Скотина II (СИ)

— Упаси Вечный ученик. Проспятся, сами расскажут. Мне не разговор важен, а впечатление, твое впечатление.
— Напуган. Про возмездие все твердил. Кару Вечного ученика. Знаешь, я подумала, что он чуть того. Не в себе. Как два разных человека сразу. Одновременно и боится чего-то, и хохочет как ненормальный.
Под ложечкой кольнуло.
— Погоди, проверю кое-чего.
Матушка не ответила. Дядя Петя тоже. В тревоге начал набирать всех подряд, с кем в усадьбе общался. Дяди, тети, братья. Единственное отличие, брат Коля — «Вызываемый вами абонент включил вас в серый список и не желает общаться». От остальных однотипных гудков в животе начал завязываться узел. Что-то серьезное со всей семьей приключилось. Куда все делись?
При вызове Даши в ладони пискнуло: «Связь с несовершенолетним запрещена по решению опекуна». Это отрезвило, как ушатом холодной воды. Жива Даша, но опекун откуда, при живых родителях? Единственная ниточка в соседней комнате пузыри пускает.
— Извини, Язва, проблемы семейные. Ты расскажи, как ты ко сброду прибилась этому. Ты же художница прирожденная?
— Сброду, так ты нас назвал? А сам как же?
— Привык называть вещи своими именами. Сброд, да, сейчас самый верный термин. Но мы ведь только начали, у нас все впереди.
— Скользкий ты какой-то, Борис. Не могу понять, почему я тут. Вот все внутри говорит — бежать без оглядки надо.
— Все верно. Доверие никакими словами не заслужишь, только поступками. Время покажет. Думал мы легко найдем общий язык.
…
Постепенно, удалось разговорить, выверяя каждое слово, как при ходьбе по минному полю. Очень обидчивая особа, раз и сразу в норку, а наружу шипы.
— А лицо… так даже проще. Сначала убивалась. Потом смирилась, подают больше.
— Позволь я осмотрю.
От протянутой руки дёрнулась, как от удара током.
— Это не любопытство. Я могу попробовать помочь.
— Ты сказал помочь? Ты себе не можешь помочь, иначе бы не ошивался со всякими. Как, ты что-то увидел? Что ты мог увидеть? Ты земляной маг, ну точно станешь через несколько лет. Зачем ты тут с нами? У тебя отец настоящий аристократ, однако не в себе. У вас свои проблемы, зачем тебе мне помогать?
Я приоткрыл нашивку.
— Как видишь, земляной маг — это просто прикрытие.
Глаза девицы округлились, как блюдца.
— Это птомантия? Ты во что нас втянул? Мы же просто пыль под ногами у таких…
— Язва, у меня открыт навык птомантии и не только. Я пришел сюда с очень серьезными планами. И мне нужны люди, на которых можно положиться. Для таких людей я готов сделать невозможное.
— Знаю такое невозможное. У тебя же и враги под стать. Аристократы поди. От нас только слизь останется. В борделе я работала, где же еще. Не в Москве, в Казани. Заразилась дурной болезнью. Поздно заметила, когда лицо уже вот так. Все сбережения за лечение отдала. Болезнь отступила, но вырастить новый нос слишком дорого.
— В деньгах сколько?
— Десять тысяч у самого дешёвого лекаря. Какой вместо носа картофелину вырастит. Вот тогда я в столицу сбежала, дура была. Лицевая пластика только высшим аристократам доступна. Думала найду варианты, где наша не пропадала. По старой профессии работать нельзя, клиент брезгует. К нищим прибилась, да вот еще в банде подрабатываю. Голых девиц рисую со всякими извращениями. Дятел их продавать навострился. Только нет теперь Дятла.
— Язва, я думаю, что смогу тебе помочь, только тебе придется потерпеть некоторые неудобства.
— Мне помочь? Не смеши. Ты себе помоги с начала.
…
— Бука, ты почему не пьяный, трезвый образ жизни ведешь?
— Да я это, правда не пью.
— Что не взяли?
Плечи парня поникли.
— Не взяли. Молодой еще говорят. А я, между прочим, Чижика на три месяца старше.
— Не расстраивайся. Бука, ну что кандидаты были?
Новоявленный менеджер по персоналу ответил важно:
— На сегодня всех пересмотрел, полдня сброд гонял. Очередь на полквартала собралась. Умение открылось — рекрутер. Вот не поверишь, теперь только гляну на рожу и всплывает: бить, грабить, шакалить и напиться вусмерть. Четверым крепким ребятам надежду дал. И еще один приглянулся. Из гитан, коней крадет и прочую живность.
 
— Язва, среди нищих есть знакомые. Такие, кто отличается от других. Есть такие, кто явно не на своем месте?
— Кого там только нет. В основном кто сам жизнь в трубу спустил, игроки бывшие, выпивохи, озлобленные на весь мир. А бывает жизнь так скручивает. Старик один есть слепой. Говорят, что оценщик очень высокого уровня. Сам побирается, но умение свое не продает. Он вроде добрый, вроде помогает многим, но меня клюкой взгрел разик. Короче, странный немного.
— Старика приведи, пусть Буке покажется, а потом ко мне.
Бука встрепенулся, надулся от важности.
— Боря, из странных людей еще лекарь приходил, его из борделя поперли. Я ему надежду особую не давал, но и не отправил совсем. Так, на подумать. Только ему Груш пенделя отвесил.
— Стоп. Лекаря говоришь?
— Да это одно название только — лекарь. Из борделя говорю его выгнали. Он не умеет ничего, только придушенных поднимать.
— А вот с этого места подробней.
— Ну в таких заведениях есть комната для особых клиентов. Которые, как бы это помягче, придушиваться любят, во время этого самого. Веревку на шею наматывают и в момент… э… кульминации затягивают. И таких любителей много, это экстрим значит, модно и современно. Бывало, не подрассчитают чуть и сознание вон. А там же и не очухаться можно, а репутации заведения урон. Вот после такого случая специального лекаря завели — умеет без сознания кто — в чувство привесть. А больше он вообще ничего не умеет. Да и в чувство только кто недавно сомлел, минуту-другую. Ну какого нерадивого нам лекарь такой?
— Бука, тебе это важный урок. Твоя задача потенциал выявлять. В кадровых вопросах никакой Груш тебе не указ. Нужен нам такой человек или нет — пока окончательно решаю я. Пока ума не наберешься. За пендель извиниться. Немедленно найди и приведи.
…
На пороге показался мужичонка с козлиной бородкой. Ну точь-в-точь Тимофей, упокой Вечный ученик его душу. Помоложе только лет на двадцать и с глазами побитой собаки. Рубаха драная, рожа поцарапанная, один башмак просит каши, второй веревкой подвязан.
— Начнем, допро… собеседование. Бука, задавай вопросы, я если что поправлю.
— Кто такой, говори, и какого нерадивого припёрся? — начал Бука, раздуваясь как жаба через соломинку.
— Бука, тоньше надо, культурнее. Например, вот так:
— Представься, уважаемый, и назови причину, почему ты решил выбрать именно нашу банду?
Кандидат уставился бараньим взглядом, по лицу пошли красные пятна. Дохнуло потом и давно не стиранной одеждой.
— Херувимом меня кличут, ну так тута и нет другой банды, а ту эта — профессор. И я враз к вам. К вам все идут.
— Ну рассказывай, Херувим, образование какое, чего умеешь полезного.
— Ну так лекарь я, но не совсем доученный. Обстоятельства заставили покинуть учебное заведение, диплом получить чуть успел.
— Брешешь скотина, не так все было.
— Тоньше, Бука, интеллигентнее. Уважаемый, постарайтесь без излишних преувеличений. Цените чужое время и доброе отношение.
— Простите, чего-то я того. Ну, выгнали меня из академии, в аккурат две недели проучился. Вот только и запомнил чего — первую помощь при потере сознания. Ну и тренировал, когда возможно. Так и наловчился.
— За что выгнали? Улавливаешь, что желательно говорить правду?
— Дак это и не секрет вовсе. Проиграл в сатранг желание. Говорила мама — не садись с второкурсниками под интерес играть. Интерес у них оказался — вспомнить стыдно.
Долбанный сатранг, вся культурная жизнь вокруг него крутится. Мне мама, кстати, то же самое говорила. Мамы — они все такие.
— Расскажи про последнее место работы.
— Э-э-э, заведение «Незабудка». Чего там рассказывать то? Мадам Незабудка и девочки. Мадам Незабудка менялась часто, девочки одни и те же, где других взять то? Как доход падал, так Фома прошлую мадам пинком под зад в простые работницы, и новую из девочек выбирал. А девочки все трудятся. Уже по пятому кругу каждая мадамой была.