Мой долгожданный (СИ)

— Не говори, что ты еще и квартиру продал!
— Да! И твою, в том числе.
Поворачиваюсь к нему.
— Я пошутил! Ир, у тебя такое лицо… Пойдём, хоть посмотришь. Я думал, ты обрадуешься.
— Леша, я с тобой разводиться собиралась.
— Чего?
— До вчерашнего утра!
— Ну, тогда пойдем смотреть, раз ты не думаешь о разводе со мной уже вторые сутки. Ира, пожалей меня! Я раб банка еще на пять лет. Я даже полгода без кредита не пожил! Только за ту машину рассчитался. А ты сидишь, куксишся.
— Ты ненормальный? Сколько он стоит?
— Квартиры и машины почти хватило. Просто он без внутренней отделки. Так что придется тебе пустить меня к себе, пока дом будем доделывать.
— Ты меня обманываешь!
— Немного. Я раб банка, не на пять, а на семь лет.
— О! А куда это мы приехали?
— Домой, Ангелина! Мы приехали домой.
  
24
 
Такого поворота событий я не ожидала. О разводе я действительно решила больше не думать. Слишком хорошо мне было вместе с ними. Леша и Ангелина стали моей семьей. Мы проговорили несколько часов той ночью и заснули под утро. Моя кровать для двух взрослых людей была тесной, от этого мы были еще ближе друг к другу. Хорошо, что кровать у меня без изножья, иначе он на ней бы совсем не поместился. Уверена, ему было совершенно не удобно. Но, тем не менее, Леша обнимал меня крепко, гладил живот, шептал нежности без единого намека на пошлость. И мне было так хорошо и спокойно. Даже если это не навсегда. Я хочу проживать эти моменты столько, сколько будет возможно.
Поверить не могу, что несколько недель назад я сбежала к родителям в надеже забыться и успокоиться. Какой теперь покой? Опять он все решил за нас! Я в смешанных чувствах. Все точно так же, как и с росписью. Правда, на сей раз он и спрашивать меня не стал. Снова поставил перед фактом: Это наш дом, и мы будем в нем жить!
Внутри меня борются два ощущения: негодования и восторга. Вот как он это делает?
Моя личная зануда нашептывает мне:
— Он же даже не посоветовался с тобой? Он не спросил, будет ли тебе это удобно? Хочешь ли ты жить в доме неизвестно где! Ты ведь даже не знаешь, где находишься! Всю дорогу проспала! А как же твоя работа? Рано или поздно тебе нужно будет на нее вернуться. Этот умник еще и уволит тебя без твоего ведома!
А восторженная дурочка не шепчет, а орет уже осипшим писклявым голосом мне в ухо:
— Да прекрати ты думать! Вот появился, наконец, в твоей жизни мужик, который может принимать решения! Который, не задумываясь, буквально за несколько дней отказался от хорошей машины, собственной квартиры и повесил еще себе кредитное ярмо на шею ради удобства своей семьи! Думает она еще! Бестолочь! Не об этом ли ты мечтала? Да, с прошлым! А у кого его нет! Даже у тебя был Борис, никуда уже его ни денешь и не вычеркнешь! Но сейчас то он с тобой! И говорит, что будут только с тобой!
Вероятней всего, Геля действительно подселила ко мне в голову каких-то существ при нашей первой встрече. Когда они уже замолчат, и я приду к согласию сама с собой?
Дом не просто большой. В моем понимании он просто огромный! Пять изолированных комнат, я так понимаю, это спальни. Просторная гостиная с эркером. Кухня тоже весьма впечатляющих размеров, с выходом на летнюю террасу. А вот это мне очень нравится. Два санузла — это прям то, что нам нужно. Учитывая любовь Ангелины поплескаться в ванной. И мой совмещённый санузел. Мы уже переживали некоторые неудобства по этому поводу.
— Я так и знал, что ты оценишь, — говорит Леша, улыбаясь, когда я осматриваю вторую ванную комнату. Наверное, на моем лице все же написано, что мне действительно все очень нравится.
— Я даже боюсь предположить, сколько он стоит…
— Вот и не предполагай. Постараемся успеть довести его до ума к рождению Ромы. Если не успеем, то к Новому году точно переберемся.
— Когда ты успел все это провернуть?
— Просто у меня есть друзья и знакомые не только в ЗАГСе.
— А как же Наталья Степановна? Перевезем ее сюда? Как она одна? Ты же специально перебирался к ней поближе.
 
— Мама не хочет переезжать! Я ей предлагал? Говорит, что не хочет мешать.
— Да что за глупости. Не будет она нам мешать!
— На самом деле мы не так далеко. Минут за сорок можно вполне до нее добраться.
Мои брови снова взлетают, а глаза вылезают из орбит. — Леша, ты в своем уме! Я думала, мы далеко за городом.
— Вовсе нет, — снова улыбается он.
Мне становится душно. Скорее всего, это все просто нереально дорого.
— Да не волнуйся ты так. Нам повезло. Дом продавался срочно. Его владельцы выиграли Грин карту несколько лет назад. И укатили в Штаты, заморозив стройку. Освоились там немного, решили продать здесь недвижимость. Вот хозяин и прилетал на пару недель. Он родной брат нашего маркшейдера. Все очень спонтанно получилось. Я решил, что это судьба. Тебе ведь нравится? Думаю, нашим детям здесь будет гораздо комфортнее. В своем дворе можно точно не переживать, что какая-нибудь курица на них наедет.
— А где Ангелина?
— Ира, успокойся. Здесь она точно никуда не денется.
Ангелина, оббежав каждую комнату, решила, что во дворе поинтересней. Рвет одуванчики.
— А почему твоя мама не хочет переехать? Мне кажется, ей здесь тоже будет хорошо.
Леша разводит руками. — Говорит, что молодая семья должна жить сама, без стариков. Я пока не стал настаивать. Думаю, что рано или поздно этот момент все-таки настанет сам собой. И она переберется сюда.
— Нашла молодую!
— А какая у нас по твоему семья — говорит он, улыбаясь. — Она просто не хочет нас смущать своим присутствием.
— Смущать? Тебя?
— Я не правильно выразился. Она сама смущаться, наверное, не хочет. Я живу отдельно с девятнадцати лет. Спасибо отцу, отселил меня вовремя. Бедная мама, испереживалась вся в мою разгульную юность. Вечно по ночам меня разыскивала. Отец все прекрасно понимал. Но и с ней поделать ничего не мог.
— Боже мой… Лучше не посвящай меня в подробности. У нас же будет сын. А если он будет таким же гулякой, как ты?
— Будет, конечно! И курить будет, и алкоголь пробовать!
— Ты же не куришь!
— Я просто бросил лет в тринадцать, — смеется он. — А потом снова начал, но уже в студенчестве. А потом снова бросил. И не курил уже лет пятнадцать. Но вот буквально месяц назад чуть не начал снова. Догадайся, почему? Хотя пару пачек я все же выкурил, но пока не пристрастился. А вот если бы ты меня вчера послала! Я бы еще и запил…
— Не выдумывай! То же мне! Нашел повод!
— А, по-твоему, повода не было? Я к ней со всей душой. А она: Оставь меня в покое.
— Ладно. Не начинай. У меня все-таки были основания.
Леша обнимает меня и целует, еле касаясь своими губами моих.
— Больше подобных оснований не будет.
Мы стоим, обнявшись, смотрим в окно на Ангелину, которая нарвала уже целую охапку одуванчиков и скачет теперь за каким-то насекомым.
— А как же здоровье Натальи Степановны? Все равно так часто навещать ее уже не получится.
— Врач говорит, что она ушла в ремиссию. Нужно регулярно обследоваться, внимательнее следить за ее состоянием. Может, болезнь и не вернется. Мама говорит, что будет постоянно приезжать в гости. Помогать с детьми. Чего ты загрустила? Ты думаешь об отце?
Киваю. Я действительно переживаю за папу. Он так приободрился, когда мы были с ним рядом. А когда уезжали, сразу скис. Хоть и старался не показывать своего упавшего настроения.
— Мы подумаем над этим. Если он захочет, мы его заберём.
* * *
Уже который день мы готовимся к Гелиному дню рождения. Она, наивная, уверена, что в сентябре пойдет в школу и ждет не дождется, когда мы начнем в нее сборы. Вот как теперь до нее донести, что тем, кому шесть исполняется в июле, пойти в школу в сентябре не светит. Бабушка, дабы простимулировать ее к развитию и обучению, внушила ей, что скоро она пойдет в первый класс. Теперь никто не может убедить ее, что через год это тоже скоро.