Тень дракона. Княжна

Умник и Карповы тут же сорвались с места. Полетели вниз по склону с такой скоростью, что, казалось, не перекантовываются вовсе, а так и идут вниз по прямой на скользяках5.
– Нет! Нет! – ничего не желала слушать Неко.
А я стояла и смотрела на них. Не знаю почему. Наверное, неосознанно ждала Руслана.
– Пошла! – Рус толкнул визжащую Неко вниз, практически швырнул вслед парням и повернулся ко мне. – Помочь?
– Сама. – Мотнула я головой.
Бросив взгляды на обе лавины, врубила музыку. Она всегда помогала мне абстрагироваться от действительности и сосредоточиться на важном.
Вдох-выдох. По ушам ударили электронные биты, и я ушла с прыжка вперед.
Какое-то время Руслан шел со мной параллельным курсом, но мой вес был несопоставимо меньше, потому, он быстро меня обогнал, настигнув отставшую от парней Неко.
– Жми! Жми! Жми! – кричал его голос из гарнитуры в моем ухе, прорываясь сквозь ритмичную долбежку драмм’н’бэйса.
Все жали. И я тоже жала. Жала, как никогда. Летела со склона, спасая свою жизнь и рискуя ее потерять куда раньше, чем меня завалит снегом. Вот такой непростой выбор.
Руслан взлетел в воздух, поджав ноги и почти коснувшись края борда пальцами. Инстинктивное движение, не для того, чтобы рисоваться. Оглушив всех визгом в гарнитуре, следом взлетела Неко. Оба устояли, и повернувшись боком к склону удачно приземлились, по инерции продолжая двигаться наверх. Рус чуть ниже, а вот Неко ушла наверх по более крутой траектории.
В этот миг и я тоже взмыла в воздух, умирая от ужаса и восторга. Сколько здесь? Метров двадцать или тридцать? Сколько бы ни было, это мой самый безумный прыжок, достойный олимпийского рекорда. По крайней мере, мне сейчас так казалось.
Перелетев через узкое дно кулуара, я сумела чуть докрутить торс и, приземлившись, пойти траверсом6 вдоль склона. Скорость все еще оставалась приличная, достаточная для того, чтобы взлететь почти на седловину. Я шла за Русланом и потому опередила Неко, которая укатила выше и тем самым погасила скорость.
До перемычки, где нас в безопасности уже ждали взмыленные и возбужденные парни, осталось совсем немного. Они тянули к нам руки, готовясь ухватить и втащить наверх, если не получится заскочить на ходах самостоятельно.
Захлебываясь адреналином, я бросила борд вперед, пытаясь запрыгнуть еще выше на остатках инерции, но в этот миг справа чуть выше появилась Неко. Снежный козырек, который ей пришлось преодолевать, вдруг обвалился, после того, как она его проехала. Уходя от столкновения, я инстинктивно бросила тело влево.
– Ааааа! – раздался визг сорвавшейся Неко в гарнитуре.
Неудачно приземлившись, она словила кант и покатилась кубарем вдоль склона. Я устояла, но резко развернувшись, снова понеслась вниз, прямо на дно кулуара, которое с таким трудом удалось преодолеть считаные секунды назад.
– Князь! – заорали в гарнитуре парни.
– Амира! – Руслан прыгнул за мной следом.
А я, почти не управляя доской, заскользила, стремительно удаляясь от спасительного гребня. Меня тащило туда, где две лавины скоро сольются в одну! И все, что я могла, это хоть как-то балансировать, оставаясь на доске.
– Мира, тормози. Тормози! – кричал Руслан. – Падай!
Но я понимала, что остановка будет подобна суициду. Пешком мы уже не успеем подняться. Лавина совсем рядом. Но хуже того, что Руслан тоже остановится и останется здесь вместе со мной!
– Нет! Идем траверсом. Если удержимся, проскочим, – предложила я новый план.
– Да! – согласился Рус.
Я, наконец, смогла собраться и снова управлять сноубордом и собственным телом. Надо сказать, устала я, как собака. Бедра горели от напряжения, но я старалась об этом не думать.
– Если выживем, я на тебе женюсь! – выдал вдруг Рус в эфир.
Он не знал, что эти слова помогли мне отрастить крылья. Мы снова шли рядом наравне, и в этот миг смертельной опасности я была почти счастлива. Свободна и легка как птица…
– Рус, кажется, я тебя люблю… – улыбнулась Руслану, хоть он и не мог этого видеть.
 
Коварный сброс, попавшийся у меня на пути, я так и не заметила…
Снег забивался в ноздри, щипал щеки, лишал чувствительности конечности, терзал обнаженную кожу. Я не понимала, где верх, а где низ. В панике принялась барахтаться, благо снег был довольно рыхлый. Рука ударилась обо что-то твердое, но я не сразу это поняла. Становилось все холодней и холодней. Кажется, в этот момент я напрочь забыла, кто я и как оказалась в такой ситуации. Я хотела лишь одного – согреться. Мне было важно услышать собственный голос, но кричать я боялась, чтобы не задохнуться.
– Не хочу страдать от холода… Не желаю мерзнуть! – прошептала едва слышно.
Удивительно, но стоило об этом подумать, как сразу стало теплей. Вот что делает самовнушение! Вот только что я умирала от холода и вдруг это ощущение исчезло совсем.
Холод пропал, но, между тем, снег никуда не делся. Он по-прежнему лез в ноздри и мешал нормально дышать, но соображать я стала лучше и поняла, здесь есть то, что мне точно поможет. Как минимум я уже дважды саданулась об это рукой.
Сначала я решила, что это лыжа. Логично, что в сугробе может быть лыжа? Логично.
Стоп! А откуда, вообще, подобные мысли?
Я заставила себя успокоиться и аккуратно пошарить вокруг.
Нет… Это не лыжа. А, не важно!
Ухватив плоскую железяку, потянула ее, и та поддалась. Отлично! Теперь будет чем откопаться.
Я принялась аккуратно тыкать длинной штуковиной во все стороны. Держать ее приходилось осторожно. Края у железяки были острые, и когда она встречала сопротивление, можно было запросто порезаться. Как только я не поранилась, когда долбила по ней руками как попало? Повезло попасть по плоской стороне?
В очередной раз ткнула железякой, и на этот раз она не встретила преграды и свободно ушла вперед целиком. Блеснул свет, чему я неимоверно обрадовалась и принялась рыхлить снег и разгребать его руками. Вскоре, отфыркиваясь и отплевываясь, я выбралась из рыхлого сугроба. Миг просто стояла и моргала, озираясь по сторонам. Правда, толку от этого почти не было. Снег валил такой густой, что метров через пять не было видно ни зги…
– Как я здесь оказалась?
Проблеск сознания неожиданно нарисовал картину, я наблюдала все как бы со стороны: коварный выступ, с которого взлетела, точно с трамплина. Отчаянный крик. Мой…
К счастью, годами тренированное тело позволило мне удержаться и даже аккуратно приземлиться. Увлечение фристайлом не прошло даром. Да только неслась я теперь, не разбирая дороги. Ее попросту не было видно. Все тонуло в белоснежной дымке, точно в молоке, а с неба валил густой снег, как сейчас…
Медленно опустив взгляд, я обнаружила, что вижу собственную обнаженную грудь и ноги, покрытые гусиной кожей. А ведь на мне был полный комплект экипировки. Где же вся моя одежда?
Странно, но мне по-прежнему не было холодно, и это вызывало тревогу. Как известно, это нехороший признак. Ощупав себя для верности, убедилась, что я действительно голая. Вот где впору пожалеть, что человечество утратило напрочь волосяной покров на теле… Хоть какая-то, да защита.
Но что я делаю здесь, да еще в таком виде? И где это «здесь»?
Как назло, в голове было пусто. Я не могла вспомнить толком, что случилось потом. Да я даже не знала, кто я такая! Не помнила собственное имя!
Паника накатила удушливой волной, грозя лишить меня здравого смысла. Усилием воли, я заставила ее отступить, сосредоточившись на важном. А что для важно для человека, который оказался голым среди снегов? Правильно! Согреться.
Нужно двигаться, и отыскать что-нибудь, что поможет сохранить тепло и найти помощь. Мне по-прежнему не было холодно, но я не придавала этому значения. Нельзя расслабляться. Вот так люди и замерзают!
Сделав шаг, я стукнулась мизинцем обо что-то твердое.
– Уй!
Увидев предмет, о который ударилась, я позабыла о боли.
– Просто меч, ничего необычного… – Я нервно хохотнула. – Мать его, меч!