Под крылом ворона (СИ)

Тем временем за спинами обращенного в нашу сторону десятка уже раздавались команды и звуки сражения. Пора действовать.
— Ну что, парни, покажем почему некоторых зайцев называют бешеными? — решился я. — Начинаем с края Колтуна, остальным держать!
Я видел, как начали переглядываться вражеские копейщики, пытаясь понять, кто из нас этот Колтун, и куда мы собираемся атаковать.
— Раз! — скомандовал я, и наша линия сделала шаг, а с ним обманный выпад, нужный сейчас больше для отвлечения внимания.
Вражеский строй ответил таким же слаженным тычком, пришедшимся в наши щиты или даже не доставший до них. Одновременно с этим мой «таран» повалил троих крайних стражников на землю, а на их место словно стальной ураган ворвался Колтун, который из нас всех на себе таскал наибольшее количество железа. Братья бросились подчищать за ним, коля копьями упавших воинов и не давая тем подняться. Сам рыжий связал боем центральных бойцов, вынужденных теперь отбиваться на две стороны, тем самым давая нам заполучить столь необходимый численный перевес.
Будь источник полон, то при поддержки своих парней, я бы расковырял этот строй куда легче, но энергии было совсем мало, а ведь нам еще выручать орденских. Не успел я об этом подумать, как на той стороне, ближе к воротам, тоже что-то с гулом шарахнуло, разметав несколько наседавших на рыцарей копейщиков.
Развить наше преимущество помог Хорки, который ловко закинул свою тоненькую сеть на крайнего левого бойца, обрекая того на встречу с копьём Сивого. Почувствовав, что проигрывают, стражники начали отступать к спинам своих товарищей, чтобы не быть окружёнными.
— Нам нужно подкрепление! — закричал один из них. — Быстрее!
Пара солдат, которые не могли из-за кучности учувствовать в атаке на рыцарей, развернулись в нашу сторону и пополнили прореженный нами строй. Черт! Начинай всё сначала. С другой стороны, мы облегчаем работу рыцарям. Поэтому я решил уже не сдерживаться и тратить последнее.
В грудь стоящего по центру воина влетела плотная мутная горошина, словно петарда разворотившая кожаную куртку и кольчужную рубашку под ней. «Град» жрал куда больше силы чем «лезвия», но я не был уверен, что те смогут нанести серьезный урон броне стражников.
Сражающиеся с нами мужики, видимо, не привыкли к такому сопротивлению, тем более к магическим атакам, и в их рядах начала зарождаться паника. Да тут ещё Горунар схватил здоровенное полено и со всей силы швырнул его в ноги какому-то бедолаге, который, видя замах, инстинктивно выставил щит перед собой. А полено пролетело под ним. Потерявшего равновесие тут же ударом сначала повалили на землю, а затем одно из копий нашло его лицо.
— А-а-а! Су-ука! — раненый он попытался отползти, прикрывая залитый кровью глаз, не разбирая при этом пути. В итоге об него запнулся его же товарищ, позволяя Прусту ранить в ногу и этого.
Мы снова доминировали, нужно было быстрее закреплять успех, но тут неудачно подставился Раст, которому прилетело по руке, от чего он выронил оружие и, прикрываясь щитом и посылая всё нахер, был вынужден отойти за спины.
— Да убейте же их! — услышал я голос Жульгаса, который только сейчас обратил внимание на то, что на нашем участке его солдаты терпят неудачу. Куда больше, его до этого момента интересовала судьба рыцарей. Но и там что-то у его подопечных не заладилось, так как звуки боя и периодические крики боли продолжали вселять в нас надежду. Рыцари ещё держаться! И одно только это уже возводило их на недосягаемый для простых бойцов уровень!
— Держитесь там, мать вашу! — не знаю зачем, но всё-таки крикнул я. — Не дадим парней в обиду!
Прозвучало это нелепо и глупо, но почему-то осознание того, что простые наёмники сейчас спасают воспетых в местных балладах рыцарей, вселила в парней новые силы.
— Кроши их! — заорал Колтун.
— В капусту! — подхватил Хорки.
— За Ореден! Бей предателей! — добавил я. Наверняка сейчас за развернувшейся баталией наблюдет не одна пара глаз. Пусть будет больше свидетелей того, что мы на светлой стороне.
 
Против нас оставалось всего пятеро, когда наконец отряд противника поредел достаточно, чтобы можно было увидеть сражающихся рыцарей. Точнее уже одного. Второй, видимо, раненый пытался сейчас встать с колен, но очередной выпад копейщика всё-таки нашёл брешь в сочленениях брони и вонзился в плоть.
На ногах оставался только Лески, который продолжал орудовать длинным мечом, удерживая его при этом одноручным хватом. Вот он обхватил стальной перчаткой древко очередного направленного в него копья и перерубил его своим мечом, а следующим ударом развалил уже изрядно потрескавшийся окованный щит другого стражника, после чего левой рукой вонзил в его шею трофейный наконечник копья. Но и силы рыцаря были на исходе, движения замедлялись. А судя по тому, что некоторые выпады копейщиков, не встречая сопротивления, всё чаще скрежетали о металлические пластины его брони, защитный артефакт уже издох.
Семеро валяющихся подле рыцарей трупов говорили, что и тем удалось собрать хорошую жатву. От отряда стражников боеспособный осталась лишь дюжина бойцов, включая самого сотника. Он уже начинал посматривать по сторонам в поисках возможности ретироваться, и сдаётся мне, что если в самое ближайшее время Лески не падёт, то так сотник и поступит. Решив не дожидаться такого развития событий, я на время оставил своих бойцов доделывать работу, а сам рванул к нему. Благо у всех стражников и без меня сейчас хватало забот.
Вот только сотник сумел преподнести мне сразу несколько неприятных сюрпризов. Во-первых, завидев меня, он всё же не стал удирать, а встретил серией быстрых рубящих ударов, не все из которых, к своему стыду, я смог отразить. Последний пришёлся мне в шею, и не оставайся в моём амулете немного энергии, на этом мой подвиг и закончился бы. Во-вторых, щит был и у самого Жульгаса, что снова было моим упущением. Не привык я еще параллельно всё зондировать и в магическом свете тоже. А потому мой удар ему в брюшину аналогично не возымел успеха.
Мы закружили друг против друга, начиная всё заново, с той лишь разницей, что мой защитный покров уже изрядно пострадавший за время похода, сейчас и вовсе сдох. Его же амулет продолжал светиться ровным светом, даря обладателю немного больше уверенности.
Жульгас оказался хорошим мечником, куда лучше меня. Но играть в честный поединок не входило в мои планы. Поэтому, когда завидевший мои проблемы Рейн решил меня подменить, я не только охотно отступил, давая возможность равным бойцам продемонстрировать своё мастерство, но и, подобрав выроненное одним из мёртвых стражников копье, воткнул его увязшему в поединке сотнику в спину, применяя «раскол». Амулет сотника оказался не из самых дорогих.
— Кхе! Кхрр! — Жульгас захрипел и начал пускать кровавые пузыри, а Рейн не торопился его добивать, вперив в меня свой негодующий взгляд, который встретишь лишь у отбитых на голову благородных мечников. Но **#*#**, здесь не турнир! Значит прикончу сам.
— Давайте парни! Главный мудак сдох, добьём предателей!
Смерть командира окончательно подкосила его бойцов. Они, наконец, отхлынули от Лески, и сгруппировавшись начали отходить. Догнать всех мы всё равно не успеем, а потому рисковать, пытаясь перебить всех без исключения, смысла я не видел.
— Живой? — спросил я, подойдя к рыцарю.
— Более или менее, — ответил он и спиной привалился к забору. — Проверьте лучше Каста.
Догадавшись, что он имеет ввиду лежащего на земле соратника, я подошёл к нему. Вот только, как стянуть с него броню, чтобы проверить его пульс? В итоге пришлось потратить последние крохи силы на «поиск живого», благо что при таком расстоянии это стоило мне совсем немного. Жизнь уже покинула тело, по крайней мере оно перестало производить биополе. Может та же Виола со мной бы не согласилась, но мой вердикт был однозначным.
— Мёртв, — покачал я головой. — Не дышит, и я не чувствую в нём жизни.
Вкупе с обильно сочащейся из-под доспеха кровью этого, на мой взгляд, было достаточно, чтобы не промахнуться с диагнозом.