Скотина II (СИ)

— Полагаю, это тоже вопрос риторический? А если это животное, так сказать, очень большое, скажем, размером с человека, и одета в одежду?
— Гм. Ты слишком…
— Господин куратор, рад буду помочь, особенно, если мне удастся работать двумя руками.
Уважаемые читатели!
Приближается, тот самый момент, описанный в конце предыдущей главы.
Уже два дня ночую на диване, но пока держусь.
  
Слеза 13
 
— Егор, дорога на старую хату. Банду посетить надо, нас что-то интересное заждалось.
Дядька кивнул и чмокнул губами, намотав вожжи на искалеченную руку. Привет из нулевых, таджики на ржавых газеляках примерно также стартовали, завидев конкурента. Я слетел со скамейки и приложился о пол мордой. Второй раз на грабли не наступаем, руку поберег, свежезаживленную куратором.
Этого самого куратора зацепил вроде, надо же, крыса выстрелила. Завтра после занятий отведёт в какое-то особое место и попросит что-то посмотреть. Но это не точно, это только если кто-то что-то согласует, и вообще, он ещё думать кое о чем будет.
Подробности вытянуть не удалось, вроде взрослый мужик, а закатывал глаза как пятнадцатилетняя школьница. Зато выторговал награду, независимую от результатов. Никто и никогда в университете больше не будет мне ломать руки. За ноги и прочее речь не шла. Только руки. Удалось убедить, что мои руки — это точный инструмент, с которым нельзя, как с сухим хворостом.
Вытащил из кармана сокровища. Два отличных ланцета, алмазный брусок и баночка с притирочной пастой. Не стыдно тебе Боря учебные принадлежности воровать? Мне нисколечко, тебе, кажется, тоже. Отправил назад, к коробочке, в которой набор пилок, свёрл и стамесок по кости. Начал забывать, что в мои карманы помещается как в хороший рюкзак.
Под резвое тарахтение погрузился в мысли. Последний предмет, управление костью, тоже можно вообще не посещать. Теория — хлам, плакаты скелетиков, модели на пружинках. Какая кость как называется, куратор был не особо силён, по бумажке читал. Значит это для птоманта не важно, а делается для раскачки источника. Мне бесполезно, и так любые кости могу с закрытыми глазами назвать. Вообще не с людей начали, а с мелких ящериц, с такими темпами до рогатого скота минимум через год дойдём.
Практика веселее, но ей тоже заниматься дома можно. Получил обезжиренную заготовку, в соде вываренную. Присел и пошёл приводить ее во что-то, похожее на вазу. Рисунок, к доске приколот. А где техника безопасности, изучение инструмента, материалов? Это же первый урок! Не силен куратор в практике, только языком чесать. Дал задание и час дремал в кресле.
Нарезался костей до ломоты в пальцах, суставы ни на что не годны. Мышцы никакие, старался нагружать равномерно, держа стамеску разными захватами. Хороший кусок резины надо достать, эспандеров нарезать.
Что там еще было? Под похрапывание куратора слинял в коридор, на сегодня все, можно дальше дела вершить. Заглянул в медкабинет, поплакался безногому лекарю, колени болят, и вообще, без костылей еле хожу. Хотелось найти кого-то, чтобы связки укрепить. Птомант быстро уверил, что задницу тут вытирать никто не будет. Пострадаешь на занятии — другое дело, а так вали в город и клинику ищи. Не очень-то и надеялся, но проверить стоило.
По ходу зашел к методисту, записаться на открытие новых навыков. Пока стоял в очереди, думал про пути своего развития. В ближайшее время никакие физические нагрузки не светят. Значит пока нужно сконцентрироваться на зарабатывании денег. Не проблема, если программу на три года растянуть, а деньги нужны прямо сейчас. Не привлекая внимание ни криминала, ни сильных мира сего, что, по сути, одно и тоже.
— Леопольд Игоревич, я Боря Тараканов. Меня методист направил, хочу научиться новые слова создавать для милости. Такие, чтобы покупали их хорошо.
Класс сидящих на креслах аристократов грянул дружным хохотом.
— Молодой человек, вы, несомненно, ошиблись с расписанием. Вам, непременно, нужно в младшую группу. Здесь у каждого уже открыт навык мастера слова, а у многих уже есть опубликованные слова. У Игоря есть слово, которое успешно продается.
 
Подросток с бесцветными глазами мотыльнул длинными патлами, показал кулак и постучал вторым по бицепсу. Надо же, интернациональный жест, дошедший из глубины веков. Второй парень приоткрыл один глаз, шевельнул тонкими усиками и провел большим пальцем по горлу.
— У меня тоже есть своё опубликованное слово! — не растерялся я.
— Да ну, и сколько ты уже заработал? — удивился преподаватель.
— Двадцать копеек!
Хохот перешел в истерические конвульсии.
— Опубликованное слово без открытия мастера слова? Дорогие студенты, давайте объясним Боре, чтобы стать мастером новых слов нужно настоящее призванье. Обязательно иметь безграничную фантазию, чтобы видеть вещи, не примеченные другими. Надо развить в себе такое единение с милостью, чтобы она понимала любые желания и стремления. А единение зависит от уровня хариты. Сколько у тебя харита?
— Э-э, двести двенадцать, но она постоянно растёт.
Студенты начали сползать под столы.
— Леопольд Игоревич, ну право слово, возьмите меня.
В голос преподавателя прорвались нотки раздражения. Враз перешел на ты.
— Борис, ты отвлекаешь серьезных людей от занятий. Если хочешь стать мастером, приходи в группу к новичкам, завтра в пятнадцать часов.
— Но я…
— Сюда приходи, если откроешь навык самостоятельно, или заработаешь на своем слове хотя бы… десять рублей. Это мое последнее слово.
Невежливо дверь захлопнул, нос не прищемил, но по пузу досталось. Навык мастера слова для создания слов нужен, значит не зря заглянул. Само откроется, надо больше с милостью работать.
…
В коридоре сделал то, что хотелось с самого начала — замаскироваться. Недобрая слава у факультета моего, куда бы не подался, народ расступается как перед заразным. Дождался в узком проходе сурового толстяка и сунулся в двери вместе с ним. Надо же — Паша, сестричке привет. Пару минут мы сопели, кряхтели, толкались всеми частями тела, никто не хотел уступать. В результате поле боя осталось не за мной, соперник воспользовался запрещенным приемом — громко испортил воздух. Сзади начала собираться возмущённая толпа, проход пришлось уступить первокурснику, довольному одержанной победой. Моя заслуга оказалась скромнее — оторванная нашивка земляного мага, которая аккуратно прикрыла мою чёрно-золотую.
…
— Василиса Антоновна, я Боря Тараканов. Меня методист направил, учиться на повара. Очень люблю еду готовить.
До ночного происшествия думал от еды подальше держаться, чтобы Борю не нервировать. Но нет, раз не помогло, значит клин будем вышибать клином.
Строгая женщина, похожая на буфетчицу оглядела с недоумением.
— Ты что еще за Боря такой? Ничего не попутал? Тут не буфет и не цирк тебе. Тут готовят лучших поваров в городе. Да что там в…
— Так я же и вот, пришёл по-настоящему научиться, у самого лучшего наставника.
В глазах поварихи загорелся хищный блеск.
— М-м-маги твоей стихии очень часто пытаются держаться поближе к кухне. Но чтобы вот так проникнуть, учиться прийти? Не припоминаю такого случая. Ты это чего удумал?
Я включил одну из масок, которую тренировал перед зеркалом. Кота из Шрека не получилось. Скорее вышло нечто среднее между самим Шреком и Ослом.
— С детства, с самого, вот прямо с пеленок научиться еду делать мечтал. Вы же не откажете скромному парню? Меня вообще хорошо кормят, вот папа мой, завсегда с кухни прогонял, даже повару свисток выдал. «Не баронское это дело говорит — кашу варить». А дедушка, князь Тараканов, так умилялся, когда я куличики из песка лепил…
При упоминании родственников повариха нахмурилась и закусила губы.
— Ты тут не больно важничай, у меня тут и княжна учится и не только.
— За сохранность ингредиентов ручаюсь. Ага, вот бумага есть, мне еще четыре специальности положено. Любые.