Излечи мою любовь

Осознать, что моя жизнь круто изменилась и время не стоит на месте, помог банальный гололед. Как-то вечером, уже оставив машину на стоянке, решил дойти до магазина. Хотел купить молока, чтобы утром сварганить нормальный омлет. Шел, как обычно, ничего не замечая вокруг. Ни крупных хлопьев снега, кружащих в воздухе. Ни гирлянд на деревьях. Мыслями был погружен в рабочие моменты, планировал, что завтра нужно успеть сделать, как вдруг нога поехала на льду. Мгновение, и вот я уже лежу на спине, здорово приложившись затылком об лёд. В ушах шум. Перед глазами цветные пятна. Красиво так. Залипательно. Даже успел подумать, что все-таки тот психолог был прав. Правда развивать мысль не стал, так как услышал тихий детский всхлип. Жалобный такой. Надрывный. Думал, показалось. Сел, осторожно отряхнул затылок от налипшего снега. Голову прострелила боль, видимо шишбан будет знатный. Но и эта мысль не задержалась в моей ушибленной голове. Потому что, повернувшись, увидел на занесенной снегом скамейке мальчишку. Весь в слезах, щеки красные, ресницы слиплись. Сжался в комок и широко распахнутых глаз с меня не сводит. А в них страх плещется. Вот эти глаза в итоге и помогли мне окончательно прийти в себя.
 
Глава 6
 
– Привет, – подойдя к малому, остановился в нескольких метрах, чтобы не пугать пацана, – что случилось?
Огромные, темные, как спелая вишня, глаза следили за мной. Мальчонка подобрался, ручонки сжал. Воинственный воробей. Нахохлившийся, явно замерзший, но готовый отбиваться, если понадобиться.
– Я-то что, ты вон как упал. Головой прям.
– Мда, – поднял руку в порыве потереть пострадавший затылок, но остановил себя. Болит, зараза, – сам не ожидал от себя таких пируэтов. Испугал тебя?
Машет головой отрицательно, но молчит.
– Хорошо, думал, ты из-за меня плакал. Извиниться хотел.
Опыта общения с детьми у меня особо нет. Но страх-то различить несложно. А то, что ребенок напуган, видно было еще с положения «сидя задницей на льду».
– Ты смешно летел. Не страшно, – нахмурился, а потом как-то сдулся весь, обмяк и снова губки задрожали. – Я потерялся.
Во те раз. Неожиданный поворот.
– Как так? Один гулять ушел?
– Не, – опять мотнул головой, – в магазин ходил. Хлеб дома закончился. А как вышел, у крыльца собаки были. Большие такие. Жуть. Они ко мне бросились. Страшно стало, я хлебом в них бросил, а сам побежал. Только перепутал и не в ту сторону. Наверное. Все думал, что вот в следующем дворе наш новый дом. А теперь сижу здесь и идти не знаю куда.
– Собаки, говоришь? – сдержал парочку ласковых эпитетов в сторону этих долбанутых зоозащитников, которые подкармливают бездомных псов, не думая о последствиях. – Собаки любого испугают. Хорошо, что за тобой не бросились. А ты почему один в магазин-то пошел? Не рано тебе?
– Я мужчина.
Потрясающе информативный ответ.
– Мужчина, – кивнул. – Только ты пока еще маленький мужчина. Отец где?
– Нет у меня папки.
Судя по тому, как мальчишка отвернулся, объяснений ждать не приходится. Да я, собственно, и не рассчитывал. Мало ли, как в жизни бывает. На беспризорника ребенок не похож. Куртка новая, не из дешевых. Ботинки хорошие, шапка смешная. Даже знаю примерно, где такую купить могли. Модные нынче стали. Комплектом с шарфом-трубой продаются. Сверху вязка, внутри флис плотный, а по краю тонкая меховая вставка. У самого похожая недавно появилась. Не детдомовский пацаненок точно. А значит, нужно как можно быстрее домой его вернуть, там мать поди уже полгорода на уши подняла.
– Адрес свой знаешь?
– Зна…забыл. Точнее новый еще не выучил.
Тяжело так вздыхает. Обреченно как-то.
– Новый? – акцентирую внимание на ключевой информации.
– Да, мы с мамой переехали, тепло еще было. Но я никак не могу запомнить номер дома. Он длинный, с палкой посередине и буквой. Не привычно.
– А что рядом с домом помнишь? Или во дворе?
Не уверен, но судя по описанию номера дома, мой случайный знакомый из того же комплекса новостроек, что и я. Недалеко в общем-то отсюда. Да и магазин со стаей собак у нас там есть. В принципе в него и шел, пока не упал.
 
– Во дворе у нас детская площадка. Красивая! Там столько всего!
Довольно щурится, вспоминая место своих игрищ. Только информация не информативная совсем. Почти в каждом дворе есть площадка. Вопрос, какая из них нужная.
– Так, пойдем потихоньку. Будем искать твой двор с площадкой. А ты пока вспоминай, что еще рядом с домом есть. Какие магазины. Вывески.
– Мне нельзя с незнакомцами гулять. Мама ругать будет.
Мама. Мама – это серьезно. С такой силой не поспоришь, и, сколько бы тебе не было лет, ругаться с мамой не хочется. Так что мальчишку я понимаю. Но не оставлять же его мелкого тут одного.
Присаживаюсь на корточки и криво улыбаюсь.
– Меня Даня зовут, – серьезно киваю, будто и не с малышом разговариваю. – Давай, чтобы твою маму не расстраивать, мы с тобой дом твой скорее найдем. Она же переживает.
– А если не найдем?
– Найдем. Если нужно будет, полицию вызовем, они нам помогут искать. Но маму расстраивать не надо. Она же ждет тебя.
– Ждет. Одна в квартире сидит и боится.
– Почему боится? – А может, мальчишка-то и не в магазин ходил? Может, дома какие-то проблемы?
– За меня боится, она сама так сказала. Что будет очень волноваться, и просила нигде не задерживаться.
– Но в магазин все же отпустила.
Зимой, в сумерках!
– А она и не хотела. Но нам хлеб нужен был. Я без хлеба не ем. Ну и на котлеты еще. А мама сама не может до магазина дойти. А доставка… Мама ругалась очень. Они нам хлеб забыли привезти. Дураки!
– И правда, – хриплый смех сорвался с губ, и я вдруг удивленно распахнул глаза.
– Ты чего? – мальчишка даже оглянулся, не поняв, с чего бы вдруг я так резко смеяться перестал.
– Представляешь, я за четыре месяца в первый раз рассмеялся.
Признание легко срывается с губ. Мне не стыдно перед ребенком, я не стесняюсь своих переживаний. Но и посвящать в подробности его конечно не собираюсь.
– Как это?
– А вот так. Поводов не было. А сейчас, с тобой вдруг весело стало.
– Да, я такой, – он машет на меня рукой. – Мама меня смайликом иногда называет, потому что часто смеюсь, и со мной всем весело.
– Смайлик, – удивленно качаю головой, – ну надо же.
Губы сами собой кривятся в едва сдерживаемой улыбке. Вот это совпадение. Ничего себе.
– Ну пойдем, смайлик, искать твой дом и успокаивать маму. Тебя как зовут-то?
– Ромка.
– Очень приятно познакомиться.
Протягиваю ему свою ладонь. Как только мы пожимаем руки, перехватываю замерзшие пальчики и осторожно тяну за собой.
– Вспомнил, что еще у твоего дома есть?
– Ага, магазин. Там еще такая вывеска смешная. Колобок под каток. Мама говорит, что там блины продают, но мы не ходили ни разу. Не уверен.
– У-у, Ромка, кажется, нам с тобой по пути. Идем.
***
Веду мальчишку по дорожке, осторожно обходя то место, где недавно упал. Советую ему не быть, как я, и следить за тем, что под ногами. Мы довольно мило общаемся, пока проходим сквозной двор. Идем мимо моей одноподъездной свечки, рядом еще несколько таких, только вот подъезды у всех в разные стороны смотрят, не общий у нас двор. Это с парковки мне до дома идти минут пятнадцать, подземную не стал брать. А до магазина нам рядом. И блинная как раз там же. Вот и выясним, не ошиблись ли мы с Романом.
Улыбчивый мальчонка успевает рассказать, как они с мамой переехали и ремонтировали квартиру. Как его перевели в новый детсад, что с этого года он ходит в подготовительный класс в школу. И школа тоже вот прямо радом с домом. Вспоминает номер школы, и я облегченно вздыхаю. Местный он. Из новостроек. И школа тут новая совсем. Так что точно найдем его дом.
Спрашиваю его, почему они с мамой в блинную не ходили. Там и правда вкусные блины, со всякими начинками. На что мальчишка, задрав нос, отвечает: