Я Гордый (СИ)

— Я тоже, Сереж, я тоже. А теперь давай вставать, а то чую, Катя скоро заявится, чтобы пожелать любимому братику доброго утра. Я в душ, потрешь мне спинку?
— Легко, — буркнул я. Настроения не было вот вообще. Не думал, что меня это так зацепит, поэтому в душе мы просто помылись, без всяких пошлостей.
— Не скучай, — обняла она меня, прежде чем выйти, а потом отстранившись, прошептала: — Я точно об этом пожалею…
И вдруг крепко меня поцеловала, а после выскочила наружу.
Пока я соображал, что к чему, дверь уже закрылась, и я плюхнулся на кровать, чувствуя, что реально запал. Брат — не брат. Не брат я ей ни фига! Я — Вася из другого мира, и она мне не сестра. Да, мать твою, это тело даже не мое!
Видел я фотки прежнего себя — есть отличия, но несущественные. Иной не заметит, но только не я. Вон, даже небольшой шрам на пальце есть, которой я оставил себе, сломав его в детстве. Я как-то не задавался этим вопросом, думая, что меня засунули в новое тело, а тут что получается — тело мое старое?!!! Оно же умерло в прошлом мире!!! Мне срочно нужно поговорить с Лихобором.
Потому что если я прав, то я им вообще не родня, мое императорство накрывается тазом. Но плевать. Я — маг, и уверен, смогу заработать себе на жизнь. Но и в том, и в этом мире я Гордеев. Что это значит и значит ли что-то вообще? Ничего не понимаю. Все не так, как кажется, так сказал этот секретарь Рода. Что он имел в виду?
Ладно, даже хорошо, что Оля уезжает. Я смогу спокойно подумать и остыть. Если есть шанс, то она будет моей, а если нет, то и думать нечего. Я через законы морали не переступлю, как бы сильно мне этого не хотелось.
Когда я все же собрался с мыслями и решил прийти в трапезную, там уже никого, кроме Любы, не было.
— Завтракай быстрей и поехали, — тут же бросила она. — У меня ещё запланирована куча дел на сегодня.
— Так и занимайся ими. Я вполне могу съездить сам, — долго сдерживаемое раздражение выплеснулось наружу.
— Не сможешь. Должен присутствовать представитель семьи. А раз я занимаюсь магией, то значит, это буду я. Не мам же гонять. Так что ешь и не отвлекайся.
— А где вообще все?
— Делами занялись. Не всем же бездельничать, как тебе.
М-да, язва номер один в своем репертуаре. Быстро набив желудок, я переоделся, и вот уже мы с сестрой, расположившись в роскошном Олене 5140 с таким же логотипом на капоте, едем в сторону института.
Охрана, состоящая из магов, села с нами, посверкав улыбками, закрыла перегородку, отрезавшую нас от них, и дала команду. Императорский кортеж из двадцати машин, набитых воинами-мужиками и магинями-женщинами, взял нас в кольцо, распугивая всех ревом двигателей и смущая оружием и орудиями. Кстати, Люба тоже сжимала в руках что-то типа жезла, больше похожего на игрушку из секс-шопа. Хотя, может, это она и была. Вон как нервно на нем ее пальцы подрагивают. Символ власти или она им мух отгоняет?
Развалившись на удобном сиденье, я пил сок, прокручивая так и эдак разговор с Ольгой. Люба сидела напротив, демонстративно глядя в окно. День был будний, дороги загружены, и даже несмотря на все мигалки, выезд был не запланированным заранее, поэтому жандармы с ног сбивались, готовя нам свободный проезд. И всё же мы ехали достаточно медленно.
— Любонька, — сказал я елейным голосом так, что она вздрогнула. Надо было налаживать контакт с сестрой, так почему бы и не начать сейчас. — А поведай-ка мне страшную историю из нашего детства, после которой ты меня стала ненавидеть?
— Кто сказал, что я тебя ненавижу? -стрельнула та глазами, явно показывая, что врет.
— Ну как же — все об этом знают. К тому же, ты слишком уж демонстративно это показываешь. Быть может, за маской нелюбви к брату скрывается что-то еще? Ехать нам еще долго, так что мне бы очень хотелось знать причину.
— Ты все и так знаешь, зачем спрашиваешь? — покраснела от злости она, и в ее глазах зажегся огонь.
— Дело в том, — говорить или не говорить? Ай, ладно, — что после появления у меня магии я частично потерял память. Нет, ничего такого, но многих моментов из прошлого я не помню. Вот ты мне и восстанови память.
 
— Ты сейчас серьезно? — нахмурилась она. — Хотя да, может, и не врешь. Я заметила, как ты сильно изменился. К тому же, такое возможно, и случай даже не сказать, чтобы редкий. Просто у девочек магия просыпается обычно в раннем возрасте, и на это мало кто обращает внимания, а у тебя вот только что… М-да. Даже не знаю, что и сказать.
— Скажи как есть. Не знаю, кем и каким я был раньше, но ты же сама видишь, что я изменился. И прости, если когда-то обидел тебя. Ты же сама сказала, что мы семья, так к чему держать топор за пазухой? Доставай и бей. Обещаю, что даже сопротивляться не буду.
— Не буду ничего доставать. Не помнишь и ладно, — буркнула она, демонстративно отворачиваясь, явно показывая всем видом, что хочет, чтобы ее поуговаривали. Ладно, мне все равно скучно, да и от пакостных мыслей надо отвлечься. Иди ко мне, мое развлечение.
Пересев к ней, я тут же обнял ее, прижав к себе.
— Отпусти меня! Ты что себе позволяешь?!! — тут же забилась она. Но я держал крепко.
— Больше всего на свете я не люблю рано вставать и когда на меня обижаются по непонятной мне причине. Нет, еще есть манная каша и молочный суп с макаронами, но это уже совсем ужасы, поэтому даже вспоминать о них не хочу. Так вот, дорогая моя сестра — либо ты колешься, либо я начинаю делать с тобой всякие вещи, которые тебе не понравятся.
— Это какие же? — усмехнулась она, глядя на меня с вызовом. Ух ты, а глазки-то так и блестят! Лайк, сестра — заслужила.
— Как ты знаешь, я могу управлять вещами. Не заставляй меня начать проводить на тебе эксперименты. Я маг молодой, неопытный, могу чего напутать и сделать тебя голой.
— Ты не посмеешь!!!
— А ты проверь.
В общем, брыкалась она недолго и все же раскололась. Оказывается, в раннем детстве, когда она экспериментировала с магией и упала в бассейн с водой, я, трехлетний пацан, без раздумий кинулся в воду ее спасать. По итогу спасать пришлось меня, а нянек, которые не доглядели, едва не уничтожили взбешенные мамы.
Тогда она и впечатлилась моей крутостью и храбростью, после чего поклялась всегда защищать братика. А братик, раздосадованный своей слабостью, не позволившей спасти сестру — это в три-то года! — решил удариться в тренировки, чтобы стать сильней. И сказал, пока всем не докажет, что круче его только горы, даже не будет подходить к ней, стесняясь своей слабости. Вот такой вот детский лепет, переросший в то, что мы сейчас видим.
Одна хотела быть ближе, а второй отталкивал ее, считая себя недостойным, полагая, что если такое случится повторно, он опять ничего не сможет сделать.
Рука — лицо, попытка повеситься на галстуке, поиск яда в машине — вот этим я и занимался всю оставшуюся дорогу, думая, как мне все это расслышать.
— Эх, Люба, Люба, звезда рутьюба. Это ж как надо было себя довести, чтобы стать такой.
— Какой? Думаешь, мне было приятно смотреть, как ты воркуешь с Ольгой, носишься с Лизой и нянчишься с Катей⁈ А меня для тебя будто не существовало!!! Что бы я ни говорила, что бы ни делала, будто на стену натыкалась. А мне тоже хотелось, чтобы брат меня обнял, утешил и сказал, что все будет хорошо. Разве я этого не достойна? — разревелась она.
Обняв ее, я прижал ее голову к себе и гладил по волосам. Ничего, пусть поплачет. Главное мы выяснили, и если тебе, сестра, нужен брат, то считай, что твое желание исполнилось. Так мы и доехали до места назначения в молчании. Да и к чему слова, когда на душе легко.
Вытерев ее лицо, я еще раз крепко обнял ее, наконец получив порцию обнимашек в ответ. А теперь можно и получить статус витязя и пойти громить врагов. Надеюсь, они сегодня будут с красивыми этикетками и сорокалетней выдержки…
Ольга