понять, что оценила мои усилия и особенно результат. В принципе, может быть в будущем и можно было бы делать ставку на Николая, по большому счету человек он образованный и вменяемый, главное подобрать ему нормальную команду, но генетическая болезнь всего его потомства ставила большой и жирный крест на всем будущем этой ветви Романовых в качестве властителей Российской Империи, и вдовствующая императрица все это знала и понимала и, насколько я знал, интенсивно искала хоть какое-то приемлемое решение. Даже ликвидация «заговорщиками» Александры Федоровны не исключалась и уже рассматривалась как один из наиболее вероятных решений, с подводом потом к неутешному вдовцу местной, русской невесты, с нормальной родословной, которая должна будет дать впоследствии империи нормального здорового цесаревича. Либо рассматривалась передача трона другому сыну Александра III, но Михаил как-то не сильно подходил для этого, как сказали бы в нашем времени, по своим морально-деловым качествам, поэтому в этом направлении все было весьма туманно и неопределенно. Поэтому, когда была возможность, я по случаю проинформировал Марию Федоровну, что этот вопрос полностью на ее совести, а наше участие будет заключаться только в технической реализации ЕЕ выбора.
Я сел на свое место, Николай — на свое и теперь можно было продолжить разговор с кайзером, который очень внимательно рассматривал и меня и русского императора, пытаясь вычислить результаты нашего разговора, но тут он ничего достоверно прочитать не смог. Когда нужно было, Николай умел включать режим бесстрастности, ну а мне реально было все равно. Вся это болтология и расшаркивания реально забирали много времени и начинали порядком раздражать. Ну заключите договор, отведите войска и работайте. У меня в мире 1942-го года оперативная обстановка требовала принятия решения о нанесении глобального орбитального удара, а я тут прохлаждаюсь.
И вот теперь я снова рассматривал Вильгельма, который проконсультировавшись с полковником Николаи, был немного на взводе, после моего «подарка» — известия, что британцы читают их военно-морские коды.
— Что ж, генерал, ваше сообщение многое объясняет и определенные неудачи последнего времени. Спасибо. Как мы поняли, таким образом вы решили показать всю серьезность своих намерений, поэтому, перед окончательным решением о заключении союзнического договора, хотелось бы выяснить, каким образом ВЫ будете участвовать, ну кроме того, что готовы выкупать необходимые вам ресурсы?
Я замолчал, обдумывая ответ и заговорил.