Дом с историей

После небольшого коридора, мы оказались в холле, залитом солнечным светом. Здесь в ряд выстроились четыре человека. Три мужчины и одна женщина.
– Здравствуйте. – Поздоровалась я, остановившись.
В ответ мне раздался нестройный хор голосов.
– Марина Генриховна, знакомьтесь. – Александр указал на ближайшего ко мне мужчину. – Это домоправитель – Вениамин Львович. – Невысокий мужчина лет пятидесяти настороженно сверкнул глазами. – Это ваш водитель и охранник – Глеб Степанович. – Другой мужчина, метра под два ростом и с телосложением медведя, сухо кивнул. – Ваш садовник – Гавриил Даниилович. – Худой паренек не старше тридцати лет окинул меня внимательным взглядом. – И, наконец, Анастасия Семеновна, ваш повар. – Пухленькая женщина предпенсионного возраста с нескрываемым опасением смотрела на меня. – А это Марина Генриховна, внучка Изольды Петровны. – Наконец, закончил представление «кудряшка». – Я оставляю вас здесь. Если вам что-либо понадобится – звоните.
Александр смылся настолько быстро, что я даже пискнуть не успела. Стояла просто перед четырьмя людьми, которые, оказывается, на меня теперь работают, и не знала, как себя вести. Они же в ответ на меня смотрели, как на белку, болеющую бешенством. А ну как свихнусь и покусаю…
Господи, ну почему я так мало книг в детстве про всяких там золушек читала? Больше картинки рассматривала… Сейчас бы хоть понимала, что мне делать и куда двигаться. Если честно, то очень хотелось сбежать без особого желания оставить кеды на ступеньке лестницы. А куда я сбегу? Меня без документов даже из поселка никто не выпустит теперь. Хотя…, у меня ж теперь водитель есть.
Я собралась с духом и доброжелательно улыбнулась, надеясь, что меня не сильно перекосило.
 
Глава 3
 
– Извините, а кто-нибудь сможет показать мне дом? – Чуть нервозно спросила я.
Стоящие передо мной люди переглянулись. Женщина вышла вперед и тяжело вздохнула.
– Марина Генриховна, я провожу вас. – Она вновь с опаской посмотрела на меня.
Неужели я такая страшная? Поежившись, я кивнула. Анастасия Семеновна еще раз вздохнула и, повернувшись, отправилась вглубь дома. Я последовала за ней.
– Вот, здесь у нас столовая. – Она привела меня в просторную комнату, отделанную деревом. Посреди нее стоял длинный деревянный стол и стулья по краям. – Изольда Петровна в последние годы жила одна, и столовая практически всегда пустовала.
Я кивала и… рассматривала резьбу по краю стола. И притолока тоже была украшена такой же резьбой. И это было так красиво, что я глаз оторвать не могла.
– А кто делал резьбу? – Спросила я, проведя по граням пальцами.
– Ой, это плотник наш, деревенский. Правда, это у него, скорее, хобби. Он и кузнечит еще, ворота на въезде тоже он делал. И рамки для картин хозяйка ему заказывала. Говорила, что руки у нее золотые. – Анастасия Семеновна слегка осеклась и опустила глаза к полу. – Простите. Заболталась я что-то. Вот здесь у нас кухня.
Из столовой мы вышли сразу же на уютную кухню. Везде все было чисто и аккуратно.
– Замечательно. – Улыбнулась я. – У вас здесь просто замечательно.
Анастасия Семеновна замерла и посмотрела на меня со странным выражением лица.
– Так… вы не будете меня увольнять? – Удивилась она.
У меня лицо вытянулось. Зачем мне увольнять человека, работа которого уже оплачена на несколько лет вперед?
– Н-нет. – Покачала я головой. – Зачем мне вас увольнять? Уверена, что готовите вы лучше, чем я. – Женщина вдруг прижала руку ко рту, громко всхлипнула и тяжело осела на стоящий около стола стул. – Вам плохо? – Перепугалась я.
Анастасия Семеновна подняла на меня глаза полные надежды.
– Что вы, хозяюшка. Мне хорошо. Я же… Мне Изольда Петровна крупную сумму ссудила на операцию мужа. Его инсульт разбил, шансов почти не было. А она взяла и помогла. Мы с Гаврюшкой, сыном, отрабатываем ее помощь, как можем. И… Когда хозяйки не стало, Баранов этот, поверенный ее, пришел и сказал, что когда найдется наследник, то нас скорее всего попросят освободить усадьбу. А долг отдать придется. Сразу. Весь. – Она снова всхлипнула.
 
У меня глаза округлились еще сильнее. Баранов, значит? Так и думала, что подвох какой-то есть. Поверенный… Хмм…
– Никаких долгов отдавать не нужно. Я оставлю весь штат людей, нанятых моей бабушкой. – Решила я, надеясь, что они все лояльно отнесутся к моему решению.
– Ох, Марина Генриховна, вы достойное продолжение Изольды Петровны. – Только и сказала она.
Я пожала плечами. Я не знала бабушку. Теперь же понимала, что очень хотела бы знать, какой она была. Вписалась бы ли я в ее жизнь? В ту семью, где я выросла, вписывалась я плохо.
Анастасия Семеновна показала мне еще кабинет, санузел на первом этаже и комнату для гостей.
– А вы где живете? – Спросила я у женщины, когда она указала мне на лестницу, ведущую на второй этаж.
– Изольда Петровна пару лет назад приказала построить три домика для персонала. Они за яблонями в саду. Дома небольшие, но уютные. Мой муж здесь за дорожками ухаживает. Но неофициально. Ему нельзя работать…
– Понимаю. – Кивнула и принялась подниматься по ступенькам.
Хозяйская спальня поразила меня. Не масштабами, нет. Усадьба не была сильно раздута. Просто вид из нее открывался… поразительный. На заповедник. Так же был виден край небольшой деревушки. Красиво. Нарисовать бы это все.
– Вот, у Изольды Петровны здесь сейф стоит. – Рассказывала мне Анастасия Семеновна. – Белье чистейшее, сегодня сменили. Львович за домом зорко следит. Здесь еще четыре спальни, на втором-то этаже. А в саду еще банька имеется.
– Банька – это хорошо. – Кивнула я и полезла в сумку за бумажкой, где был код для сейфа указан.
Пока возилась, Анастасия Семеновна тактично вышла из спальни, оставив меня одну. Я аккуратно ввела код, и небольшая дверца с тихим щелчком открылась. Я заглянула внутрь. Там лежала куча бумаг. Какие-то плоские шкатулки и… конверт с подписью: «Моему внуку».
Я осторожно взяла конверт и, не проверяя, что там за бумаги остались, закрыла сейф. Когда поспокойнее станет, потом все это и изучу. Сев на кровать, открыла конверт и вытащила белый лист, исписанный каллиграфическим почерком.
«Дорогой мой внук (или внучка), я уверена, что ты получишь мое послание. Если бы я знала о твоем существовании, то нашла бы тебя куда раньше. Как бы я хотела с тобой познакомиться… Но получилось так, как получилось.
Я прекрасно понимаю, что у тебя своя жизнь, семья, заботы, но я уверена, что ты хороший человек. У Гены не мог родиться другой ребенок. Моя просьба к тебе лишь о том: не бросай тех людей, что доверились мне. И приглядись к тем, кто хотел бы воспользоваться твоей добротой.
Возможно, у тебя нет любви к искусству, нет тяги к знаниям, нет желания изменить свою жизнь. Но, ты все равно являешься моим потомком. Уверена, я бы полюбила тебя, если бы знала. Увы, я больна и понимаю, что долго мне не прожить. Поэтому позволь мне дать тебе то, что я с собой не заберу: финансовое благополучие.
Также я очень прошу позаботиться о тех произведениях искусства, что будут прописаны мною в завещании. Это важно. Не продавай их ни при каких обстоятельствах. Это должно остаться в семье. Со временем ты поймешь, почему.
Я рада знать, что ты у меня есть. С безграничной любовью, твоя бабушка Изольда».
Я отложила письмо и глубоко вздохнула. Что ж, мне тоже жаль, что я ее не знала. Мне очень не хватало такого человека в жизни. А теперь не будет хватать вдвойне, потому что я знаю, что все могло быть по-другому. В душе поселилась печаль. Навсегда, кажется. Значит стоит научиться жить с ней.
Я спрятала письмо в сумку и вышла из комнаты. Анастасия Семеновна ждала меня у лестницы.
– А кто мне сможет показать сад? – Поинтересовалась я.
– Так Гаврюша и сможет. Мой сын же специально выучился с садом управляться, чтобы и мне помогать с работой, и от отца недалеко быть. – Женщина поспешила вниз по ступенькам и, спустившись, возопила. – Гаврюша! – Я чуть не присела от такого громогласного вопля.