Ты украл мою жизнь, предатель (СИ)

— Что ты творишь?! — от шока снова падаю на стул.
Медведь-Тарас отходит в сторону, уступая дорогу двум полицейским.
— Разберемся, Ирина Андреевна.
— Я не хочу, чтобы ее поступок остался безнаказанным! — добивает подруга.
— Вот так просто предашь? — мотаю головой.
— Видите! — тычет в меня пальцем. — Она продолжает!
— Когда-то ты пожалеешь о своем поступке, — шепчу упавшим голосом, глядя ей в глаза.
Взгляд она отводит. И наспех попрощавшись с полицией, и вовсе сбегает.
Меня выводят из ресторана. Не сопротивляюсь. Смысла нет. Сажусь в машину с мыслью, а вдруг в полиции у меня получится что-то доказать?
  
Глава 9
 
— Еще раз, — ухмыляется следователь.
— Я же вам уже раз десять рассказала кто я, — отчаяние перемешивается со злостью.
Я уже часа три сижу в кабинете следователя, по кругу пересказываю ему свою историю. А он с каким-то садистским наслаждением просит повторить.
— Да-да помню, воскресшая Теона Дементьева, — берет свой телефон, и что-то там набирает мясистыми пальцами. — Так я слушаю.
На вид ему лет тридцать пять, блондин с белесыми ресницами и очень тонкими губами и избыточным весом. Он мне сразу не понравился, но выбирать не приходится. Пробую до него донести истину.
— Вы заставляете меня по кругу рассказывать, чтобы я где-то сбилась, и вы могли уличить меня во лжи, — повышаю голос.
— Ты смотри, какая умная, — легонько ударяет кулаком по столу и хохочет. — Мне реально интересно, когда твой гнилой язык даст сбой. И сколько еще выдержишь нести свою ахинею.
— Это правда! Я могу доказать! Возьмите анализ ДНК у моего сына, родителей! Все же просто! — на эмоциях вскакиваю со стула.
— Сидеть! — рявкает.
— Я хочу написать заявление! И вы обязаны его рассмотреть! — меня трясет. Почему я не могу доказать очевидных вещей!
— Обязан? Серьезно? — он смотрит на меня как на муравья, которого он в любой момент может пальцем раздавить. — Интересно, как до такого твой пропитый мозг додумался?
— Вы думаете, я пьяна? — глаза помимо воли округляются. — Так проверьте! Я согласна на все экспертизы! Правда на моей стороне!
— Сейчас нет. Наконец-то протрезвела, — противно хохочет, — Наталья Владимировна.
— Я вам говорила, что не знаю, откуда у меня этот паспорт!
— От алкоголя память отшибло? — он просто забавляется, ему нравится показывать свою власть.
— Для вас это игра, а это моя жизнь! — слезы наворачиваются на глаза.
— Ага, если твое существование можно таковым назвать, — стучит ручкой по столу, а кажется, будто по воспаленному мозгу молотком долбит.
— Какое вы имеете право меня оскорблять? — хочется крикнуть, что подам жалобу, только понимаю — это лишь в очередной раз развеселит его.
В прошлой жизни я бы пожаловалась мужу или папе, и этот следователь рассыпался бы в извинениях. Я была слишком счастлива, защищена и беспечна…
— Нисколько, — наигранно поднимает руки вверх, — Только озвучиваю правду. Сколько у тебя приводов в полицию Наталья Владимировна? У нас зафиксированы все твои пьяные выходки, вместе с твоими дружками. Ты законченная алкоголичка, вдруг возомнила себя погибшей женой уважаемого человека. Как-то раздобыла сведения о Теоне Владимировне, и решила, что убитые горем родственники тебе поверят? При том у самой на руках копии официальных бумаг, где черным по белому написано, что Теона Владимировна погибла. Не учла ты, интриганка пропитая, что наследить знатно успела, и мы тебя на раз два раскусим.
— Она реально существует? — восклицаю, цепляясь за край стола.
— Если косишь на поехавшую, препятствовать не стану. Могу организовать отдых, — облизывает тонкие губы. — Кстати, квартирка откуда у тебя? Ты же последние трусы уже пропила и с бомжами тусовалась?
Ничего не могу ему ответить. Немею от шока. Значит, эта Наталья действительно существует, или существовала, а сейчас она там в могиле…
За что они так со мной?
— Вам ведь очень дорого заплатили, чтобы вы отыграли свою роль? — выплевываю со злостью ему в лицо.
 
Он едва заметно вздрагивает, но тут же берет себя в руки.
— Проваливай, Наталья Владимировна, пока я добрый. Есть жилплощадь так и скатертью туда дорога. А будешь тут в городе мелькать, уважаемых людей раздражать, так я тебе такую «райскую» жизнь устрою, о которой и не догадываешься, — он покрывается красными пятнами, от былого веселого тона и следа не осталось.
— Угрожаете?
— Озвучиваю факты, — дергается в кресле, так что оно издает жалобный писк.
— Я могу идти? — спрашиваю, понимая, что следователь куплен с потрохами и кроме проблем, мне тут больше ничего не светит.
— Можешь, — кивает.
Мне отдают все мои вещи, даже деньги. Еще раз напоминают, кто я такая и отпускают.
Выхожу из отделения и устало приваливаюсь к стене. Такое ощущение, что из меня все соки выжали. В голове ни одной внятной мысли. Что теперь делать?
— Девушка! — меня окликает молодой полицейский.
— Чего вам? — ожидаю очередную порцию оскорблений.
— Я попробую вам помочь… — смущенно улыбается и краснеет.
  
Глава 10
 
— Дааа! — восклицаю с удивлением.
За то малое время после моей выписки, я уже привыкла, что меня только посылают. И предложение помощи звучит практически фантастикой.
— Тшш! — оглядывается по сторонам.
Он молоденький совсем. Щупленький, худощавый, маленького роста, белесые брови, курносый нос.
— Давайте, через минут двадцать встретимся в кафе за углом, — шепчет.
— Хорошо. Буду вас ждать, — киваю и поспешно ретируюсь.
Конечно, я понимаю, что вряд ли молодой полицейский может противостоять моему мужу, отцу, но осознание, что я не одна, придает сил.
Бороться я все равно буду. Своего сына я никому не отдам. И мне нужна любая помощь.
Занимаю в кафе дальний столик. Заказываю кофе и жду. Вскоре появляется парень. Он снова озирается по сторонам. Садится ко мне.
— Там о вас все отделение гудит. Смеются, — на лице выражение сожаления. — Только я до этого слышал, как начальник хвастался, что его на прием сам Дементьев пригласил! Вот я и подумал, что как-то странно все.
— Мне надо провести тесты ДНК, с сыном, родителями. Надо их биологический материал. Еще есть клиника, где меня держали два месяца, я адрес напишу. Сама понимаю, как это все звучит, — делаю глоток кофе, — И никогда не думала, что такое возможно… только меня зачем-то похоронили…
Рассказываю парню все, что знаю. Делюсь своими мыслями. И я благодарна ему уже за то, что не смеется, не обзывает, а просто слушает.
— Мне кажется, материал можно попробовать взять… не официально… но можно. У меня есть идеи… — он задумчиво морщит лоб, кусает нижнюю полноватую губу.
— Вы не представляете, как я вам благодарна! — сжимаю руку парня.
Он тут же краснеет.
— Сделаю все, что в моих силах, — горячо заверяет меня.
Жаль, сил у него не так много. Но это уже начало! Оптимизм во мне оживает.
Обмениваюсь с полицейским контактами. Он уходит. А я еще несколько минут сижу в кафе. Уже темнеет, мне надо искать ночлег.
В сумке наличных не так много осталось. Придется воспользоваться картой, которую мне подсунули. Выхожу на улицу, подхожу к ближайшему банкомату, вбиваю пин код с бумажки. Смотрю на экран. Протираю глаза. Снова сморю. Сумма не меняется.
Этих денег вполне хватит, чтобы безбедно существовать очень долго, если не всю жизнь. Это запредельно для меня. Никогда я не располагала подобными суммами.
Меня сделали алкоголичкой с миллионами на счету. Где логика?
Откупные за сына? Или что-то большее?
Выбираю отель недалеко от центра. Селюсь под новыми документами. Не прекращаю думать обо всех странностях. Пробую найти ответы, а вместо этого множатся только вопросы.
Ночью удается немного поспать, усталость и нервное истощение дают о себе знать. Утром не хочется открывать глаза. Там во сне я все та же Теона — счастливая мать и жена. А реальность… не хочу в ней жить!