БЕСсильный чемпион. Том 4
– «Мусульманский» батальон уже наступает из дружественного Туркестана. У северной границы батальон охраняет крупную авиабазу. Туда и будут прибывать подкрепления. Наша отправка ровно через неделю. Оттуда группу «Смерч» предполагаю командировать в Кандагар. Группа «Игла» останется на авиабазе, пока не поступит приказ брать дворец в Кабуле. Это вряд ли скоро будет. Сейчас идет подготовка к приему дворянских войск.
Ничоси, черепахи. Неделя до отправки, еще и там неизвестно сколько семки щелкать. Какая-то затяжная война получается. Смысл царю медлить с Кабулом? Это же потеря ресурсов и времени.
Я поднимаю руку:
– Раз император тянет резину с ликвидацией шаха, дайте мне неделю на взятие перевала в Джавру вместе с Бородовыми.
Челюсти роняют все. А Аяно даже краснеет.
– Какой экстремал, – Ясна заинтересованно смотрит на меня. – Может, и дадим ему такой позывной?
Я явно заработал очко у рыжей спецназовки. То ли еще будет, хе.
А вот подполковник совсем не в восторге от моей инициативы:
– Да идти ты в ж…км… Какие еще Бородовы? Меня не волнуют дворянские тусовки в горах. Мы служим государю. Может, ты забыл, как согласился перед престолонаследником быть в подчинении «зорь»? В моем подчинении?
Сдерживаю разочарованный вздох:
– Цель этих «тусовок» – ослабить врага того же государя. Поставки пакистанского оружия идут в том числе и в Кабул. Считайте Джавру моей тренировкой, или входным билетом в ваши ряды, или временным больничным. Все равно же «Игла» простаивает.
– Нет, поручик, – сощурив глаза, давит на последнее слово Аяно. Тонкая рука резко оглаживает косу.
Мы встречаемся взглядами. Вдавливаем друг друга в спинки стульев. Прямо как ковбои на Диком Западе. Кто первый успеет взвести курок – тот и победил.
Но я буквально чувствую ледяную волну дрожи, бегущую вдоль позвоночника Аяно. У меня самого вены на шее вздуваются от ярости. Челюсти угрожающе сжимаются. Не собираюсь терять людей Софии из-за мнительной девки. Пусть хоть за катану схватится.
– Подумайте еще раз, командир, – выцеживаю слова как пули. – Иначе погибнут подданные империи.
– Я уже… – с судорожным вздохом отвечает она.
Не знаю, во что бы это вылилось, но резко звонит телефон. Аяно облегченно выдыхает.
– Позже подойдешь по своему вопросу, Бесонов, – она жмет кнопку «принять».
– Ваше Высокоблагородие, на линии ожидает Его Высочество Владимир, – говорит секретарь. – Соединить?
– Да, с телефоном в соседней комнате «тридцать три», – Аяно встает из-за стола. – Ждите, я скоро.
Когда она проходит мимо, качающаяся у пояса катана приковывает взгляд к сочным и длинным ногам. Хоть мы и на штыках, но невольно любуюсь японкой. Почувствовав мое внимание, Аяно недовольно супится. Мда, может наедине ее уломаю.
Едва двери за подполковником захлопываются, Скоморох рявкает:
– Придавите его.
Сорвавшись с места, йети и шлемоголовый хватают меня за плечи и вжимают лицом в стол. Перцы оказались быстрыми и чертовски сильными. Мои заломанные за спиной руки оказались в стальных тисках – не шевельнуть. Твердый гранит стола вдавил щеку в рот.
– Много дерзишь, пацан, – слышу голос Скомороха. – Особенно командиру. Непорядок. Сейчас мы тебя хорошенько изукрасим. Али сказал, у тебя чудо-регенерация…
– Аднака, дась. Али бить большая рана-голова. Ать и нет. Подевалася.
– …так что к возвращению Мононоке залечишься. И заодно научишься вести себя.
– Нашел же ты время для разборок, Скоморох, – недовольный голос рыжей. – Что Аяно сказала про «распускать руки»?
– Ясна, не суйся. Моя группа – мои проблемы.
– Да на здоровье. Сам не пожалей.
Лохматая рука йети переходит с моей головы на спину, и я отрываю лицо от столешницы. Кошу одним глазом на Скомороха.
– А вот мне жаль, – бросаю.
– Поздно извиняться, сопляк,– фыркает майор в маске шута.
Мое туловище плотно вдавлено в столешницу, кисти заломаны чуть ли не до хруста. Еще и холодный металл опутывает пальцы. Цепочку из морина, наверняка, накинули. Единственное, чем могу пошевелить – голова. Ее и задираю как можно дальше.
– Ты не понял, – резко бью лбом об каменную поверхность.
Оглушительный треск гранита под лицом, и я падаю вниз, вместе с разломанной пополам столешницей. Давление офицеров сверху лишается опоры. Растягивать меня больше не на чем, и я, извернувшись, перебрасываю йети через себя – прямо в обломки камней. Резкий хук по волосатой харе – и офицер Мохнатка с животным стоном падает навзничь. Офицер в зеркальном шлеме успевает отскочить подальше, но на него и не смотрю. Взгляд мой прикован к кожаной маске Скомороха.
– Мне жаль, что у руководителя моей группы куриные мозги, – сплевываю я гранитную пыль.
Все офицеры, понятно, уже подскакивают и принимают боевую стойку. Куча напряженных людей. Рубиновый зажег звезду в лобешнике, Али ощерил клыки. Только худой бомбоносец остался сидеть, мирно улыбаясь.
– Стоять! – неожиданно грозно рявкает Ясна, выпятив немаленькую грудь под черным мундиром. – Вы что не слышали Скомороха?! Он же четко сказал – не соваться. Его группа – его проблемы.
– Моей группы это не касается! – оправдывается шут гороховый.
Взметнув рыжие волосы, девушка злорадно оскаливается.
– То есть без целой группы ты не в силах совладать с новобранцем, которого только что обзывал и пацаном, и сопляком?
Я радуюсь неожиданной поддержке. Чей-то авторитет сейчас стремительно пробивал дно.
Вдруг бомбоносец неуверенно поднимает руку со стула.
– Господа, хотел бы заметить …одну деталь, – и тут он виновато тушуется. – Помните Гаити?
– Причем здесь задание прошлой недели, Бессмертный? – хлопает глазами Ясна и вдруг в них вспыхивает ужас. – Черт, только не говори, что ты так и не подорвал себя?
– Запамятовал, – опускает голову бомбоносец. – С утра только вспомнил. Лучше не деритесь, а то заденете – и детонирую, не дай Сварог.
– Дебил! – вскрикивает Ясна, хватаясь за лицо. – Ты зачем пронес бомбу в штаб военного ведомства?!Угробить нас всех хочешь?! Бастер, живо забирай его и подорви подальше в пустыре!
– Уже делаю!
Рубиновый уводит бомбоносца, и все мы дружно выдыхаем. А потом я вспоминаю о Скоморохе, а он обо мне.
– Стой на месте, пацан, – выдает майор дрогнувшим голосом.
Хмыкнув, я делаю шаг к нему.
– Не отдавай приказы тому, кому на них плевать. Не позорься.
Скоморох отступает и исчезает внутри серых обоев. От коричневой улыбающейся маски не остается и следа.
– Не уйдешь, шут! – бегом в коридор. Пинком выбиваю дверь в соседний кабинет.
– Эй, куда! – кричит Аяно, присевшая одной ягодицей на стол. – Чего вам обоим надо?!
Японка застывает с телефонной трубкой в руках. Она ошалело водит глазами с ворвавшегося меня на вылезшего из стены Скомороха. Черная коса растрепалась, словно подполковник теребила ее, пока разговаривала с наследником.
– Быстро объяснитесь! – требует Ее Высокоблагородие, положив трубку на место. Видимо, беседа уже завершилась.
Я чешу репу.
– Э-э… Там ваш Бессмертный, оказывается, приехал на собрание с бомбой в брюхе.
– Что?! – подскакивает на месте Аяно. – Откуда в нем бомба? Он что, с Гаити ее таскает?! Придурок! Быстро гнать с базы!
Рассерженная, она летит к выходу, но я придерживаю девушку за плечо. Кровь моментально приливает к ее щекам. Скоморох в углу выдает протяжный свист сквозь щель маски.
– Все нормально, Ясна уже разрулила, – невозмутимо объясняю. – Камикадзе на пути в райские кущи.
Моя ладонь обхватывает ее сильную руку. Чувствую, как безумствует пульс девушки.
– Хорошо, спасибо, – напрягается Аяно, – Поручик, можешь отпустить меня.
Немного помедлив, с ухмылкой освобождаю своего командира. Но девушка все равно остается рядом, не торопитсявыпустить меня из своей интимной зоны.
– Насчет моей просьбы… – возвращаюсь я к наболевшей теме.
– Цесаревич хочет посмотреть тебя в деле как можно скорее, – обрывает подполковник. – Сказал, что миссия Бородовых подойдет. Только вот на собрании ты дерзил мне.