Круги на воде (СИ)
- Хотите сказать, это он виноват в том, что зло пробудилось? - шеф говорил всё более запальчиво. Я его понимал: сержант Щербак на всех так действует.
- То мне не ведомо, - даже рясу он носил, как военный мундир: ни единой складочки, ни единого пятнышка, крест кипарисовый располагается ровно по центру грудной клетки - всё чётко, всё по уставу... - Одно знаю: не удержал его отец Кондрат. В ту ночь, когда зло на землю-матушку выбралось, вся смена полегла.
Я вспомнил монахов, читающих Псалтирь на открытой всем ветрам колокольне.
- Отец Кондрат спас монастырь, да и весь остров, - тихо сказал Алекс. - Об этом никто не говорит, но я уверен, что лишь благодаря ему вы всё ещё живёте на чистом живом озере, а не посреди нового мёртвого моря.
- Заслуг покойного настоятеля я не умаляю, - так же тихо, остановившись с шефом грудь в грудь на узкой тропинке, ответил отец Онуфрий. - Но и вы меня поймите: зло с каждым днём набирает силу. Всё труднее его удержать, братие с ног валятся, пришлось смены сократить.
- Я могу помочь, - с нажимом продолжил шеф. - Вы же в курсе, что я обладаю нужной квалификацией.
Похоже, спор начался задолго до того, как мы с Софронием спустились с колокольни...
- Верю, - кивнул отец Онуфрий. - Но согласия дать не могу.
- И всё только лишь потому, что я - не монах?
- Кесарю - кесарево, - с нажимом сказал сержант.
- У меня люди гибнут, - сквозь зубы процедил Алекс. - Только сегодня мальчонку не уберегли...
- А вы следите лучше. За своими людьми, - невозмутимо посоветовал отец Кондрат. - Пускай дома сидят, по лесам не скачут.
- Да я!..
- Да у меня!..
Они сошлись грудь в грудь, как два бойцовых петуха. При иных обстоятельствах это немало бы развлекло - затруднюсь сказать, на кого бы я поставил... Но сейчас их конфронтация выглядела глупо и попросту неуместно.
- О каком зле конкретно идёт речь? - громко спросил я, подходя на расстояние удара кулака. Рискованно. Но ничего другого я придумать не смог.
Лезть с призывами успокоиться - только кипятку подливать. А что тут случилось, мне и впрямь было интересно.
Удивительно, но мой вопрос произвёл именно то впечатление, на которое я рассчитывал. Петухи разошлись в стороны.
Отец Онуфрий поправлял рясу по одну сторону высокого белого камня, выпирающего прямо на тропинку, Алекс нервно закуривал по другую... Сама тропинка вилась по самому краю обрыва, лететь с него было метров пятнадцать, а внизу - отнюдь не пляж с белым песочком, а усыпанный острыми осколками обрыв, оставшийся после оползня.
- Вот вы говорите: "Лихо одноглазое", - повторил я, сделав кавычки в воздухе. - А что это такое? Какова его сущность? Можете объяснить?
Алекс фыркнул, как дракон, выпуская клуб сизого сигаретного дыма, и отвернулся.
Думал, сержант меня тоже проигнорирует, но тот лишь терпеливо вздохнул и молвил:
- Сие науке неизвестно.
Я немного помолчал.
- Но что-то же там есть, - в глубине души я восхищался собственной смелостью: возражать сержанту Щербаку! Да ребята мне памятник поставят, при жизни... - Монахи плетут заклятья, на острове плюнуть нельзя, чтобы в силовой барьер не попасть.
- Давно это было, - внезапно сказал отец Онуфрий. - Никто и не помнит уже, как на Валаам эти мощи попали. В Предании говорится, что был это сильномогучий колдун, сиречь - некромант. Похоронили в дальней пещере, вокруг заслон поставили. Подробности есть в тексте, что хранится в библиотеке, да мне он без надобности.
- То есть, никто даже не пытался разобраться в его природе, - уточнил я.
- А им не надо, - откликнулся Алекс. - Чтение святой книги помогает - и хорошо. А в божий промысел людям вмешиваться не след...
- В божий промысел никому вмешиваться не след, - запальчиво подхватил отец Онуфрий. - А то ходют тут всякие, потом вещи пропадают.
Понеслась... Я страдальчески отвернулся и устремил взыскующий взор в небеса. Всё напрасно. Их перепалка будет длится вечно, до конца времён...
- Шеф! - заорал я в следующий миг, дёргая Алекса за рукав одной рукой и указывая другой за горизонт. - Вы это видите?
- Дым, твою налево, - коротко ругнулся шеф.
- Лес горит, - подтвердил отец Онуфрий. А потом гневно зыркнул на нас. - Ненарадовка ваша в той стороне?
- В той, - упавшим голосом подтвердил Алекс.
- Думаете, это сельчане лес подожгли? - спросил я.
- Как бы не их самих кто-то поджег, - буркнул шеф, и внезапно приняв решение, развернулся на тропинке. - Нам пора, кадет.
Я был согласен. Всё существо стремилось на тот берег, где остались Антигона, Гришка, неведомая алкоголичка баба Нюра и другие сельчане, так верившие во всесильного барина...
- А с вами, милейший, мы ещё не закончили, - высокомерно бросил Алекс отцу Онуфрию через плечо. А потом легко побежал по тропинке обратно, к стенам монастыря.
И только вылетев через большие ворота на тропинку, которая вела к причалу и нашему катеру, я сообразил, что батюшка-сержант грузно топает следом.
Громыхнув досками мостков, отец Онуфрий ловко запрыгнул в катер и уселся в кресло рядом с штурвалом.
- А как же кесарю-кесарево? - ядовито осведомился Алекс.
- Это мой приход, - буркнул с независимым видом батюшка-сержант. - Я там каждую душу знаю.
- Ну, раз душу... - и шеф нажал на стартер.
Глава 7
Лес горел. Полыхали верхушки лиственниц, тлели стволы берёз, сосны пока сопротивлялись: толстый слой коры и редкий подлесок не способствовали распространению пламени.
Ненарадовка была в дыму. Он стелился по главной улице, как серый тяжелый туман, втекал во дворы, бился в окна и двери. На коньках крыш, над печными трубами, плясали огненные искры.
- Да что ж такое?.. - Алекс встал в полный рост. - Где староста? - взревел он. - Почему не тушат?
Катер ткнулся в причал, я выскочил, принял конец, брошенный отцом Онуфрием, накинул на колышек... Эти простые действия помогли сосредоточится.
Что-то здесь было не так. Отправляясь на остров, мы оставляли нормальную деревню с вполне вменяемыми жителями. Но сейчас, кроме дыма и в чём-то приятного запаха горящего дерева, я ощущал какой-то неясный, но тошнотворный душок.
Шеф, не глядя на нас, унёсся к границе огня - в промежутках между дальними домами уже мелькали красные жадные языки.