Я Гордый (СИ)

— Это не так. У нас в стране свободные выборы, и только народ решает, кто им будет править!!!
— А я про вас слышал, — вмешался я. — Ангелина Джоунс, если не ошибаюсь. Великая Пендосия, в которой правит мудрый и, несомненно, честный президент, — в ответ на мои слова девушка с благосклонной улыбкой начала кивать, пока я не закончил. — Вот же ж чушь какая! Рассказать вам, как все происходит на самом деле?
По факту ваши политики сидят на заднице ровно до начала выборов. А после придумывают себе громкий слоган, дабы привлечь внимание — ну, например, объявляют компанию за рост популяции сусликов. Начинаются волнения, создаются организации по типу «Жизни сусликов важны, уравняем сусликов со всеми остальными. Даешь им право выбора и голосования».
Президент, понимая, что популяция сусликов очень большая, и поэтому он может не остаться на новый срок, срочно уравнивает их с другими. Начинаются дебаты, в ходе которых политики спорят, кто сильней любит сусликов и дружно ополчаются против их врагов — тут все зависит от ситуации в мире. Но враг должен обязательно быть внешний, иначе придется искать внутренних. А это гражданская война. Вводятся законы, по котором количество сусликов, работающих в компаниях, должно быть не меньше двадцати процентов, это же касается всех остальных видов деятельности — кино, армии, учебы. Приходится реформировать систему образования, чтобы тупые суслики смогли учиться. Параллельно создаются международные организации, которые следят за правами сусликов по всему миру. Сразу же вспоминают, что раньше этих несчастных созданий безнаказанно убивали, и требуют перед ними извиниться.
И вот этот вал идет по стране, и если ты голосуешь против правящей партии, то, значит, идешь против сусликов. А это клеймо врага народа на всю жизнь. Проходит еще десяток лет, и президентом страны становится суслик. А дальше… Оппозиция вспоминает, что в мире осталось мало тушканчиков — и все начинается заново.
— Браво, прекрасный анализ, брат! — со смешком похлопала в ладоши Ольга. — Даже я не сказала бы лучше. Но мы отвлеклись.
— Ваш брат не сдержан в словах, и я очень жалею, что он — мужчина и не может сразиться со мной на арене, — тут же заявила Дильнура. — Быть может, вы выйдете вместо него?
— То есть, ваш брат все-таки испугался честного боя? — с усмешкой спросил я. — А впрочем, мне все равно. Если у персов принято прятаться за женскую юбку, то я с удовольствием выйду с вами на арену.
— Ах ты… — выскочил вперед разом покрасневший Гарун. Впрочем, выскочил не так уж далеко, ровно настолько, чтобы сестра смогла его придержать. Все ясно — трус.
— Осторожней со словами, принц. Они могут оказаться очень горькими.
— Брат, — встала между нами Ольга.
— Отойди, сестра. Еще не хватало, чтобы все в мире подумали, что я стал персом. Потому как, глядя на их принца, это слово у меня лично теперь ассоциируется с трусостью и хамством.
— Ты ответишь за свои слова! — прошипела девушка. — Хочешь поджариться — я предоставлю тебе эту возможность. Дуэль здесь и сейчас. Надеюсь, у вас найдется подходящее помещение. Я, Дильнура аль Фарадж ибн Фатлах, старшая дочь сатрапа Персии, по вашей классификации — дружинник огня, вызываю тебя на бой! Оскорбление, нанесенное моей стране, можно смыть лишь кровью. И несмотря на то, что магу-женщине запрещено сражаться на дуэли с мужчиной, я сделаю это.
— Я, Сергей Дмитриевич Гордеев, с радостью надеру тебе зад. Поэтому принимаю вызов.
А чего? Убить меня ей не позволят, а подраться я все равно хотел. К тому же, размяться с такой красоткой — самое то. Кто-то скажет, что бить женщин плохо. Плохо, но не в этом мире, где они сильней. Пусть себе швыряется огоньками, у меня есть оружие посерьезней. И похер, что все узнают о моих возможностях — я не обычный попаданец и скрывать свои способности не хочу. Придушу ее немного, покажу, какой я красавчик, а когда она приползет ко мне, желая стать моей, с гордостью отвергну. Да, вот такая вот я противоречивая сволочь.
— Я бы на это посмотрела, — тут же заявила Ангелина, с интересом поглядывая на меня. Я тоже в ответ посмотрел на нее с интересом, особенно на грудь. И вот это уже совсем не понравилось Линь, которая встала рядом и даже взяла меня за руку. Чего это она? Мы ж друзья.
 
— Пойдемте, у нас есть небольшая арена. И да, Дильнура, если с головы моего брата хоть волос упадет, я уничтожу тебя.
— С чего бы мне этого бояться? — тут же злобно ответила та. — Не думаю, что ты со мной справишься! Твой ранг такой же дутый, как и ты сама.
— Оленька, — обнял я сестру. — Не стоит из-за этого переживать. Лучше покажи место, где я смогу устроить небольшое шоу, и позаботься о том, чтобы нас увидело максимальное количество зрителей.
— Ты уверен? — с сомнением посмотрела она на меня.
— Доверься мне.
И вот мы большой высокородной компанией, к которой подключились все сидящие в зале, кроме удравшего Потапова, о котором все уже благополучно забыли, направились на арену.
Шли недолго. Я вертел головой, рассматривая антураж — на стенах висели факелы, пол был стилизован под каменный, низкие своды внушали ощущение безысходности…
Линь все так же не отпускала мою руку, а другую оккупировала Катя. Эта, как и я, вообще не переживала, будучи свято уверена в моей победе. Поэтому она улыбалась мне, корчила рожи персам, хитро подмигивала пендосске и вполне благожелательно поглядывала на ханьку.
Персы нацепили на лица маски невозмутимости, только Гарун явно был в предвкушении и едва не подпрыгивал от нетерпения. Вот же ж засранец! Спрятался за юбкой сестры и корчит из себя оскорбленную невинность. Придется наказывать. А жаль, девушка мне реально понравилась, да и грудь у нее на тыщу лайков. Скосил глаза на Линь. Нет, у ханьки точно не хуже, если не лучше. Глядишь, если хорошо выступлю, то, может, чего и обломится. Вон как в руку вцепилась — не оторвать. А если так?.. Не размыкая рук, я нежно погладил ее пальцы своим. Опаньки. Удивленный взгляд, легкое покраснение и еще более сильная хватка. А я хорош!
Надо будет закрепить успех. Победу ей, что ли, посвятить? А что, я могу. Прямо так и заявлю — все для прекрасной дамы! И потом только и останется ловить ее прекрасные полушария, падающие ко мне в руки. Девушки любят ушами — доказанный факт. А если им эти уши любит такой красавчик, как я, то вообще стопроцентное попадание в цель.
В общем, мы в сопровождении толпы быстро добрались до нужного места. Арена представляла из себя вытянутый прямоугольник метров сорок в длину и двадцать в ширину. Покрыта она была песком и была абсолютной голой. Нет, при желании на ней можно было вырастить полосу препятствий, но такого желания ни у меня, ни у персов не было. Мы хотели все закончить быстро, хотя и по разным причинам.
Дильнура хотела поставить на место зарвавшегося принца — это меня, а я же хотел побыстрей наказать хамку и продолжить общение с ханькой, с которой вроде что-то наклевывалось.
— Ваше Высочество, — тронул меня за руку кто-то. Обернувшись, я увидел, что рядом стоит парень, которой пытался остановить Потапова. Пржевальский, кажется. — Я барон Павел Евгеньевич Пржевальский. И если позволите, то я буду драться вместо вас.
— С чего это? — обалдел я.
— Вы наш господин, а мы ваши слуги. И как на нас будут смотреть, если мы позволим вам лично отстаивать нашу честь? Ведь конфликт произошел по нашей вине.
— Успокойся, Паша, все под контролем, — хлопнул я по плечу заметно нервничающего парня. — Но за предложение спасибо. Ладно, позже поговорим. Следи за ареной и ничему не удивляйся. А еще… Можешь мне немного завидовать, — ухмыльнувшись, я ступил на песок, которой скоро пропитается слезами. Надеюсь, не моими…
 Глава 12 
Глава 12
Императорский кабинет.
— Ну что, друзья мои… — император оглядел собравшихся мужчин, которым безгранично доверял. Все они были так или иначе связаны с Гордеевыми кровными узами, и уже много поколений их рода были нерушимой поддержкой трона. Демидовы, Лопухины, Ушаковы, Наумовы и Давыдовы — вот пять столпов, на которых держалась власть в стране. Демидовы — духовники и экономика, Лопухины — дипломатия, Ушаковы — Тайный приказ, Наумовы — армия, ну и Давыдов, чей род уже много лет занимал должность Великого канцлера, передавая ее по наследству.