Рысюхин, что там у вас налито? (СИ)

«Знаешь, что-то я в патруле не видел тех, кто сильно бы превосходил по уровню составленный мной график»
«Конечно! В патруль и идут-то те, кому нужно срочно навёрстывать или кто упёрся в порог. Да, желающих там больше, чем мест — но при этом в разы меньше, чем всего студентов. Потому что большинство и так нормально развивается, не нуждаясь в энергии от добычи монстров».
Подумав как следует, вынужден был признать, что дед прав. Потому патрульные и дистанционным оружием почти не пользуются без необходимости, хоть и носят при себе на всякий случай — не только из экономии, а чтобы больше энергии от охоты получить, не только при извлечении макра, которого омжет и не оказаться в туше. Опять чувствую себя дураком, это плохо. Но зато перестал бояться «слишком быстрого» развития и сдерживать себя — это хорошо.
Пробеляков всё-таки решил брать лесопилку. Ценник был, по выражению деда, «бодрящий», но согласно всем расчётам, которые мы делали с Егором Фомичом и потом перепроверяли, стараясь учесть любое возможное обстоятельство, получалось как минимум в полтора раза дешевле, чем варианты с распилом в Бобруйске. Если же ещё будет возможность оказывать услуги по обработке древесины или продавать излишки, когда таковые появятся…
Единственное что — управляющий не нашёл в себе сил ожидать, пока паровоз доползёт от своего нынешнего места пребывания до Лиды. Там было больше сорока километров, считая по дорогам, с учётом всех технологических остановок добираться будут больше суток. Он выехал в Лиду, где договорился о включении наших четырёх «вагонов», один из которых немножечко «паровоз», в состав грузового поезда, что предполагало ещё двое суток ожидания, подписал с железнодорожниками все необходимые документы и выехал, наконец, домой. Причём лесопилка отправлялась другим маршрутом — по более новой ветке на Молодечно, а оттуда по Либаво-Роменской дороге до самых Осипович, тогда как через Барановичи нужно было бы сменить три дороги: Полесскую, Московско-Берестейскую и Либаво-Роменскую, а это три договора вместо двух — и плевать, что все три дороги уже в казне.
У меня к этому времени и грузовик был почти готов. Помимо потребовавшего массы усилий оборудования кабины по дедовским идеям, куча сил и времени ушли на «минимально необходимые» переделки осей в части крепления колёс и установки тормозов. Три раза полностью истощил силы, пока, наконец, сделал что-то, похожее на желаемую дедом «нормальную ступицу». И то утром немножко исправлять пришлось, устранить ошибки, вызванные усталостью.
Возмутившую деда проводку тоже переделали, но там в основном без меня, я только проверил медные жилы внутри на наличие повреждений. Работа, как и металл, были привычными по ремонту оборудования на новом заводе, поэтому со стороны это выглядело так, будто я просто протаскиваю провод через кулак. Восстанавливал поломки я за счёт уменьшения блины провода, думал, в конце придётся нарастить при помощи медного порошка, но обошлось — запаса длины хватило.
Повреждённую кое-где изоляцию восстанавливал Семёныч без меня. Мы с дедом выбрали самое простое, хоть и не самое лучшее решение: обмотать провод по всей длине льняной лентой, как бинтом, не глядя на наличие потёртостей и царапин, а потом при помощи кисточки пропитать этот «бинт» лаком. Гнулись такие провода плохо, на месте изгиба лак трескался, но делать это надо было буквально в нескольких точках. Потом полученные изделия пропихнули в тонкостенную стальную трубку, а уже её привязали к раме. Я хотел «приклеить» металл к металлу при помощи диффузии, но дед запретил — на случай, если нужно будет снять для ремонта там, где не окажется под рукой мага металла.
Ещё добавили электрические фонари, которые дед называл «фары» и сожалел, что не получится сделать «нормальные светоблоки». В начале он вообще отказался от идеи, узнав, насколько имеющиеся у нас лампочки накаливания чувствительны к тряске. Но потом угораздило меня наткнуться в том же пожарном депо на дуговую лампу, причём сравнительно компактную, размером с кулак — и проект закрутился по новой. Корпуса и рефлекторы сформировал из листового металла, снаружи — покрасили, изнутри отполировал. Провода изготовили по отработанной методике, проволоку я вытянул из куска металла. Дед хотел вместо сплошного прутка сделать тросик из нескольких тонких проволочек, но я просто взвыл в голос — и он отстал. Только прислал мне сущий ужас под названием «нормальный автомобильный провод», в котором были сплетены двести шестнадцать проволочек по пять сотых миллиметра в диаметре каждая! И всё это в какой-то странной на вид оболочке, которую дед назвал «силиконовая изоляция». Нет, это без меня! Во всяком случае — не при таком низком уровне и
 
И место под аккумулятор отвели, хоть его у нас ещё не было, и даже проводку туда подвели. Посадочное место подготовил под тот, что нам больше всего понравился в добытом в пожарной части, в обмен на услугу по распылению ненужного металлолома для изготовления краски, каталоге. Если будет другой — переделаю ящик, раздвинуть или ужать его не так и трудно.
«Ой, Юра, как же приятно работать с твоими возможностями! Мне бы такое в прежней жизни, ммм… Сам себе 3Д-принтер по металлу со встроенным ПО для моделирования!»
Не буду спрашивать, кем или чем он меня обозвал — слишком устал. Но зато мы, наконец, закончили работу и поставили грузовик на колёса. Выкатывать его из сарая и смотреть, что получилось, решили завтра — очень уж хочется спать, несмотря на то, что только-только смеркаться начало. Устал так, что даже с Машей помурчать сил хватило только на полчаса, потом заснул.
Утром усталость ушла, как не было, и выкатывать аппарат я пошёл с воодушевлением. И удивился тому, что получилось — до этого в сарае видел только кусками, да и не до рассматривания было, так дед нагрузил меня и мой источник.
«Эх, хотел бы что-то типа „Амарока“ или „Тундры“, но у них силуэт формируется во многом за счёт мощного капота. У нас движка впереди нет, а вешать что-то просто „чтобы было“ — идея не здоровая. В итоге получилась не то „Буханка“, не то „ЕрАЗ“, не к ночи будь помянутый, в человеческий вид приведённые и на стероидах. Ну, и с кузовом, точнее, с модульной платформой. Только „глазастый“ не в меру, но тут уж никуда не денешься — какие лампочки, такие и фары. Но не „Шишига“ — размеры поменьше и управление не требует наличия у водителя третьей руки, растущей из копчика».
«Если ты считаешь, что что-то мне объяснил — то зря. Но автомобиль получился необычный. И выглядит гораздо крупнее и солиднее, чем раньше!»
«Конечно, мы же колёса в ниши убрали и салон по получившемуся габариту выровняли. А что до понятности объяснений — бестолочь ты. Я же давно к нашей общей „картотеке памяти“ контекстный поиск приладил. Просто попробуй вспомнить, как выглядит „Тундра“, которая авто — и всё, даже не нужно знать ни тип, ни полное название[1]».
Посмотрел. Да уж, амбиции у деда те ещё — мы такую агрессивную красоту полгода бы делали. Тут кроме мага металла ещё нужны артефактор, художник и нормальный инженер, рассчитывать все, чтоб не развалилось. Так, стоп, дед же инженер. Значит, есть шанс, что не развалится всё это на первой же кочке.
«А вот это было обидно!»
«Да ладно тебе. Ты мне такую гонку устроил, что я как меня зовут чуть не забыл — благо Семёныч напоминал время от времени».
«Ну, осталось только обкатать».
«Что ты имеешь в виду?»
«То, что слышишь. Проверить надо на ходу машину. До того, как возвращать Пробелякову. Чтобы у него ничего не сломалось в дороге. Иначе в лучшем случае будет мучительно стыдно, в худшем — нести ответственность за гибель человека».
И что тут сказать⁈ Кто, по мнению деда, должен сесть за руль?
«И не косись на Семёныча — во-первых, он водить не умеет, во-вторых, это ничем не отличается от того, чтобы дать не обкатанную машину Фомичу».
«А кто тогда⁈»
«А кого ещё ты тут видишь? Бабулю?»
«Но я тоже водить не умею!»
«Я умею, научу быстро. У нас самое трудное — усвоить книжку правил на две сотни страниц, а не само управление освоить, хотя и с этим умудряются чудить невероятно. У вас тут два с половиной правила, и даже правостороннее движение не везде соблюдается».