Зверь внутри меня (СИ)

— Наяда, это Николас — глава клана Канис.
— Я поняла, — сказала Наяда, не отводя от меня взгляда. — И что же от меня нужно многоуважаемому главе?
В голосе явно звучала издевка. Ведьмы никогда не признавали нашу власть и считали себя выше кого бы то ни было.
— Самому не верится, что я это говорю. Мне нужна помощь.
Наяда молча вопросительно смотрела на меня. Лика молчала, переводя глаза с меня на ведьму и обратно.
— Лика наверняка рассказала о своем похищении? — женщина кивнула. — Она вытащила на себя из подземелья мужчину. Он не приходит в себя и лекари бессильны. Возможно, ведьмы смогут помочь?
Наяда ответила не сразу. Когда она заговорила, было видно, что она взвешивает каждое свое слово.
— Когда-то давно мы уже помогали оборотням. И это не закончилось для обоих наших народов ничем хорошим. Если лекари бессильны, я рекомендую вам закончить страдания больного.
— Жестоко. Хотя, что еще можно ожидать от ведьмы.
— Наяда, Николас, перестаньте, — Лика посмотрела на меня. — Николас, оставь нас, пожалуйста?
Спорить с ней было бесполезно. Отошел от женщин на приличное расстояние, но так чтобы они были на виду. Сколько не пытался прислушаться, ничего не выходило. Разговор был очень эмоциональным, но очень тихим. Лика иногда взмахивала руками на реплики Наяды. Сама же ведьма была спокойна, никаких лишних движений и эмоций.
В какой-то момент Лика просто остановилась перед ней и что-то сказала. Было видно, что ее собеседница оттаяла. Она взяла Лику за руки и лишь кивнула в ответ на ее слова.
— Николас, она поможет, — пронеслась фраза в моей голове.
Только сейчас я осознал, что это действительно было важно для меня и переживание, сковывающее все тело, немного отступило. Подойдя к женщинам, я поблагодарил обеих.
Договорились, что Наяда придет во дворец ближе к обеду и посмотрит, чем сможет помочь. Было видно, что Лика довольна собой, и ее радость передавалась и мне.
По возвращении домой, предупредил Марко, чтобы Наяду проводили ко мне, когда она придет.
Анжелика
Уговорить ведьму было не просто. Я готова была опуститься до угроз. В конце концов я тащила этого несчастного на себе и рисковала собой. Просто так дать ему погибнуть я не могла.
Ближе к полудню я стояла у ворот на территорию дворца и ждала Наяду. Рядом со мной находились мои охранники и Марко — начальник стражи. Мужчина суровый, не разговорчивый, с пугающими глазами рептилии.
Ждать долго ведьму не пришлось. Наяда была пунктуальна. Тепло поприветствовав друг друга, мы вместе отправились за Марко в кабинет Николаса. Глава уже ждал нас и, без лишних слов, предложил пройти к Иону.
Всю дорогу по коридорам дворца оборотни бросали хмурые взгляды на нашу процессию. Ведьма в самом сердце клана? Разговоров будет много. Найдутся и те кто осудит. Но сейчас было важно спасти Иона и узнать все, что ему известно.
Комната, в которой его разместили, находилась в крыле для прислуги, но довольно близко к хозяйским покоям. По размерам она была не большой и очень простой. Места было как раз достаточно, чтобы тут разместилась двуспальная кровать, среднего размера шкаф и небольшой диван с журнальным столом.
На кровати лежал исхудавший мужчина. Скулы и глаза впали, и он больше стал походить на скелета. Рядом с кроватью суетился низкорослый круглолицый старичок, который при нашем появлении поклонился Николасу и с интересом посмотрел на Наяду.
— Как он? — спросил у него Николас.
— Слаб. Я пытаюсь поддерживать его жизненные силы, но с каждым днем это делать все сложнее.
— Можешь идти.
Старичок поклонился и вышел из комнаты. Николас сделала приглашающий жест в сторону больного.
— Ты можешь выйти, — бросила ему Наяда, проходя мимо.
— Хорошо. Лика, пойдем, — протянул он мне руку. Покидать комнату я не планировала.
— Лика останется, — опередила меня ведьма.
— Тогда остаюсь и я. Мешать не буду, — и не дождавшись ответа, оборотень сел на диван, скрестив руки.
Возражать ему было бессмысленно, но меня не покидала мысль, что Наяде может потребоваться помощь. Как объяснять Николасу, что я не просто оборотень, но еще и ведьма. Он итак был обеспокоен моей дружбой с ними. Будем решать вопросы по мере их поступления. Тем более, что Наяда уже склонилась на Ионом.
 
Минуты текли бесконечно долго. Наяда с закрытыми глазами сидела на краю кровати, взяв руку Иона в свою.
Наконец она тяжело вздохнула и посмотрела на меня.
— Я тут не справлюсь, Лика. Его жизненная сила утекает. Причем не просто так, а целенаправленно в какой-то сосуд.
— То есть, чтобы мы не делали, это все равно не поможет и он умирает? — уточнила я.
— Да. Но сделать мы кое-что можем. Но тут я бессильна. Будь его недуг не магическим, я смогла бы помочь. Нужна ведьма жизни, — многозначительно посмотрела она на меня.
— А ты кто? — подал голос Николас.
— А я ведьма смерти, волк.
— Но ведьма же. Наверняка можешь чем-то ему помочь?
— Ну ты же оборотень. Отчего же не летаешь, как драконы? — с издевкой спросила Наяда.
— Ладно. Я понял. Но у вас в ковене наверняка есть та, кто сможет помочь? — Никодас поднялся и подошел к нам.
— Ведьм жизни очень мало, глава, — со вздохом ответила ему ведьма. — И из-за истребления, которое продолжается до сих порт, становится все меньше. Я знаю только трех. И две из них даже добраться сюда не успеют.
— А третья? — не унимался Николас.
— А третью я не смею просить о помощи. Она сама должна решить для себя — готова ли она.
Повисло гнетущее молчание. Я понимала, что сейчас решение за мной. Нужно просто переступить через себя и будь что будет. Если я дорога ему, то он поймет и примет меня такой, какая я есть.
Николас стоял так близко, что я не смогла отказать себе в удовольствии коснуться его руки. Он притянул меня к себе и обнял.
— Мы что-нибудь придумаем, Лика, — неверно поняв мой жест, сказал оборотень.
— Я знаю. Николас, ты же не выйдешь сейчас? — с надеждой посмотрела в его голубые глаза.
Он отрицательно мотнул головой, сдвинув брови. Явно ему не нравился мой настрой.
Что ж. Отстранилась от мужчины и, вытянув руку, призвала посох.
  
Глава 30
 
Если Николас и был удивлен, то виду он не подал, но я понимала, что разговор серьезный меня обязательно ждет. А пока вздохнув, подошла к Наяде.
— Что мне делать?
— Как раньше ты вливала силу в цветы, действовать не получится. Все, что ты в него вольешь и восстановишь, уйдет по каналу, — напутствовала меня Наяда. — Нужно оборвать связь. А потом уже возвращать мужчину к жизни.
Звучало все просто. Глубоко вздохнув, присела на край кровати и положила руку на грудь мужчины. Это был первый опыт, когда я пыталась заглянуть не в нечто растущее, а в живого человека.
Это очень сложно описать словами. Сначала все шло хорошо. Я чувствовала как работают внутренние органы мужчины. Видела, что они на пределе своих возможностей. Изнутри он казался таким же сухим, как и снаружи. Словно все высохло, сжалось до крохотных размеров. Но жажда жизни чувствовалась очень ярко. Ион хватался за жизнь, словно за соломинку.
Чем глубже я заглядывала и исследовала его состояние, тем более ощутимым было чувство неправильности. Я словно увязала в болоте и продвигаться было все сложнее. Сердце мужчины билось медленно. Вглядевшись, я увидела на нем черную паутину, которая сдавливала его. Еле различимая темная ниточка уходила, как отросток куда-то вдаль и противоположный конец ее терялся из вида.
Наверное, об этом канале говорила Наяда. Действовать приходилось по наитию. Зацепиться за конец нити никак не удавалось. При моем приближении она словно истончалась, ускользала от меня. Придется распутывать тот клубок, который образовался на сердце Иона. Миллиметр за миллиметром я освобождала его. И когда последняя петля соскользнула, нить просто рассеялась словно ее и не было. Дышать стало легче.