Партизан (СИ)

— Экономика — понятно. Также, как и отказ от крепостного права. Но причём здесь образование и благосостояние?
Да уж, запущенный случай. Придется разжевывать, как малому ребёнку. Я потратил на это несколько часов, но своего добился. Александр проникся, и надеюсь, сделал правильный вывод. Что касаемо новости, он, уже перед тем, как собрался уходить, произнес:
— Ты задумал что-то делать для благосостояния своей семьи. Так вот, я хочу в этом поучаствовать, в равных долях. Прикинь, и скажи, что от меня потребуется. Все будет выполнено.
Он ушёл, а я потерялся. С таким компаньоном можно столько наворотить, что мало никому не покажется.
Остаток дня я напряженно думал о том, как буду поступать с учётом появившихся вводных. А на следующий день засел за бумаги. Я имею в виду, что писал, лёжа на животе. Неудобно — жуть. Но деваться-то некуда, надо работать.
Практически неделю строил планы, рисовал графики и прикидывал порядок как первоначальных действий, как и на долгую перспективу.
Когда закончил и перечитал, то понял, что слегка увлекся. Половину мастеров, имеющихся в Европе, придётся перевезти в Россию, чтобы замутить все задуманное. Надо, наверное, слегка умерить аппетит. Все мои хотелки осуществить достаточно хлопотно. Я даже загрустил от осознания невозможности сделать все и сразу.
Вот таким грустным и застал меня император, пришедший навестить больного. На его вопрос, почему я такой смурной, просто отдал все записи, обозначив, что причина плохого настроения там. Тот не стал сразу их изучать. Вместо этого начал интересоваться, как я себя чувствую, заживает ли рана. В целом, самочувствие было более-менее, но с раной все не очень хорошо. Вроде и воспаления особого нет, а заживление идёт туго. Думаю, если бы не остатки лекарств, притащенных из будущего, вряд ли я смог бы выкарабкаться.
Мы не особо долго разговаривали. Всё-таки, дел у царя огромное множество. Это кажется, что он — бездельник. А на самом деле ему хватает хлопот.
На следующий день, наконец-то, пришло известие от жены. Она родила мне сына. Оба здоровы, все обошлось благополучно. По словам жены, младенец кушает, спит и много улыбается. Ведёт себя очень спокойно. Чудо, а не ребёнок.
Всей душой захотелось хоть одним глазком посмотреть, какой он — мой сын. Плакал и проклинал судьбу за то, что сотворила со мной подобное. С трудом взял себя в руки.
Где-то в этот момент появилась мысль:
— Хрен я сдохну, пока не буду уверен, что мои потомки будут жить в благополучном мире. Что там нам мешает жить? Банкиры, англосаксы со своими масонами? Весело вам будет, суки. Так весело, что заплачете от счастья.
Уже на следующий день я разговаривал с императором и попросил его не торопить события. Наполеон теперь никуда не денется, а нам нужны люди. Прежде, чем отдавать освобожденные территории немцам, нужно их шерстить на предмет специалистов в той или иной сфере деятельности и любыми путями вывозить в Россию. Желательно, вместе с оборудованием, на котором они привыкли работать. Францию надо вообще оставить в каменном веке. Ограбить и вывезти, что можно и нельзя.
У Европы должно быть понимание. Если напал, значит, остался без штанов, нищим стал. Может быть, тогда успокоятся.
С этого момента все пошло по-другому. Император, недолго думая, чуть ли не половину гвардии привлек к делу экспроприации. Обозы, следующие в Россию, отправлялись в путь ежедневно. Иногда — даже по два за день. Притом, меньше, чем пятьдесят телег, старались не формировать. Больше — можно, меньше — никак.
Целый месяц резвились в полную силу, пока свое возмущение не высказал прусский король. Увлеклись слегка наши люди, вообще всех стали вывозить.
Пыл пришлось поумерить, но деятельность продолжили. Нам нужны люди, притом, в большом количестве.
Переселяли, главным образом, на Южный Урал. А чтобы никто нам не мешал там развернуться, из центральных губерний туда отправили пять пехотных полков и четыре кавалерийских. Они, по-любому пригодятся в наведении порядка. Не самые спокойные пока там места. Шалят, как башкиры, так и казахи. Ещё не пуганые.
 
Когда дело с мародеркой наладилось и вошло в привычное русло, я переключил свое внимание на отбор и подготовку будущих ликвидаторов. Не нравится мне, что под рукой нет людей, способных решать определенные проблемы.
Сам лично разговаривал с каждым претендентом на службу в этом подразделении. Кто попало сюда не подойдёт, это специфическая работа. Сложно было подобрать необходимых людей, в совершенстве владеющих иностранными языками, любящих свою родину и не сильно замороченных дворянскими понятиями. С трудом справился и набрал сорок человек. Ещё двадцать отобрал в будущую охрану императора. Учиться они будут вместе, а заниматься со временем совершенно разными делами. Хоть и не великий я специалист в подобных делах, а благодаря прошлому перемещению сознания, успел нахвататься по верхам немало. Сейчас делился опытом. Пусть пока это все было только в теории. На практике, как вы понимаете, я участвовать в подготовке не мог. Тем не менее, народу и этого оказалось за глаза. Со временем наберутся опыта и будет в стране секретная служба для деликатных дел. Нельзя давать кучке уродов возможности влиять на судьбы целых стран. Это неправильно.
По большому счету, я решил повторить здесь то же самое, что уже сделал в прошлом мире, только в гораздо большем масштабе. Благо, опыт какой-никакой есть. Да и поддержка императора на многое влияет.
Пока мы находились в немецких землях, ещё соблюдали какие-то нормы приличия. Когда же вошли во Францию, за собой оставляли реально каменный век. Выгребали все, что только имело намёк на промышленное оборудование или товары. После наших людей гвоздя ржавого было не найти. Колонны людей в сопровождении обозов, казалось, шли непрерывным потоком. У нас есть, где их расселить. Европейцы из числа союзников начали возмущаться подобным поведением варваров. На это у императора был один ответ:
— У нас разорили полстраны и убили уйму мирных жителей. Всё порушенное надо восстанавливать. Для этого и нужны люди, которых мы отправляем на работы.
Союзники только зубами скрипели, не в силах как-либо повлиять на ситуацию. А мы, не обращая особого внимания на их возмущения, занимались своим делом.
Мои люди активно грабили банки и без проблем вырезали семейство Ротшильдов. Притом, одновременно во Франции и Англии. Из-за этого было много шума, но нас никто не обвинил. Списали на конкуренцию между еврейским семьями, у них хватало врагов.
На территориях, занятых союзными войсками, активно тратили фальшивые деньги, о которых я рассказал императору. А когда они закончились, мы перешли на расчёты средствами, награбленными в банках.
По сути, везде происходило одно и тоже. Предприятия демонтировали и вывозили вместе с людьми, работающими на них. После окончательной победы в войне удалось в общей сложности выкупить больше полусотни крупных судов. Ещё столько же арендовали. Всю эту флотилию разделили на две приблизительно равные части, погрузили на них четыре полка пехоты. Потом, буквально, забили трюмы промышленным и сельскохозяйственным оборудованием и переселенцами-французами. Одна часть этого флота пойдет на Дальний восток, другая отправится заселять Америку, в недавно основанный Форт-Росс.
Я убедил Александр в том, что, имея сильную колонию в Калифорнии, можно будет активнее развивать владения на Аляске, Камчатке и Дальнем востоке. В случае появления изобилия провианта, в тех краях появятся нехилые перспективы. Взять, допустим, ту же Камчатку. Природных ископаемых — тьма, а с продуктами, если не считать рыбу и мясо, совсем беда. Про Аляску я, вообще, молчу.
Отправленная толпа народа вдохнет жизнь в эти земли. А если получится сделать ещё несколько рейсов уже с русскими людьми, то нас оттуда будет не сковырнуть. Наполеона в этот раз судить и ссылать не пришлось. Хорошая тренировка получилась для новоиспеченных ликвидаторов, сработали на высшем уровне. Главное, что обвинить в этом Россию не получится, при всем желании. Весь штаб французского императора внезапно отравился. Притом, в очень ответственный момент, когда Наполеон собирался мчаться в Париж, чтобы организовать его оборону. Не будет в этом мире заточения на острове и бегства оттуда. Некому это делать.