Ключи от Хаоса (СИ)
«Такие красивые волосы — предмет гордости и зависти!» — говорила, помнится, Хелена. Говорила в те времена, когда они с Рес еще худо-бедно ладили.
«Рес, — начал Деметриус куда спокойнее, даже заискивающе, — ты что-то задумала, нутром чую. Пойми, я просто беспокоюсь за вас с Рики — ведь он поддержит любое твое сумасбродное деяние! А там и мне придется!»
— В отношении нас двоих слово «сумасбродный» всегда относилось именно к Рику.
«Мелкие пакости и рискованные выходки нельзя срав…»
— О нет, только не нотации! — взвыла Рес. — Сгинь в Бездну!
«Чуть больше уважения, девочка!»
— Сам ты девочка. То есть — ах, простите, мой сеньор, я глубоко раскаиваюсь! — Ее речь так и сочилась ядом. Деметриус не внушал ей и сотой доли благоговейного ужаса, производимого им при желании на вассалов. Впрочем, она вассалом и не была. Не могла быть. — Послушай, разговора у нас всё равно не выйдет, пока я сама не захочу. И я… всё, я иду.
«Ладно, — смиренную трагедию в голосе герцогу следовало бы приберечь для того, на кого она подействует, — иди. Но такой вопрос: сама-то знаешь, что именно хочешь от нее услышать?»
Рес закусила губу, чувствуя во рту легкую горечь морской соли. Деметриус Шёльд мог быть тем еще позером и кривлякой, но дураком — отнюдь нет. Умнейший из придурков.
— Не знаю. Поэтому и иду.
Из гостиной донеслось эхо приглушенных голосов. Я с опасливым любопытством шагнула ближе к лестнице, ведущей на первый этаж. Бабуля уже набросилась на прислугу? Или привела гостей? Хм.
— …и никаких зацепок, абсолютно! — донесся снизу сокрушенный стон Жанин. — По всей Империи гуляют слухи, что из хранилища Резиденции украден артефакт, но ни одного намека на то, кто это мог сделать! Неужели вору не хочется похвастать перед своими дружками-преступниками?!
— Глупости, Жанин. Мы имеем дело не с заурядным приграничным воришкой, а с кем-то настолько сильным, чтобы взломать контурную защиту, миновать моих духов и уйти незамеченным. Думаю, вор также достаточно умен для того, чтобы не распространяться о своем так называемом подвиге направо и налево.
Этот голос — хорошо поставленный, скорее юношеский, чем мужской, — я узнала сразу же. Пресветлый иерофант Эвклид Аргирос, собственной персоной. Заправляет Империей вот уже две сотни лет, стареть и не думает… да один бес рогатый знает, о чём вообще этот тип думает. Казалось, довести Империю до такого состояния мог только идиот, однако Эвклид — самый что ни на есть натуральный гений. Блестяще образован, умен, харизматичен… остается только предполагать, что за хитроумная многоходовая стратегия скрывается за столь странной… э-э… внутренней политикой. Имея кое-какие знания по части политики — как иначе, когда твоя семейка в этом по уши? — я много раз пыталась решить эту задачку. Увы, при любом раскладе чего-то не хватает (в том числе мозгов, угу), и очередная гениальная версия рассыпается, будто карточный домик или криво сделанный голем.
— Эвклид, мы с тобой оба прекрасно знаем, что это дело рук Аникама и его шайки!
— Желаешь устроить ему допрос? — поинтересовался Эвклид с сарказмом. — Я бы на тебя не поставил, дорогая. Не продерешься через толпы пушечного мяса, помимо которого есть отлично подготовленные боевые единицы. Говоря откровенно, я бы не прочь перенять методы боевой подготовки у Сехемхет или хоть того же Аникама… жестоко, но результативно. Всё же предпочитаю воспитывать подрастающее поколение с упором на магию. Пока что.
Надо же подумать! Реплики не в духе всеобщего благодетеля, господин иерофант.
— Хочешь сказать… они что, сильнее нас?
— Объективно я не могу ни отрицать это, ни подтвердить. Но за последние полвека Легионы Хаоса разрослись и ощутимо повысили уровень подготовки. А у нас, сама понимаешь, не было нужды в полноценной регулярной армии. Если произойдет конфликт — множество молодых магов погибнет… а ведь они — наше будущее, Жанин. Всё мое существо, весь мой Свет противится против того, чтобы понести такие жертвы…
Так и хочется поверить этим словам. И я бы даже поверила, не будь так предубеждена против говорящего. Его Свет противится, видите ли!
— Ты благоразумен и добросердечен, Эвклид, — в тоне Жанин зазвучали восторженно-приторные нотки, от которых впору выпустить когти и на стенку лезть… особенно в сочетании с пафосными речами иерофанта. Какое, к демонам, добросердечие она тут усмотрела? — Но что же нам делать?
— Ты мне льстишь, Жанин, — чопорно пробормотал Эвклид. — Так или иначе, меч не вернуть. А потому нам следует серьезно подойти к вопросу безопасности Наследников.
— Этих фанатиков следует вырезать начисто — вот тебе мой ответ на вопрос безопасности Наследников! — Стоя возле лестницы, я не видела Жанин, но могла представить, как та расхаживает взад-вперед, заламывая руки и недовольно поджимая губы. — Тогда и угроза отпадет!
«Как же, фанатиков», — подумалось мне. Они сами со своей Силой Небесной далеко не ушли, если уж Ковен возглавляет не начальник Магистрата, а иерофант Небесного храма.
— Вынужден согласиться. Только это невозможно сделать быстро, Жанин, вот в чём проблема. Я… недооценивал Аникама и его последователей, и теперь они стали силой, с которой мы вынуждены считаться до определенной степени.
Они на какое-то время замолчали.
— Как Ника? — спросил вдруг Эвклид. Я хмыкнула про себя: надо же, какая забота!
— Как она может быть? — Жанин недовольно вздохнула. — Учиться толком не учится, расквашивает мальчишкам носы, носится по лесам, якшается с темными… с каждым днем отбивается от рук всё больше и больше. Да еще и вцепилась в старую веру… сам знаешь, она с детства не могла и минуты провести в Небесном храме.
Именно так. Моей рыси там дико не нравилось еще с тех пор, как я из мелкого ребенка начала спонтанно превращаться в крупного котенка.
Выслушав эту прочувствованную тираду, Эвклид, к моему удивлению, негромко рассмеялся.
— Потрясающе.
Э, что? Ну, знаете ли, с такой реакцией на свое возмутительное поведение сталкиваюсь впервые.
— Точь-в-точь твоя матушка, не правда ли?
— Ох, молчи! Мерей почти целиком унаследовала внешность этой ужасной женщины, а Ника — еще и несносный характер!
Мерей — моя мать. Судя по портрету, какое-то сходство между нами и впрямь есть — она тоже блондинка с голубыми глазами, только отнюдь не такая блеклая. Не броской, но благородной наружности, как и все женщины нашей семьи.
Было время, когда при мысли о родителях я испытывала глухую тоску пополам с обидой. Сейчас, будучи относительно взрослой, убедила себя, что ничего не желаю о них знать. Они же обо мне не желают!
Вынырнув из пучины невеселых размышлений, я с удивлением взглянула на собственные руки, до белизны стиснувшие поручень лестницы.
— Говоришь, носы расквашивает?
— Не вижу ничего смешного, Эвклид! — воскликнула Жанин сердито. — Моя мамаша, по крайней мере, могла вести себя прилично хоть иногда… что, конечно, не мешало ей портить репутацию рода Валента… хм, да уж.
— Так она и не Валента. Она Натиссоу, — поправил Эвклид. — Вот тебе, собственно, и ответ на многие вопросы, включая то, каким образом кулачок Ники умудряется свернуть набок чей-то нос. Наследие у нее могло быть сильным, если бы ты так старательно его не давила.
Всё-таки забавно слушать, как тебя так вот обсуждают, не подозревая, что предмет обсуждения стоит и умиляется этажом выше.
— Не напоминай, что приходится калечить собственную внучку… Треклятые демоны! Что там насчет эдикта об ограничении прав химер на подконтрольной территории?
— В будущем году начнем постепенно подводить основу. Тут, сама понимаешь, главное всё сделать аккуратно и неспешно. Мы с Мэл сейчас как раз прорабатываем базис…
Ха! Гримаса бабули при упоминании «Мэл» наверняка бесценна. Жаль, меня нет рядом, чтобы увидеть.
— Не будем пока об этом, Жанин… мы не одни.
Ну, сбылась мечта идиота! Сейчас увижу. Совсем забыла, что у Эвклида, самого сильного медиума Империи, сотни духов в подчинении. Наверняка давно знает о моем присутствии, хоть это и странно — уж очень много интересного он тут наболтал.