Я Гордый (СИ)

Два — я тянусь к раковине, чтобы поставить на нее бутыль с адской смесью.
Три — делаю шаг, и моя нога попадает на разлитую жидкость.
Четыре — она поехала, и я вместе с ней. Попытка за что-нибудь схватиться провалилась. Руки нелепо замахали в поисках опоры, но, увы, было пусто.
Пять — я вижу, как пол и потолок поменялись местами, моя голова ударилась обо что-то твердое, а потом бац — и я вишу, висю… ну, или парю над собой.
Вот так нелепо я погиб, убившись об угол унитаза. Нет бы как все нормальные попаданцы, погибнуть под колесами грузовика или быть зарезанным в сортире своей любовницей. На худой конец я даже был бы согласен, чтобы меня грохнули враги, и я помер, успев толкнуть пафосную речь и пригрозив им вернуться и отомстить. Но нет. Видать, не заслужил.
Что ж, ладно. Унывать не наш метод, тем более, что синева расплескалась по моей морде, из проломленной башки вытекает кровь, и истошный крик бабки уже сиреной разносится внутри дома. А я, повисев над телом и смахнув скупую слезу — на самом деле нет, — отправился в сторону света. И прежде чем раствориться в нем, я успел подумать, что обязательно спрошу у тех, кто отвечает за героические смерти, почему мне не выдали такую…
Унитаз — убийца.
 Глава 2 
Глава 2
Небесная канцелярия. Ирий.
— Так-так, что тут у нас… — бородатый мужик, обряженный в славянские одежды, копался в тонкой папке, изредка поглядывая на меня.
А я вообще где? Изба какая-то, лавка деревянная и ни разу не мягкая. Я ж вроде умер или как? И кто этот мужик, косплеющий славян?
— Итак, — наконец оторвался он от бумаг. — Василий Николаевич Гордеев, родился, учился, женился… А, нет, не женился, что плохо.
— Не успел, — вставил я свои пять копеек.
— Не хотел, — тут же парировал он.
— Не нашел ту единственную.
— Не искал, хотя такие были.
— Не хотел и не искал, — почти искренне повинился я. — А ты вообще кто?
— Лихобор я, старший волхв Рода. Занимаюсь тут бумагами, да души распределяю.
— Лихобор, Род… Это что же, я к славянам попал, что ли? А где апостол Петр там и райские кущи?
— Так ты ж к нашему пантеону принадлежишь, вот и оказался тут. Мама твоя — истинная последовательница Макоши.
— Мама? — удивился я. Потом призадумался. А ведь верно, в церкви я ее ни разу не видел, Пасху и прочие религиозные праздники мы не отмечали. Я как-то вопросами религии особо не заморачивался, так что все возможно.
— Она же тебя отдала в секцию Живы, которой занимается заботник рода. Так что ты наш, и никакой ошибки тут нет. Но речь сейчас не о том. Душа твоя, как бы это попроще сказать, — задумался он, — слишком рано ушла на покой. Нет тебя в наших списках, а значит, подозреваю я вмешательство. Но то наша проблема, а вот что с тобой делать, не ведаю. Не примет тебя мироздание, не отправит на перерождение. А отправлять в Навь совесть не позволит. Воином ты был честным и воевал против нечисти. Не искупаемых грехов нет на тебе, кроме прелюбодеяния. Но это малый грех, который мы и грехом-то, в отличии от иных верований, не считаем. Вот и ответь мне, что с тобой делать?
— Понять и простить? — с надеждой предложил я, в уме уже прикидывая, что бы такое придумать, чтобы всем плохим стало плохо, а мне хорошему — хорошо.
— А если я тебя отправлю на перерождение? — задумчиво посмотрел Лихобор на меня. — Даже память оставлю, чтобы ты мог продолжить жизнь свою оттуда, откуда начал.
— Идея отличная, — осторожно кивнул я. — Но при этом я чую подвох. А потому как вы вроде виноваты передо мной — ну, типа не доглядели, желаю знать конкретно, что меня ждет.
— Да нет никаких подвохов, — отмахнулся он. — Мы не в Нави и обманывать не приучены. А знаешь что? Я дам тебе три желания, как золотая рыбка. Вот чего ты хочешь от перерождения?
 
— Чего хочу? — основательно задумался я, мысленно перебирая в памяти сотни мегабайт скаченных книг про попаданцев. Желания сформировались мгновенно, потому как совсем недавно я закончил читать замечательный цикл, и очень мне зашли плюшки, которые в начале книги вручили герою.
— Ну, первое и самое главное — хочу быть мажором, вот прям самым-самым. Чтобы все и сразу. И безо всяких тел задохликов с кучей превозмогания. Тело должно быть нормальным, сильным, потому как начинать все заново я не хочу.
Второе, бабы. Хочу много. Вот чтоб меня прямо все хотели и в очередь выстраивались передо мной, красивым!
Ну, и третье — магия. Хочу сильномогучее колдунство, которого нет ни у кого. Чтобы зная, что я маг, все прямо были в шоке от радости. Вот как бы и все. В общем, молодой, красивый, холостой — это важно! — и сильный.
— Эк ты загнул, — крякнул с удивлением Лихобор. — Сразу понятно, что ты сильный герой, а не умный. Иные бы знаний попросили или соратников верных.
— Ага, сильный. А еще красивый и скромный, — потупился я. — В слабом теле толку от знаний нет, а соратников я себе сам добуду.
— Честно говоря, — огладил он бороду, -ничего сложного в твоих желания нет. Но всегда у любой палки есть два конца…
— Предупреждаю сразу — никаких геев. Типа, бабы меня хотят, а я их нет. И никаких «последний из рода и все меня хотят убить». Терпеть не могу всяческие превозмогания и изо всех сил. И магия чтоб была не бестолковая, а самая что ни на есть сильномогучая.
— Да не переживай ты так, — усмехнулся он в бороду. — Мажор так мажор — будешь богат и знаменит. И тело у тебя будет такое же, как бывшее твое. Бабы будут тебя хотеть, что прям ух. Как по мне, глупое желание, но дело-то твое. Ну, а насчет магии — легче легкого. Будет только у тебя.
— Вот прям лайк, репост и подписка, дед! Тогда я готов. Где-то надо подписать кровью или еще чем?
— Не надо. Просто скажи — согласен, и вперед, к новой жизни. Правда, раз уж пошла такая пьянка, то оставлю я за собой право однажды призвать тебя, дабы ты выполнил одну мою просьбу. Что? Да хватит думать о гадком. Никакого урона твоей жизни и чести не будет. Надо понять, кто пошел против замысла богов, преждевременно отправив тебя к нам.
— Ага, мне вдруг тоже стало это интересно. Вроде врагов у меня не было. Ну, по крайней мере, таких, которые бы хотели моей скоропостижной смерти. А есть предположения или как?
— Конечно, есть, но знать тебе про это рано еще. Поживи, обживись в новом мире. А как будешь готов, я тебя сам найду. Ну, и последнее. Будет время, зайди в храм рода и получи метку от первожреца его. Так мы сможем увидеть, если вокруг тебя начнется повторное нездоровое движение. Нет, палочкой — выручалочкой мы твоей не станем. Просто будем присматривать, на предмет темных сил. Людские проблемы нас не интересуют. Я больше по другой части.
— Договорились. Как только, так сразу. А теперь отправляй меня. И кстати, куда я попаду?
— До встречи, Ваше Высочество, цесаревич Российской Империи, -снова усмехнулся он, и прежде чем до меня дошел смысл его слов, я исчез во вспышке света.
* * *
— Ваше Высочество, — потряс меня кто-то за плечо.
— Оставь меня, старушка, я в печали, -с трудом промямлил я, пытаясь более уютно устроиться на… а на чем, собственно? Судя по запаху, точно на салате. То есть, я в данный момент лежу мордой в салате⁈ Какое приятное и, главное, знакомое пробуждение. Помню, вот так же я просыпался после Нового Года в общаге медучилища…
— Я, наверное, все-таки скорей дедушка, а не бабушка, Ваше Высочество. И если вы так и дальше будете печалиться, то можете задохнуться.
— Шанс на это есть, — нехотя признал я, пытаясь поднять голову. Рука мазнула по лицу, стирая с глаз остатки майонеза, а после я изволил разлепить глаза.
Ух ты, тарелка прямо как из императорского музея, в котором я когда-то был на экскурсии! Вся в завитушках золотых, тоненькая. И бокал рядом стоит с чем-то заманчивым…